Сергей Гомонов - Режим бога (Последний шаг)

— Снег мокрый! — озвучил кто-то в полной растерянности.

— Но это же не вулкан? — едва слышно пробормотал Ноиро, чтобы успокоить в первую очередь себя. — Ведь говорили, что он не проснется еще…

— Все сюда!

Старший группы, который уже достиг края разлома, обернулся и махнул спутникам. Все сгрудились возле него, как будто лишь с этого места можно было увидеть то, что они увидели, заглянув в пропасть.

Две белые отвесные стены уходили вниз, на дно каньона. Высота была головокружительной, но это не помешало рассмотреть бурный водный поток, несущийся к морю по черной, без малейших признаков льда, земле. Попасть на другой берег иначе, нежели по воздуху, было нельзя.

Тут спасатели услышали принесенный порывом начинающегося бурана лай собак. Со стороны материка к ним неслась упряжка, а за ней наплывами гнались потоки клубящегося снега. Казалось, это они несут с собой буран…

Бывшие в упряжке вещи четверке спасти не удалось: когда начал расходиться лед, они едва вытянули сани и двух псов, с воем рухнувших в расселину и повисших на ремнях. Вещи упали на дно и были смыты потоком невесть откуда взявшейся здесь воды. Вместе с вещами погибла и рация, поэтому выйти на связь со станцией ребята не могли. Самое плохое, что они очутились отрезанными этим каньоном от обратной дороги. Сначала решили ехать в сторону Залива — ведь должна же была где-то закончиться проклятая трещина! Взбираться, даже наискосок, на опасную Возвышенность поначалу не решились. Стало понятно, что дремавший вулкан просыпается и шлет ультиматумы.

Однако трещина закончилась… в море. Огромная акватория чернела посреди снегов, белыми хлопьями плавающие в ней мелкие льдинки, а от воды шел пар. Поскольку все измерительные приборы сгинули вместе с вещами, один из четверки попробовал воду на ощупь.

— Ледяная, конечно, но делений десять, не ниже.

— В это время?! — подивился старший спасательной группы.

Несмотря на удлинявшиеся сутки, подолгу стоявшее над горизонтом солнце и скорую весну, возвух еще не прогревался выше минус двадцати восьми делений. По сравнению с этим температуру моря, названную разведчиками, можно было считать кипятком.

Понимая, что выхода нет, ребята повернули сани и — снова вдоль каньона — погнали собак к Возвышенности. Они видели признаки начинающегося бурана и молили Святого Доэтерия дать им возможность или выбраться на другой берег, или найти убежище.

— Не поверите! — продолжал рассказчик. — Уже на этом берегу, в паре тысяч кемов отсюда мы нашли что-то вроде пещеры. Трещина вызвала большую осыпь, и один уступ горы совсем обнажился. Мы еще успеем добраться туда, а до станции — нет.

Старший группы связался с командиром и выслушал приказ не рисковать и укрыться в найденной пещере. Буран усилился.

Все существо Ноиро, конечно, вопило о том, что отсюда надо бежать как можно скорее. И, возможно, со станции тоже. Но полярники уже приняли решение, и оставалось лишь уповать на удачу. Журналист гнал черные мысли.

Пещера оказалась хорошим пристанищем. Это была даже не пещера, а небольшой тоннельчик в гигантской монолитной глыбе, которому не грозил обвал даже при самом страшном землетрясении — скорее уж тогда обрушится вся глыба целиком. Но на всякий случай полярники расположились недалеко от входа, загнав внутрь технику, послужившую таким образом ширмой от ветра и пурги. Внутри было уже достаточно тепло. Перекусив, люди покормили собак, после чего забрались в спальные меховые мешки. Никто не разговаривал.

Ноиро, похоже, был один, кому не удалось уснуть до самого восхода солнца. Он понял, что провалялся впустую больше пяти часов. Но когда стены и потолок пещеры начали проступать из темноты, а краешек неба над крышей вездехода игриво посветлел, под шум стекающей воды на молодого человека накатила апатия.

Он так и не решил, был это сон или что-то иное. Никаких ощущений, предшествующих выходу, он тогда не испытал, а просто понял, что стоит снаружи у входа в пещеру, за спиной у него вездеход, а сам он, озираясь, оглядывает вспоротую раной каньона долину. Вокруг, бурно тая, неслись потоками последствия ночного ненастья. Понимая, что идти по земле опасно, Ноиро, нисколько не задумываясь, раскинул руки и взмахнул ими, будто крыльями. Тело свободно поднялось в воздух — так прежде бывало и во сне, и в «третьем» состоянии, если не выбрасывало на серую пустошь, где было не до полетов.

Ноиро облетел все окрестности и уже хотел было, пользуясь сном, добраться до вершины Сарталия, чтобы посмотреть, нет ли там кратера, как вдруг взгляд его упал на странную прогалину чуть ниже их убежища. Раньше он ее не замечал. Ему показалось, будто там лежат, переплетенные и грязные, корни деревьев. Но разве могли здесь когда-либо расти деревья?!

Удивившись логичности сновиденческого вопроса, Ноиро взмахнул руками и плавно опустился близ того места.

В переплетении корней больших деревьев, когда-то поваленных тут или выше и в хаосе спутанных друг с другом, лежало гигантское мертвое существо. Невзирая на грязь, прилипшую к шкуре, оно выглядело так, словно испустило дух совсем недавно. Этих существо Ноиро видел только на рисунках в книгах, связанных с палеонтологией, или на фотографиях реконструкций.

— Эй! Ехать пора!

Ноиро грубо выдернули в реальность, и он очнулся в своем мешке, а затем бросился проверять фотоаппарат и камеру. Все работало исправно.

— Та-Эр, — обратился он к старшему группы, — а нельзя ли забрать чуть на восток? Вот к этому месту?

Старший взглянул на табло над панелью приборов в вездеходе. Там высветилась карта.

— Протоний покарай! — мрачно буркнул он, почесав курчавую бородку. — Что мы там забыли?!

— Проверить одну гипотезу, — туманно ответил Ноиро, постаравшись вложить в свой взгляд предельную красноречивость работника СМИ.

Стоит ли говорить, что впоследствии, рассказывая эту историю, журналист старательно пропускал все, что касалось «третьего» состояния и ссылался на интуицию.

Погрузив сани на заднюю часть вездехода и привязав собак к длинному поводу, полярники сели в машину и стали аккуратно спускаться в указанное место.

При виде прогалины со знакомыми очертаниями Ноиро ощутил, как ёкнуло сердце.

В полном молчании глядели люди на гигантскую тушу мертвого ящера. Первым опомнился журналист. Он включил камеру и начал снимать, потом сделал несколько фотографий, меняя ракурс, отошел в сторону, чтобы захватить окрестности, и тут вдалеке увидел еще деревья и стадо мертвых тварей двух видов — сородичей первого и четвероногих. Но на этих еще наплывал гигантский тающий сугроб, поэтому половина туш оставалась в замороженном виде. Выглядели все они так, точно давным-давно в невероятном смятении неслись куда-то, спасаясь, потом упали здесь — кто где — были завалены деревьями и замерзли в считанные минуты.