Александр Омильянович - В Беловежской пуще

Вырва сжал в кармане шероховатую рукоятку пистолета и положил палец на спусковой крючок. Спокойно прошел мимо. Оглянувшись, увидел, что жандармы остановились перед объявлением. Люди стали поспешно расходиться.

Вырва шел, не замечая людей, улиц и домов. Прочитанное объявление так взволновало его, что он решил изменить план действий на ближайшие дни.

На конспиративную квартиру Вырва вернулся поздно вечером. В комнате он застал Антона, который терпеливо выстукивал на машинке очередную листовку. Не говоря ни слова, Вырва вытащил из тайника карту, разложил ее на столе и, склонившись над нею, долго всматривался в линии железных и шоссейных дорог. Наконец, взглянув на Антона, спросил:

— До утра сделаешь мину?

— Сделаю.

— Гранаты есть?

— Да.

— Оставь эти листовки и делай мину. Их надо бить не бумагой, а гранатами, пулями!

— Что с тобой сегодня? — Антон внимательно посмотрел на друга.

— Что?.. — И Вырва пересказал содержание объявления белостокского гестапо. Антон спросил:

— Кто еще пойдет с нами?

— Петр, — ответил Вырва.

— Пулемет понадобится?

— Да.

— Наш или немецкий?

— Возьми немецкий и два магазина патронов. — Вырва посмотрел на часы и добавил: — Действуй, а я пойду к аэродрому. Завтра встретимся втроем около Новодворцев, на опушке леса, там, где в последний раз чистили пулемет.

— Знаю.

— До завтра. — Вырва протянул руку, — Не жалей тротила для этих бандитов...

Ночное июльское небо было ясным. В лесу стояла тишина. Трое подпольщиков осторожно пробирались сквозь лесные дебри. Время от времени они останавливались немного передохнуть, складывали на землю тяжелый груз и выкуривали по сигарете.

— Еще далеко? — спросил Антон. — Я здорово устал!

— Два с половиной километра, — ответил Сибиряк, вслушиваясь в размеренный гул проходившего где-то вдалеке поезда. — Идем, а то ночь короткая. Потом отоспимся и отдохнем.

Они двинулись дальше, обошли село Букштель и приблизились к железнодорожной насыпи.

— Подождите здесь, я проверю путь, — сказал Вырва и растаял в ночной мгле. Не прошло и пятнадцати минут, как он вернулся.

— Заряди ракетницу! — бросил он Петру.

— Уже заряжена.

— Останешься здесь. Пассажирские пропускай, если это, конечно, не эшелоны с солдатами. Дашь сигнал, когда будет что-нибудь подходящее. Мы с Антоном пройдем три-четыре километра на восток и там устроим засаду. Когда услышишь, что мы сделали свое дело, иди на ту поляну, где отдыхали, и жди нас.

Теперь они шли вдвоем. Через несколько километров Вырва и Антон вышли на просеку, с которой были видны телефонные столбы и железнодорожная насыпь. С просеки они свернули в лес, вошли в орешник и подобрались к железнодорожному полотну.

— Здесь? — спросил Антон.

— Вероятно, да... Как сектор обстрела?

— Нормальный!

— Устанавливай пулемет!

Вырва достал из вещевого мешка заряд тола и гранаты. Приспособив гранаты в качестве детонатора, все приготовив, Вырва наблюдал, как Антон устанавливает и заряжает пулемет, проверяет прицел.

Они лежали рядом в кустах. Около них были наготове мина и пулемет. Кругом стояла тишина. Лишь где-то далеко слышался лай собак и шум моторов проезжавших по дорогам автомашин. На железнодорожных путях движения не было. Вырва и Антон посматривали на запад, откуда должна была взвиться ракета.

— Вчера ночью я насчитал одиннадцать эшелонов, следовавших на восток. Вероятно, и сегодня... — Вырва остановился на полуслове, так как заметил патруль — двух гитлеровцев, медленно идущих по железнодорожному полотну. В это же время издалека донесся характерный шум приближающегося поезда и небо на западе пересекла ракета.

— Если они задержатся, снимешь их очередью. Иначе я не смогу установить мину.

— Понимаю, — быстро ответил Антон и навел пулемет на гитлеровцев.

Сибиряк, схватив мину и шнур, подполз ближе к насыпи, не упуская из виду две темные фигуры, вырисовывавшиеся на фоне неба. Немцы остановились, посмотрели в ту сторону, откуда появилась ракета, и медленно двинулись дальше.

Вырва, не дожидаясь, пока удалятся гитлеровцы, вскарабкался на насыпь и стал быстро и уверенно устанавливать заряд. Поглощенный этим занятием, он не сразу заметил гитлеровцев, спешивших к нему. В тот же момент в насыпь около него ударилась пуля, подняв фонтанчик песку. Молниеносно оценив ситуацию, Вырва скатился вниз по насыпи, протягивая за собой шнур. Стук колес нарастал. Казалось, поезд был уже совсем рядом.

«Если машинист заметит вспышки выстрелов или гитлеровцы успеют дать сигнал тревоги, диверсия не удастся... — пронеслось у него в голове. — Почему же Антон...» Но в это мгновение короткая пулеметная очередь смела обоих немцев с насыпи. Поезд стремительно приближался.

— Яшка, быстрей! — крикнул Антон. Он уже видел паровозные огни.

Вырва упал в кусты, прижался к земле, взглядом проводил паровоз.

— Антон, внимание! — крикнул он, дернув обмотанный вокруг ладони шнур.

Тьму прорезала яркая вспышка, и почти одновременно раздался сильный взрыв. К нему примешался лязг и скрежет железа — это вагоны и платформы с танками, пушками и боеприпасами, налезая друг на друга, переворачивались и летели под откос. В этот адский грохот вплелась длинная очередь из пулемета. Это Антон обстрелял сначала паровоз, а затем резанул по нагроможденным вдоль насыпи вагонам, из которых доносились крики.

Вырва подполз к Антону. Пулемет умолк. Антон умелым движением снял пустой магазин и укрепил другой.

— Антон, дай-ка мне! — Вырва прильнул к прицелу и почувствовал, что будто срастается с оружием, несущим смерть врагу. Он видел только очертания локомотива, окутанного паром из разорвавшегося котла, и огонь, лизавший вагоны. Но вот пулемет умолк: магазин был пуст.

Вырва и Антон вскочили на ноги. Вырва приколол к дереву лист бумаги, на котором крупными буквами было написано:

«В целях достижения спокойствия в Белостокском округе я приказал уничтожить этот транспорт. Смерть за смерть! Сибиряк».

Петр ждал их в условленном месте на поляне. Вскоре трое подпольщиков скрылись в лесной чаще.

С некоторых пор из различных источников к Вырве стали поступать сведения, что кроме действующих в Белостоке Антифашистского комитета и Армии Крайовой здесь появилась какая-то новая подпольная группа. Она разбросала листовки на русском и польском языках, и эти листовки отличались от тех, которые обычно распространял Антифашистский комитет. Эта группа провела несколько диверсионных акций. Так, она повредила телефонную связь Белостока с Сокулкой и Бобровниками и разбросала на дорогах железные ежи. Участились облавы. Гитлеровцы заявляли, что они ищут советских диверсантов. Деятельность этой таинственной группы связывалась с человеком по имени Лукаш. По городу ходили слухи, будто эти смельчаки открыто пренебрегают опасностью. Эта группа заинтересовала Вырву. «Кто это может быть? — не раз задавал он себе вопрос — Парашютисты? Подпольщики-коммунисты? Или их прислал какой-то партизанский отряд?.. А может, они из Москвы?..»