Николай Чергинец - За секунду до выстрела

Корунов обвел всех глазами и заговорил:

— Хочу сообщить, что нам подвернулось настоящее дело. Хватит хаты громить и иметь за это мелочишку. Я нашел для нас настоящую работенку. Через две недели на автозаводе зарплата. Деньги кассир и два охранника будут получать в банке. Приедут они туда на заводском автобусе. За рулем старикашка, бывший старшина. Я у него раньше на квартире жил.

— А почему мы у него в гостях не были? — пьяно ухмыльнулся Димка.

Корунов небрежно махнул рукой:

— А ни хрена у него нет. Женку и ту немцы расстреляли. Так вот, предлагаю такой план: когда автобус будет стоять у банка, а кассир и охрана войдут в банк, я подойду к старику и заведу с ним разговор. После того как кассир и охранники выйдут из госбанка и подойдут к автобусу, вы нападаете на них. Ты, Димка, берешь на себя одного охранника, ты, Леха, — Корунов перевел взгляд на Купрейчика, — берешь на себя второго. Лидка пришьет кассира и заберет мешок с деньгами.

— А я? — встревоженно спросил Прутов.

— И тебе работа будет, — улыбнулся Корунов. — Ты подстрахуешь нас. Вдруг у кого-нибудь что-то не получится, да и заодно прикроешь, если кто-нибудь попытается нам помешать.

— А не опасно — у банка? — спросила Могила.

— Я думаю, что это самое удачное место. Пистолеты или винтовки охранники наизготовку и заряженными держать не будут. А если нам попытаться остановить их где-нибудь в пути, то, во-первых, они могут не остановиться, а во-вторых, встретить нас свинцом.

— А когда ты подойдешь к автобусу, шофер ничего не заподозрит? — спросил Купрейчик.

— Нет. Скажу, что случайно увидел его, поболтаю о том о сем, а когда заговорят ваши пушки, я его в упор и приговорю, заодно не дам ему сунуть куда-нибудь ключ от зажигания.

— Кто машину поведет? — поинтересовался Алексей.

— Я.

Купрейчик постоянно ломал голову, как узнать, где живут Корунов, Ариха и Могила.

Странное чувство охватывало Алексея при виде Лобьяновой. Перед ним сидела женщина, которая имела нормальный человеческий вид, а вот назвать ее по имени, даже мысленно, он не мог. Он так и называл ее — Могила. Сейчас, когда Лобьянова заговорила, Алексей слушал ее внимательно, боясь пропустить хотя бы одно слово, ведь любое из них могло сказать опытному оперативнику многое.

— Знаете, мальчики, — размечталась она, — если у нас получится эта затея, то смоюсь на полгодика на юг. Поверьте, ни разу в жизни в Сочах не была. Представляете: солнце, тепло, море...

— И лахудра Могила, — мрачно добавил Корунов. — Куда тебе с твоими костями в Сочи?

— А, брось, Вовка. С башнями, что у меня появятся, я буду выглядеть красавицей даже в Париже.

Купрейчик пересел к Арихе и Корунову и спросил:

— Слушайте, мальцы, у меня неспокойно на душе. Зря ты, Вовка, пацана обидел, как бы он не стукнул в контору о нас. Может, разойтись, пока еще не поздно? Береженого бог бережет. Я не трус, но что-то меня гложет. Хреновое предчувствие, ей-богу.

— Да брось ты, чего паникуешь! — небрежно махнул рукой Корунов. — Толька — пацан железный, так же как и его мать — Маня Жовель.

— Слушай, Вова, а может, мне переночевать сегодня где-нибудь в другом месте? Сами знаете, братцы, что попадать мне в лапы лягавым все равно, что сразу пулю в лоб. Нет, я тогда посплю где придется, только не здесь. Зря ты, Вовка, пацана этого обидел. Вот возьмет и стукнет...

Корунов и Ариха беспокойно переглянулись. Некоторое время помолчали. Потом Ариха положил руку на плечо Купрейчику:

— Собирайся, пойдешь со мной.

А капитану это только и надо было.

Корунов спросил:

— Где вы будете ночевать?

— Не в бане же, — чуть заметно улыбнулся Ариха, — там я только работаю.

Вскоре начали расходиться.

Сначала ушли Корунов и Могила, затем вышли из комнаты Ариха и Купрейчик.

Некоторое время шли молча. Темные дворы и узенькие, засыпанные снегом переулки не располагали к беседе. Наконец вышли на широкую улицу. Купрейчик узнал улицу Горького, Ариха первым нарушил молчание:

— Нам добираться далеко. Давай попытаемся поймать машину.

Они долго махали руками изредка проходившим мимо машинам. В конце концов одна остановилась. Ариха подбежал и открыл переднюю дверку. В машине был только водитель. Ариха пообещал ему немалую сумму, и водитель согласился подвезти их.

Машина развернулась и поехала в обратную сторону. Купрейчик сидел на заднем широком кожаном сиденье «эмки». Ему всегда нравился неповторимый, своеобразный запах кожи, бензина и еще чего-то, присущего только машинам этого класса. Но сейчас он сердито думал о водителе: «Черт бы их побрал, этих леваков. За лишнюю десятку готовы кого угодно и куда хочешь везти. Совершенно не думают о том, что в любую минуту сами могут стать жертвой. Что стоит такому, как этот Димка, сейчас порнуть его ножом в бок?»

Ехали долго, и капитан уже не узнавал те места, где они проезжали. Наконец машина остановилась. Ариха и Купрейчик вышли и оказались в полной темноте. По огонькам, светившимся вдалеке, Алексей догадался, что они находятся на окраине. Впереди тоже светились огоньки. Туда и направился Ариха. Купрейчик двинулся следом. Через некоторое время он спросил:

— К кому мы идем?

Ариха помолчал немного, а затем ответил:

— К одиноким старикам. Не дрейфь, у них будет спокойно.

Вскоре они вошли во двор большого дома. Где-то у сарая залаяла собака. На нее негромко прикрикнул Ариха:

— Рекс, в будку!

Лай прекратился, а Купрейчик подумал: «Уж не к себе ли домой ты меня привел, голубчик? Собака, услышав твой голос, сразу же угомонилась».

Они подошли к дверям, и Ариха громко постучал. Старческий голос спросил:

— Кто там?

— Я! Открывай, — глухо проговорил Ариха, и дверь тут же открылась. На пороге в нижнем белье стоял старик. Ариха не дал ему и слова сказать: — Иди ложись. Дверь я сам закрою.

— Поесть что-нибудь дать? — спросил старик.

— Не надо. Мы сыты.

Через минуту они оказались в хорошо натопленном доме. Старик повернул налево в боковую дверь, а Ариха, подсвечивая себе спичкой, прошел дальше. Купрейчик за ним. Они попали еще в один коридор, а затем, открыв глухую деревянную дверь, оказались в большой комнате. Димка подошел к столу и зажег стоявшую там керосиновую лампу. Алексей увидел, что в комнате стоят кровать и диван. Ариха снял с кровати одну подушку и одеяло, бросил их на диван и сказал:

— Ложись здесь, а я — на кровати.

Прежде чем уснуть, Купрейчик подумал: «Интересно, где и у кого я нахожусь?»

А ночевал он в доме родителей бывшего полицая Яшки Юшевича! Капитан не знал еще многого, в том числе и того, что Димка Ариха не кто иной, как сам Яшка Юшевич, которого разыскивает Мочалов.

Новикову в эти дни было особенно тяжело. Ему и следователю прокуратуры Веселухе поручили вести следствие по делу Корунова. И основная нагрузка по сбору доказательств вины Корунова и его дружков легла на них.