Анатолий Ромов - Поединок. Выпуск 8

«Ш» — приз. кор. Если инт. б. — то туп. исп.?

ул. Некр. — тих. Выезды 20/VIII: ул. Гог. (оживл.) — 80 т., 2 ч. ул. Map. (оч. ож.) — 200 т., 3 чел., ул. Сад. (оживл.) — 110 т., 2 ч.

Ост. — мел.(?)

«М» — ст.? раб.? Обиж. судьб. зл. на всех (??).

«Р» — инт.? Авт., сист. — инт.! ИТР! Если — ИТР, тогда «Ш» р. там же.

«Ш»? (!!)

Сист.? Тогда — св. чел. в г/банке? Родств.? Тогда — св.? (!!)

«Д» — ИТР?

Тонк. сист.

Тетя Поля! Пищ. тех.! Св.?

Эта последняя запись — «Тетя Поля! Пищ. тех.! Св.?» — была обведена.

— Ну что? — спросил Бодров.

— Расшифровали? — вместо ответа спросил Ровнин.

— Расшифровали.

— Легко?

— А что, вы считаете, здесь нужна особая расшифровка?

— Считаю. — Ровнин подумал. Нет. Все-таки, ничего особенного здесь, кажется, не может быть. Хотя ему, например, не до конца ясно, что означают «инт.» и «св.». — Что значит «инт.» и «св.»?

— «Инт.» — вернее всего, «интеллектуальный», «интеллектуальная». «Св.» может иметь два значения. Первое: «свой человек». Второе: «связь».

Все точно. Так, как и предполагал Ровнин. Потому и легко работать с Бодровым.

— А это? — Ровнин показал. — «Тетя Поля! Пищ. тех.! Св.?»

— Скорее всего, «тетя Поля из пищевого техникума». В Южинске, в техникуме пищевой промышленности, действительно работает дежурной по общежитию Полина Николаевна Ободко.

— Значит, она уже проверялась?

Бодров вздохнул:

— Проверялась. Так как сокращение «св.» может означать или «свой человек», или «связь», эта самая «тетя Поля», Полина Николаевна Ободко, была основательно взята в работу Южинским ОУРом

— А именно?

— Ну, времени прошло сравнительно немного. Южинцы успели проверить все ее связи, знакомства, родственников и так далее.

— Ну и?

Полковник взял у Ровнина листок из Лешкиного блокнота. Просмотрел. Положил на стол:

— Ну и — пока ничего. Боюсь, эта тетя Поля — пустой номер.

Полковник порылся в третьей папке, достал и протянул Ровнину фотографию.

— Она? — Ровнин взял фото.

— Она. Ободко.

С фотографии, наверняка переснятой из личного дела, на Ровнина смотрела женщина лет пятидесяти. Лицо ее было простым, обычным, русским, с гладко зачесанными назад светлыми волосами. «Тетя Поля» подходило к этому лицу идеально. Ее волосы, казавшиеся на фото светлыми, могли быть и седыми. Как обычно на таких фотографиях, губы женщины были сложены в стандартную деловую складку. Впрочем, ни это обычное лицо, ни складка губ совершенно ничего не значат. Но у Лешки против этой «тети Поли» стоят два восклицательных знака. Да еще вся запись обведена кружком.

— Никаких выходов, Сергей Григорьевич?

— Никаких.

— Ну там — отлучек, совпадений?

— Никаких. Ни по поведению, Андрей Александрович, ни по родственным и иным связям. Есть мнение, что она нигде и ни в чем не может быть связана с преступной группой.

— А с Госбанком?

— И с Госбанком.

— А поговорить с ней не пробовали?

— Поговорить...

Бодров надолго замолчал. Пожалуй, даже слишком надолго. Видно было, что полковник, как непосредственно курирующий в ГУУР южинское дело, уже не раз думал об этом.

— Боязно поговорить. А вдруг? Вдруг, Андрей Александрович? Вдруг она как-то с ними да связана?

«Тоже правильно, — подумал Ровнин. — Но с другой стороны, если проверка показывает, что она чиста, с ней надо поговорить. Другого выхода нет».

— Ну а в принципе?

— В принципе можете попробовать, — сказал Бодров. — Как говорится, хозяин-барин.

«И на этом спасибо», — подумал Ровнин. Эти слова полковника он мог считать прямым указанием, что в Южинске ему следует прежде всего заняться тетей Полей. Полковник посмотрел на оставшиеся две папки. Ровнин подтянул их к себе, посмотрел на Бодрова:

— Подождете?

— Конечно.

Ровнин стал не торопясь изучать все, что было в оставшихся папках. Материалов здесь оказалось много, больше, чем в двух первых. Сброшюрованные в несколько стопок копии экспертиз, заключений, справки, другие документы. Все это надо было прочесть. Пока Ровнин просматривал материалы, полковник несколько раз приходил и уходил. Ничего, что показалось бы ему интересным, Ровнин не нашел. Сложив все по порядку, он аккуратно вложил в папки фото и бумаги. Завязал тесемки.

Бодров посмотрел на листок, который остался на столе. Лешкины записи.

— Это вам нужно?

— Да, Сергей Григорьевич, — Ровнин тронул листок. — Нужно. Это единственное, что мне нужно.

— Именно оригинал?

— Обязательно оригинал.

— Может быть, все-таки возьмете фотокопию? А, Андрей Александрович? Ну, возьмите фотокопию. А это все-таки оставьте. Не положено, Андрей Александрович.

— Сергей Григорьевич, ведь в деле эта штука никому не нужна. Не нужна ведь?

— Не положено, Андрей Александрович.

— А мне нужна. Я могу даже написать докладную Ликторову.

— Ну хорошо, — сказал Бодров. — Берите. Что еще?

«Спасибо, — подумал Ровнин. — Спасибо, полковник. Вы даже не представляете, какой подарок вы мне сейчас сделали!» Ровнин аккуратно сложил листок и спрятал в карман. Остальное, как любил говорить Лешка, приложится. Еще он любил говорить: «Что нам терять, если у нас за плечами одна Высшая школа и десять лет безупречной службы?»

— Все? — спросил Бодров.

— Ну, в принципе мне нужно знать, что собой представляет начальник Южинского ОУРа Семенцов.

— Ох, Андрей Александрович, — Бодров усмехнулся. — Анкетные данные? Или прикажете все остальное? Не по уставу.

— Я понимаю, Сергей Григорьевич. Но мне ведь с ним работать.

— Работать, — Бодров почесал в затылке. — Полковник Семенцов. Семенцов Иван Константинович. Человек крайне аккуратный.

Ровнин вежливо улыбнулся:

— Небогато. Мы все аккуратные.

— Да нет, он в самом деле обязательный. Очень точный. В смысле, если что сказал, обязательно сделает. Чисто человеческих качеств, не буду врать, не знаю. Знаю только, что человек он смелый.

— А... — Ровнин помедлил.

— Что — «а»?

— Давно работает в угрозыске?

Этот вопрос значил: что собой представляет Семенцов как специалист по особо опасным преступлениям?

— Пять лет. До этого многолетняя безупречная служба на обычной оперативной работе.

Ответ Бодрова означал одно: профессиональные качества Семенцова полковник с Ровниным обсуждать сейчас не собирается.

— Что-нибудь еще?

— Нет, больше ничего, Сергей Григорьевич.

Ровнин встал. Для него самого этот ответ означал, что ему теперь осталось только одно — оформить отъезд. То есть зайти в ХОЗУ и экспедицию, получить командировку, документы, деньги и билет. И еще — адрес квартиры, в которой он будет жить в Южинске.

— Если вы о приказе — приказ на вас уже оформлен. Еще вчера.

— Угу, — промычал Ровнин.

Они вышли в коридор. Ровнин аккуратно запер дверь и передал ключ полковнику.