Абдулла Хакимов - Задание на всю жизнь

Мюрид, вошедший в худжру, прервал горестное повествование Хайдар Хаджи. Он поднялся и, уходя, уже в который раз пригласил Мирзу посетить его дом.

Вечером в кабинете Захида Хамадани Мирза делился впечатлениями об этой встрече. От врача он узнал и дополнительные подробности о прошлом драгомана.

Хайдар Хаджа, рассказал Захид, родился в семье крупнейшего самаркандского бая. Окончил Оренбургский кадетский корпус, затем офицерские курсы в Петербурге, в звании полковника работал в Самаркандском генерал-губернаторстве. Он мечтал о дипломатической карьере, но мечты его не сбылись. Правда, позже Хаджа устроился переводчиком при посольстве царского правительства в Бухаре: он владел узбекским, фарси, арабским, а также французским и английским, был знаком с восточной литературой и историей.

Приехав в Мешхед, Хайдар Хаджа без труда разыскал старых друзей. Он возобновил связи с сотрудниками английского посольства, был радушно принят английским разведчиком Стивенсоном и некоторое время жил на его средства. Хадже удалось связаться с реакционной белоэмигрантской организацией (РОВС) и участвовать вместе с ней в диверсиях против советского государства.

— Вы сами теперь знаете, — продолжал Хамадани, — о связи Хаджи с Садретдинханом. Благодаря вам в Москве известно, что драгоман поставляет муфтию антисоветские прокламации РОВСа, а тот через своих людей переправляет в Советский Союз их узбекский вариант.

Мирза кивнул.

— Хайдар Хаджа, — продолжал доктор, — поддерживает постоянную связь с эмиром Бухары в Кабуле и Туракулбаем в Пешавере, посещает те города и государства, где нашли пристанище узбекские и русские эмигранты из Средней Азии. Именно он занимается вербовкой агентов для засылки в Советский Союз! Кроме английского консульства в Мешхеде, он постоянно держит связь с консульствами Турции, Германии, Польши…

…Мирза Садыков понимал, что входит в доверие еще к одному опаснейшему врагу. Доктор сделал паузу, словно давая юноше время обдумать все сказанное, а затем спросил:

— Вы заметили что-нибудь в отношениях между муфтием и драгоманом?

Мирза задумался, подыскивая более точное слово.

— Неприязнь? — пожал он плечами.

— А не больше?

— Возможно, и больше… Но понимаете…

— Да… — перебил Хамадани, — они оба хитры, двуличны… Сейчас им не остается ничего иного, как быть вместе, помогать друг другу.

— Но в конце концов они перегрызутся… — более уверенно сказал Мирза.

— Им нужно помочь в этом… — улыбнулся Хамадани.

— Постараюсь… — серьезно пообещал Садыков.

Мирза и Хан Казы, вернувшись из очередной поездки, доложили муфтию, что переход русского инженера через границу будет осуществлен.

Не успела появиться на лице Садретдинхана довольная улыбка, как Хан Казы согнал ее.

— Вот только Советы усилили охрану границы. Групповые переходы теперь почти невозможны.

— Что же вы предлагаете? — помрачнев, спросил муфтий.

Мирза молчал. У него были свои соображения. Но не так-то легко высказать их вслух, да еще при свидетеле. Лишь наедине с муфтием он решился на откровенность.

— В сопровождающие нужно послать не вооруженных всадников, а двух ловких, хорошо знающих переходы, проводников.

— Хан Казы подобрал именно таких людей.

— Сколько их?

— Четыре человека…

— Это много. Целая группа. Ее легко обнаружат во время перехода границы или при возвращении. Притом сопровождающие своей внешностью не должны вызывать подозрений.

— Правильно… — согласился муфтий. — Это лучший вариант… Переговорим с нашими людьми на местах. Подберем подходящих и отправим…

Мирза сделал паузу и неожиданно предложил:

— А если отправить женщин?..

— Женщин?! — удивился Садретдинхан. — Есть ли проводницы?

— Найдем, муфтий-эфенди, — ухмыльнулся Мирза. — Во время последней поездки я приметил кое-кого. Если разрешите, вернусь в Ширван-Буджнурд и привезу.

— Хорошо. Завтра же и отправляйтесь. Одного дня вам вполне хватит.

Во время последней поездки в «Дашт-и-Туркман» Мирза несколько минут разговаривал с Айнагуль.

Эта встреча толковалась джаргеланскими мюридами по-разному. Одни серьезно, другие полушутя распространяли всякие небылицы.

Особенно злословили главарь шайки джаргеланцев Мулла Мухаммед и имам кишлачной мечети Нафас Ахун. Секретарь муфтия им не нравился. И они были рады пустить слух, что Айнагуль после беседы с ним стала заметно веселее.

Мюриды посмеивались с оглядкой: уезжая, Мирза от имени муфтия предупредил Кульджан Ишана и Нафас Ахуна, чтобы они «относились к женщине с должным вниманием и не обижали ее».

— Возможно, господин муфтий привлечет ее к выполнению важного задания, — многозначительно проговорил Мирза.

Проводив его, мюриды хватались за вороты чекменей и шептали:

— Прости, всемогущий, поистине пути твои неисповедимы…

Но в глаза Мирзе они не смели что-либо сказать, ибо больше боялись земного муфтия, чем скрытого в небесах всевышнего…

Определенность в судьбу Айнагуль внес Захид Хамадани. Возвратясь из поездки, Мирза, как обычно, встретился с ним и, передав все необходимые сведения, рассказал и о туркменской женщине.

Вероятно, Мирза рассказывал очень горячо: доктор невольно улыбнулся:

— Неужели, царевна столь прекрасна? Вы так близко восприняли ее участь!

— Да, прекрасна, — серьезно ответил Мирза. — Но ее красота — в сердце, в чистой совести, в любви к Родине, в ее ненависти к этим людям, среди которых она сейчас живет. Может быть, придет время и я напишу о ней поэму!

Хамадани улыбнулся. Затем, помолчав, он достал из ящика письменного стола книгу и пинцетом вынул из ее толстой обложки белый плотный квадратик размером чуть меньше спичечной коробки.

— Ваша пленница не похожа на эту?

Мирза на мгновение растерялся. Перед ним была фотография Айнагуль. Он осторожно взял фото из рук доктора.

— Да, она… Видимо, снималась года два тому назад. Конечно, здесь она лучше: я видел ее очень измученной. В чем же дело? — поднял он глаза на доктора. — Кто эта женщина?

— Слушайте, друг мой. На эту женщину вы обратили внимание, казалось бы, случайно. Но она — очень нужный нам человек. Вам поручено во что бы то ни стало вызволить ее. Это одна из активных общественниц туркменского аула Джида-Тепе, депутат местного Совета. Ее муж коммунист. У них двое маленьких детей: восьмилетняя девочка Зульхумар и десятилетний сын Зульфикар… Попала Айнагуль к бандитам случайно: они увели ее в один из налетов на аул и ничего не знают о ней. Несмотря на то, что Кульджан Ишан, Мулла Мухаммед, Нафас Ахун отъявленные головорезы, все же в них сильно чувство племенного родства, впитанное с молоком матери. А Айнагуль оказалась из одного с ними племени. Поэтому мюриды пока стараются сломить ее сопротивление и выдать замуж за одного из бандитов.