Александр Потапов - Хранитель Времени

Потапов успевает закурить, когда стук в окно сообщает, что во дворе нас уже поджидают местные охотники. Хорошо, что с вечера вся техника подготовлена, и на прогрев двигателей потрачено всего минут пять. Сдаём хозяевам дом, и через четверть часа наш санный поезд из десяти снегоходов с нартами поворачивает с автомобильной дороги в лес, растворяясь в ночи.

Двигаться по проторённой трассе, наверное, легко, но не нам, имеющим мизерный опыт езды на такой технике, поэтому чуть не до полудня не замечаем в дороге ничего, кроме впереди идущего снегохода. Это потом, чуть пообвыкнув, начнём посматривать по сторонам, а пока безнадёжно отстаём. Предвидя такое, мы заранее договорились с охотниками: они двигаются впереди, торя дорогу, а мы по их следу. Заблудиться, когда перед тобой одна колея, невозможно, да и на каждой нарте установлен радиомаяк.

Наш путь начинает казаться бесконечным, только изредка останавливаемся попить чаю и связаться по рации с впереди идущим караваном. По нашим расчётам, до охотничьего домике, где запланирована остановка, нужно проехать прилично. Постепенно увеличиваем скорость, потому как романтическая ночёвка в лесу под открытым небом в наши планы не входит, но всё равно только к полуночи нагоняем наших и добираемся, наконец, до места отдыха.

Охотничий домик представляет собой нелепое сооружение, единственным достоинством которого является большая печь. Невысокий потолок, маленькое окно, пара порнографических фото на прокопчённых стенах, низкая дверь да нары во всю длину – всё убранство сугубо функционально, и ни о чём большем охотнику и думать не надо. Печь оказывается чудо-сооружением и прогревает маленькое помещение минут за десять. Вскоре весь наш уставший коллектив, сонно перекусив консервами, укладывается. Дежурство решаем не устанавливать – нет необходимости: спать придётся часа по два-три, потому что печка, хоть и греет быстро, только и остывает с такой же скоростью. А это значит, что вскоре первому замёрзшему придётся просыпаться и топить снова.

Ночь проходит тихо и спокойно: кто просыпался и подкладывал дров в печь, я и не знаю, но, судя по утреннему теплу, народ вставал не один раз. Новый день встречаем очень плотным завтраком. В дороге опять придётся перебиваться только чаем, а на одном кипятке долго не протянешь. Впереди ещё не одна сотня километров, и две трудные ночёвки теперь уже в зимнем лесу.

Мы по графику стартуем позже остальных: нет смысла плестись потихоньку в хвосте каравана, дожидаясь, пока передние пробьют дорогу в снегу. Так что у нас в запасе ещё часа три, которые посвящаем отдыху. Потапов выходит на связь с Комплексом и, получив последние данные, убеждается в устойчивости связи. Поскольку расконсервирован спутниковый телефон, общаемся с родными. В основном эфир захвачен молодёжью. Ну и правильно: пусть с маманями почешут языки, а мы пока с Михалычем смачно дымим у настежь открытой печной дверки.

Дорога второго дня мало чем отличается от предыдущего. Та же тайга, снег и километры, километры бездорожья... К вечеру догоняем наших охотников; они уже расположились на ночлег и сейчас на скорую руку готовят некое подобие ужина. К нашему приезду запахи в морозном воздухе висят прямо фантастические. Конечно, все устали, а мороз выжег из организмов пропасть энергии, может, поэтому запах горячего хлеба сводит с ума. Ночь застаёт у подножия какой-то горы. Снегоходами накатываем большую площадку, где устанавливаем одну палатку; охотники наотрез отказываются идти под крышу, они важно располагаются у костра, и их неторопливая беседа играет нам роль колыбельной.

Проваливаюсь в сон мгновенно. Сплю без сновидений и просыпаюсь только от шума двигателей. Оставив нам кипяток и какое-то горячее варево, наши провожатые трогаются в путь. Схема старая – они впереди на несколько часов, а потом и наша очередь стартовать.

– Михалыч, как река-то называется? – кричу, пытаясь перекрыть надсадный рёв двигателей.

– …ва!

– Как, как?

– Лозьва! – Саша даже чуть сбрасывает газ, чтобы донести до меня ценную информацию.

Мне по большому счёту название реки не очень и интересно, но суровая красота дикой природы невольно завораживает...

Едем по речному руслу, стараясь держаться пробитой трассы. Широкую пойму окружают высокие скалистые берега. На вершинах скал могучие сосны, как зелёные великаны в белоснежных шлемах, охраняют заповедный мир. Яркое солнце играет в слюдяных гранях камней. Морозный воздух на скорости сбивает дыхание, но это ничуть не мешает, а, наоборот, бодрит, делает окружающий мир ярче, а краски природы сочнее.

Река не вся ушла под лёд, над стремнинами курится пар, и приходится следить, чтобы ненароком не провалиться. Я чуть зазевался, и меня принял в свои объятия роскошный ивовый куст. Несмотря на приличную скорость, мне удаётся удержаться в седле, но хрупкие от мороза ветки изрядно поцарапали лицо.

Вытаскиваем снегоход всей бригадой. Вывалявшись изрядно в снегу, мокрые и уставшие, связываемся с нашим авангардом и сообщаем, что хотим остановиться на обед. Те, пожелав приятного аппетита, отказываются от предложения покушать с нами и говорят, что уже приближаются к конечной точке нашего маршрута. Похоже, путешествие подходит к концу: сегодня к вечеру охотники найдут нужную горку – очень уж она приметная.

Маленький газовый примус быстро разогревает отбивные котлеты, приготовленные ещё дома и замороженные именно для этого случая. Из термосов льются горячий чай и кофе, пар от них на морозе поднимается вверх струями, больше похожими на дым корабельных труб. На десерт пацанам приготовлен сюрприз – арбуз, купленный осенью и сохранённый супругой Александра Михайловича. Для нас с Потаповым сюрпризы неактуальны, и мы лишь выпиваем по паре глотков, буднично чокнувшись фляжками с коньяком. Оставляем ребят в одиночестве уминать большую ягоду, отходим в сторонку, не забыв прихватить по кружке кофе.

– Как думаешь, сопровождающие едут по следу или будут просто ждать на месте? – оглядывая окрестности в бинокль, спрашивает Александр.

– Не думаю, что сразу попрут. К чему раньше времени раскрываться, дорога-то дальняя. Что-то мне подсказывает: пока нас здесь много – не полезет в тайгу никто, а вот потом, когда свидетели уедут, тут попрут толпой.

– Правда твоя. Но всё же не грех оглядываться почаще. И стволы пусть всегда под рукой, не ровен час, от этого жизнь может зависеть, причём не только наша. Давай двигаться дальше, – Потапов кивает в сторону мальчишек, которые уже оседлали снегоходы и ждут команды трогаться.

Я молча соглашаюсь с другом и первым завожу двигатель. Машу рукой, чтобы Егор ехал первым, а сам замыкаю небольшую колонну. За два дня мы немного набрались опыта, поэтому скорость всё увеличивается, да и встречный ветер сегодня не причиняет особых хлопот. Езда становится привычной, и уже начинаешь чувствовать себя почти счастливым от окружающей свободы. Едем, любуясь суровой красотой Северного Урала. Здесь в диких местах сам воздух пропитан ароматом воли, счастья и абсолютной независимости. Становится очевидно, что за всё это стоит при необходимости и жизнь положить.