Александр Потапов - Хранитель Времени

Сергей идёт следом. В эту жутковатую минуту он не одинок. Прилетевшая по чьему-то зову русоволосая девушка с хорошим именем Наташа не отстаёт ни на шаг. Сегодня именно эта пара замыкает строй. Чем дальше, тем сильнее становится необъяснимый трепет, грозящий вот-вот перерасти в панический ужас. Но молодые люди, крепко взявшись за руки, давят в душах волны животного страха. Дрожь не оставляет тела ни на секунду, но ноги по-прежнему держат темп.

Идти становится тяжело. Дорога изобилует ямками, кочками. Очень раздражает высокая, по пояс, трава. Командир группы дает знак. Разведка вжимается в землю, продолжая дальнейший путь по-пластунски. Молодым людям это не обязательно, и они идут в полный рост. Им не довелось быть участниками событий, но очень хочется положить конец бессмысленному блужданию теней.

Немцы подготовлены идеально. Упав на землю, враз выпадают из реальности. Их не видно и не слышно. Впрочем, вектор движения обозначен предельно чётко. Поэтому Сергей с Наташей идут к Проклятой роще одни. Только беда в том, что найти этот колок при неровном свете луны и в тумане не удаётся.

Сергей едва не наступает на ползущего бойца. От неожиданности произносит избитую русскую фразу, едва не потеряв самообладание. Лишь присутствие чудной девушки не позволяет бросить к чертям собачьим этот проект и сделать ноги. Меж тем воин уползает за спину. Сергею удаётся догнать солдата и рассмотреть. Многое сразу становится понятным. Разведки Великих армий с каждым мгновением приближаются к месту неожиданной схватки.

Лёвин знал, что обычно разведки, встречаясь, не вступают в бой. У каждой свои задачи, и приказ не оставляет возможности разных трактовок. В этом случае происходит то, что случалось редко. Профессионалы не заметили профессионалов, и разведгруппы перемешиваются. Сергей слышит вскрик. В тусклом лунном свете замелькали ножи. Их тихий звон подобен ударам набата. Схватка охватывает всех и сразу. Нет ни крика, ни стона. Солдаты бьются на ножах за свои идеи, мысли, павших друзей, поруганную родину. Бьются без надежды на пощаду, теряя ножи, впиваясь зубами в глотки врагам. Смертельная схватка в полной тишине. Даже предсмертные стоны приглушены и едва отличимы от шелеста травы.

Старушка смерть невольно любуется боем, не забывая, правда, забирать дух из павших. Сергей отчётливо видит отблеск луны на неком металлическом предмете. Строгая логика историка подсказывает вариант – коса. Мистика и реальность странным образом закрутились в немыслимой круговерти кровавого боя. Молодые люди, не сговариваясь, идут к чёрному силуэту. Почуяв присутствие посторонних на своей территории, сумеречное создание быстро теряет очертания, превращаясь в ещё один клок тумана. Вот только свою чёрную работу оно не прекращает.

Страшно. Накал борьбы настолько высок, что приёмы рукопашной почти бесполезны. Горячка заставляет тела выкладываться на все сто. Что в таком случае значит сломанная рука, пробитая голова и нож в печени? Да ровным счётом ничего. Пока остаётся капля сознания, идёт борьба.

Постепенно всё стихает. Разведки, сбившись в кровавый клубок, гибнут, ибо только смерть снимает с воинов немыслимое бремя приказа и тяжкую ношу долга.

Наташа, прекратив дрожать, убирает руку и идёт на последний, еле слышный звук. Сергей едва поспевает. В жизни ему не довелось видеть ничего подобного: чисто городской мальчик из зажиточной научной семьи и драться-то толком не научился. Но, находясь в гуще борьбы, видя людей, отдававших самое дорогое – жизни, он идёт за девушкой с упрямой верой в свои силы и в возможность уберечь её от напастей.

Командиры ещё бьются. Большие, красивые парни в холодном лунном свете завершают героическую картину гибели групп. От них не останется ни памяти, ни креста над головами. Мало того, они десятки лет будут вынуждены каждую ночь идти в последний жуткий рейд. Удар немецкой стали под сердце. Наш на последнем вдохе жмёт курок. ТТ бросает пулю, и немец падает, выплёвывая из горла вместе с кровью жизнь.

Выстрел прогремел в тиши ночи подобно взрыву. Сейчас трудно понять, почему, но с обеих сторон по пятачку ударила артиллерия и миномёты. Первые взрывы заставляют ребят упасть, но это бой не нашего времени. И шальные осколки свистят в прошлом. Разрывы перемешивают землю, оружие, людей. И впившиеся друг в друга тела уже никто и никогда не сможет опознать.

Первый отблеск зари быстро возвращает деревья на место. Скрюченные корявые стволы срослись в парах, не давая друг другу тянуться к свету, стремиться к жизни. В деревне поют первые петухи.

– Серёжа! Пора закончить этот кошмар. Нельзя умирать бесконечно, – Наташа голыми руками, сбивая в кровь пальцы, начинает срывать дёрн из-под ближайших деревьев.

– Наташ, сейчас за лопатой слетаю. Руками всех не достать. Не испугаешься?

Чудные голубые глаза метнули молнии.

– Да после такого разве может что напугать? Иди.

Лёвин на одном дыхании добегает до домов и, порывшись в сарайке, находит пару лопат.

Верхний слой вскрывается легко. Странное дело, даже толстые перекрученные корни больших деревьев рвутся, точно нитки, от малейшего соприкосновения с металлом. Рыхлая земля словно сама выталкивает кости. Не успевает солнце взойти, а на прихваченном в сарае старом пледе уже лежат останки шестерых солдат. Совершенно невозможно понять, кому принадлежали расколотые черепа, кости, остатки амуниции.

Из деревни подходит помощь. Пришли все. Женщины, попричитав и истово перекрестившись, начинают раскопки. Прибегает и Николай. От увиденного его трясёт. Много повидавший в жизни и два года бившийся в Афгане, он понимает всё сразу. Засаленная фуражка сползает с головы. Николай так и стоит столбом, белый как мел.

– Коля, знаешь что? Давай в село, за батюшкой. Вези его сюда в любом виде. Над всей землей Русской давно мир, а здесь каждую ночь солдаты идут в последний бой. Это надо кончать! – голос Сергея едва не срывается на крик.

Николай не спорит. Вскоре вдалеке слышится рокот мощного мотора. Мария Ивановна возвращается в деревню. Чуть погодя показывается повозка, запряжённая парой серых лошадей. В роскошные гривы умело вплетены чёрные траурные ленты.

Погрузка останков идёт очень осторожно. Каждый обращается с хрупкими костями, точно боясь потревожить покойных.

– Пошли, родимые!

Прежде бодрые лошадки, почуяв ответственность момента, тянут повозку медленно, точно соблюдая траурный церемониал.

– Бабы, а дальше что? – поднимает тему Надежда Фроловна.

– Надо бы гробы заказать. Да не грех и оркестр с комендантским взводом, хоронить так со всеми воинскими почестями, – Сергей говорит твёрдо и уверенно.

К мнению единственного сейчас мужчины поневоле прислушиваются.