Луи Буссенар - Путешествие парижанина вокруг света

Затем, когда у червя появляется потомство, на теле больного образуется громадный нарыв; он назревает, лопается, и молодняк возвращается в сырую почву, где, пробыв известное время, снова будет искать тело, в котором станет гнездиться и совершать свои путешествия в человеческом организме.

Готово! — воскликнул доктор, намотав на палочку вторую нитчатку. — Если только все пойдет и дальше так же удачно, — добавил он, — то я сегодня же закончу дело нашего освобождения от чужеземного ига!

— А вы не боитесь переутомить больного? — спросил Андре.

— Переутомить?! Полноте! Да ведь он чувствует только облегчение и, наверное, ужасно рад, что эта операция не причиняет ему сильных страданий. Как видите, он за все это время ни разу не пожаловался.

Действительно, надо отдать должное Ибрагиму — он был самым терпеливым и спокойным пациентом, какого только можно было себе представить. Как человек умный и сообразительный, он сразу понял, что этот тоби нашел истинную причину его болезни и что все чернокожие знахари, лечившие его до сих пор, были просто шарлатанами.

Он с невозмутимым равнодушием смотрел, как доктор вытаскивает третьего глиста, громадного по своим размерам; уже более половины было извлечено, как вдруг, оттого ли, что доктор слишком сильно его потянул, или же оттого, что сам глист, будучи необычайной длины и толщины, оказал слишком сильное сопротивление, но он порвался на самом краю раны, и, прежде чем хирург успел схватить его, оставшаяся внутри раны часть червя мгновенно скрылась, как порвавшаяся каучуковая нить.

Невольный крик досады вырвался у доктора:

— Тьфу ты пропасть! Опять начинать сначала… Но я его вытащу! Впрочем, этот маленький случай даст мне возможность познакомить вас с одним любопытным феноменом, который редко кому приходилось видеть. Видите белую жидкость наподобие жидкой кашицы, вытекающую из этого червя?

— Вижу! Как будто бы тысячи крошечных тел, одаренных способностью двигаться!

— У вас прекрасное зрение, это действительно так. Эти маленькие тельца — молодые нитчатки, которые не прочь переселиться в другое тело и зажить новой жизнью.

— Благодарю, — сказал Андре, поспешно вытирая свои руки. — Я вовсе не расположен к приему таких жильцов.

— О, вы ничем не рискуете, милейший, нескольких капель воды будет достаточно, чтобы оградить вас от них. Европейцы чрезвычайно редко подвергаются этому заболеванию благодаря своей обычной опрятности.

Между тем доктор вторично сделал надрез той шишки, где еще остался остаток глиста, и на этот раз удачно выхватил его. Покончив с этим червем, хирург подкрепился пальмовым вином и, отдохнув немного, снова продолжил операцию.

Таким образом он вскрыл один за другим двенадцать желваков различной величины, из которых извлек то же количество червей, общая длина которых равнялась по меньшей мере девяти-десяти метрам.

Доктор положительно сиял от удовольствия, что все шло так удачно и благополучно, и благодаря своему чутью старого врача-практика ему удалось правильно поставить диагноз этой опасной болезни, почти совершенно неизвестной в Европе, спасти работорговца и тем самым вернуть себе и своим друзьям и товарищам по несчастью свободу.

Операция продолжалась более пяти часов, и все трое — врач, оперируемый и ассистент — в конце концов страшно измучились.

Теперь больной нуждался главным образом в абсолютном покое. Его обложили холодными компрессами, после чего доктор и его помощник удалились, приставив к больному двоих воинов-галласов с приказаниями сменить компрессы, как только они начнут нагреваться.

Выйдя из хижины, они тотчас же встретили Фрике, который был ужасно встревожен, не зная, как решится их общая судьба. Доктор поспешил его успокоить и, ласково потрепав по плечу, сказал:

— Мой славный маленький юнга, мой настоящий матрос, радуйся и будь счастлив, сын мой: мы спасены!

День «переговоров». — Невольничий рынок. — Как ценится и оплачивается живой товар. — Слово чернокожего. — Дело начинается выпивкой и кончается побоями. — Величие и падение африканского властелина. — Три человека за девять фунтов соли. — В путь. — Один конь для шести всадников. — Разграбление царских сокровищ. — Страшная месть. — Любопытное открытие. — Рабство. — Коран и Евангелие. — Низость. — Проданный братом! — Отказ от свободы. — Фрике и его негритенок.

Прошло две недели с тех пор, как вследствие ряда быстро сменявшихся событий доктор Ламперрьер, Андре и маленький парижанин Фрике в течение тридцати шести часов подвергались самым разным опасностям.

Со времени удачной операции, сделанной французским хирургом абиссинскому работорговцу, положение трех европейцев заметно изменилось к лучшему. Состояние здоровья Ибрагима было теперь вполне удовлетворительно.

Он стал положительно неузнаваем; его страшная язва совсем зажила, глубокие раны и нарывы, образовавшиеся вследствие извлечения подкожных червей, прекрасно заживлялись. Атлетическая фигура снова начинала становиться мускулистой, а лицо дышало спокойствием и благодушием.

Семь часов утра. Абиссинец расположился под сенью громадного развесистого банана, густая листва которого манит отрадной прохладой и сплетается густым шатром над его головой.

Он жует своими мощными челюстями, пища так и хрустит на его белых зубах. Чудесное рагу, которое он жадно препровождает обеими руками из объемистой чашки в рот, приготовлено из носорожьего мяса, поджаренного в пальмовом масле, и приправлено местным поваром густым пюре из рыжих муравьев.

Эта варварская стряпня пришлась, по-видимому, очень по вкусу абиссинцу. Как истинный мусульманин. Ибрагим добросовестно выпивает чашку свежей воды, но по окончании трапезы протягивает руку к громадному сосуду, наполненному пальмовым вином, и разом поглощает все его содержимое. Бахус все-таки одержал победу над Магометом.

— Молодчина! — воскликнул задорно Фрике. — Вот так глоточки! Право, патрон, я такого молодчика на выпивку, как вы, еще не видывал!

Отлично выспавшись на душистой зеленой траве возле своего громадного приятеля слона, Фрике, потягиваясь, явился поздороваться с «патроном». Костюм мальчугана сильно видоизменился за это время; он теперь носил превосходный белый бурнус с капюшоном, ниспадающим на лоб, и пару прекрасных кожаных сапог, доходящих до колен.

Так как этот костюм лучше всего защищает от солнечных лучей, то мальчуган решил нарядиться в него, и в этом арабском костюме наш маленький парижанин был невообразимо забавен.

Ибрагим, симпатию которого ему удалось завоевать, встречал его появление благосклонной улыбкой, скорее напоминающей оскаленную морду хищного зверя, чем человеческую улыбку. Вслед за Фрике появились доктор с Андре.