Лоуренс Блок - Искатель. 1997. Выпуск №5

— Если вы хотите получить деньги, — продолжил Дэйв, — я сегодня пришлю фургон за мебелью.

Миссис Пеннер отреагировала мгновенно. Действительно, как она могла объяснить Хаасам исчезновение мебели.

— Нет, пусть будет мебель. В конце концов, так всем будет проще.

— И я того же мнения. А теперь мы хотели бы взглянуть на вещи Джо. Его одежду и прочее. Вы же все сохранили, не так ли?

Она все сложила в большие картонные коробки, которые поставила в подвал. Костюмы, галстуки, рубашки, нижнее белье. Корелли предпочитал дорогую одежду, костюмы покупал на Бродвее, у Фила Кронфелда и Мартина Джонса. Бумаги лежали в одной коробке. Ее-то Дэйв и отнес в машину. Джилл осталась на улице, а Дэйв вернулся в дом и пообещал миссис Пеннер, что пришлет человека за остальными коробками. Сегодня или завтра.

Она не возражала. Они сели в машину и уехали.

В Бэском-билдинг, в деловом квартале Хиксвилла, Джилл ждала в машине, охраняя коробку с бумагами, пока Дэйв осматривал кабинет Корелли. Туда он попал без особого труда, поскольку Корелли не выселяли за просрочку арендных платежей. Он отсутствовал уже три месяца, но в его кабинет никто не входил и дверь была на замке. Дэйв нашел техника-смотрителя и попросил дать ему ключ от кабинета Корелли. Старик ответил, что для этого нужно письменное разрешение. Дэйву пришлось импровизировать на ходу. Он, мол, приехал за копиями контрактов, которые просил привезти Корелли, в кабинете он пробудет лишь минуту-другую, а взять письменное разрешение у Корелли он просто не успевал. Техник-смотритель не поверил ни слову, но согласно кивал, ожидая продолжения. Дэйв дал ему десятку. Деньги мгновенно куда-то исчезли. Старик проводил его к кабинету Корелли, открыл дверь. У Дэйва создалось ощущение, что смотрителю уже приходилось проделывать то же самое. Для тех, кто разыскивал Корелли.

— Только не задерживайтесь, — попросил техник-смотритель. — И заприте за собой дверь, хорошо?

Он не задержался. Чего задерживаться в крошечном, с одним окном, выходящим на главную улицу Хиксвилла, кабинете, стойкой с тремя ящиками для бумаг, дешевым письменным столом и вешалкой для пальто. От сиденья деревянного кресла, которое стояло за столом, пахло старой резиной.

В нижнем ящике стойки Дэйв обнаружил половину бутылки филадельфийского виски. Средний был пуст. В верхнем лежала стопка контрактов, отчетов и писем. Судя по «шапкам», письма приходили от разных строительных фирм. Он собрал все документы и засунул их в большой конверт из плотной бумаги.

Поверхность стола толстым слоем покрывала пыль. В верхнем ящике лежали коробка со скрепками, годичной давности журнал, раскрытый на странице со статьей о снаряжении для подводного плавания, блокнот для записей с чистыми листами, зажигалка «Зиппо» с выгравированными инициалами J.C. [3] Joseph Corelli , цветная фотография размером четыре на пять дюймов с изображением девушки в трусиках и бюстгальтере, телефонная книжка и пачка презервативов. Телефонную книжку он сунул в конверт и задвинул ящик.

В следующем ящике, у дальнего торца, он нашел незаряженный револьвер и почти полную коробку патронов.

Он взял револьвер, на мгновение замер, посмотрев в окно. Разумеется, никто за ним не следил. Подбросил револьвер в руке, почувствован его увесистость. После короткого колебания сунул револьвер в правый карман брюк. Коробка с патронами отправилась в левый карман. Закурив, Дэйв обследовал нижний ящик. Пусто. Задвинул его на место, выпрямился.

Когда он вернулся к машине, уже начал накрапывать дождь. Он скользнул за руль, и Джилл спросила, нашел ли он что-нибудь интересное. Он ответил, что пока не знает. Сначала чадо ознакомиться с документами. Джилл сказала, что забыла дорогу в город, и спросила, помнит ли он, как ехать. Он включил двигатель и заверил ее, что до отеля они доберутся.

Джо Корелли хранил в ящике стола револьвер фирмы «Смит и Вессон» модели «Телохранитель». С барабаном на шесть патронов повышенной мощности тридцать восьмого калибра, без ударника, так что отпадала необходимость взводить его перед каждым выстрелом: боек приводился в движение нажатием на спусковой крючок. Длина ствола два дюйма, вороненая сталь, вес — фунт с четвертью. Рукоятка с нарезкой на боковых поверхностях, профилированная.

Конструкция револьвера определялась его назначением. Из-за короткого ствола он не годился для точной стрельбы или для стрельбы на большие расстояния. Зато не составляло труда носить револьвер при себе незаметно для окружающих. Отсутствие ударника позволяло быстро выхватывать револьвер: ударник мог зацепиться за материю. Так что предназначался револьвер именно для телохранителей. Они по долгу службы должны иметь при себе оружие и при возникновении угрозы быстро пускать его в ход. А патроны повышенной мощности гарантировали, что попадание сразу выводило жертву из строя. Короче, Дэйв позаимствовал у Корелли орудие убийства.

Только незаряженное. Он сидел на кровати, держа пистолет в правой руке, указательный палец легонько касался спускового крючка. Коробка с патронами лежала рядом. Он раскрыл ее, достал пять патронов, вставил в пять из шести гнезд барабана, повернул его так, чтобы под боек встало пустое гнездо. Он не хотел, чтобы револьвер выстрелил при случайном нажатии на спусковой крючок.

Дэйв поднял голову. Джилл, как завороженная, смотрела на револьвер, потом повернулась к мужу.

— Дэйв, ты знаешь, как им пользоваться?

— Да, — он осторожно положил револьвер на кровать. Закрыл коробку с патронами. — Меня научили в армии. В основном мы имели дело с винтовками, но приходилось держать в руках и револьверы.

Комментировать Джилл не стала. Взяла документы, начала их просматривать. Они изучали их уже с час, без особого результата. Если в них и имелся ключ к разгадке, то найти его они не смогли. Судя по письмам, счетам и контрактам выходило, что Корелли был посредником. Находил работу, а потом распределял ее между субподрядчиками.

В личных бумагах преобладали расписки. Корелли задолжал немало денег, но смерть списала его долги. Нашли они и четыре довольно-таки сухих письма от сестры. Она писала, что дома у нее все в порядке и интересовалась, как идут его дела. И много записок малопонятного содержания, вроде: «Номер 417 «Барбизон-Плаза», Генрих, 45 — $337», «Цветы для Джоан», а также квитанции за деньги, поставленные на лошадей, проигравших свои заезды в Акведуке, Белмонте, Рузвельте.

В телефонной книжке рядом с номерами соседствовали или инициалы или только имена, или только фамилии. Из более чем пятидесяти номеров семнадцать принадлежали женщинам, упомянутым лишь по имени. От Мори Лублина осталась одна фамилия, адрес Корелли предпочел не записывать.