Алексей Леонтьев - Искатель. 1962. Выпуск №5

— И я бы рискнул, — поддержал Азаров.

— Рисковать не будем, — холодно ответил Сенцов. — Голосовать тоже. Будем делать так, как я сказал. Все равно наши сюда прилетят.

— Конечно, прилетят! — сказал Коробов. — Вон какие ребята остались на Земле: Низов, Крамер, Рудик…

— Да, это надежные ребята, — сказал Сенцов. — Добавь к ним Иванова и Вольского — вот и готовый экипаж…

— Нельзя в такой экипаж Вольского, — перебил его Раин. — Астроном он хороший, но сдержанности у него мало. Его надо в такой экипаж, где будет, кому его сдерживать. К Улугбекову, например. Улугбеков, Вернер, Са-мохин, Ильин и Вольский — вот это будет первоклассный экипаж.

— С Низовым может лететь Бочаров, — сказал Сенцов. — Хотя он сам в скором времени может получить корабль. Страшно способный парень… Дзенис — вот кто может лететь с Низовым. Отличный пилот…

Так прощались они с теми, кто остался на Земле, у кого впереди была еще долгая жизнь, много миллионов километров и — как знать, — может быть, даже световых лет пути…

— А вы говорите — лететь… — сказал Сенцов. — Из ваших же слов следует, что все улететь не смогут: кому-то придется остаться, нажать стартовую кнопку…

— Так то — для автоматических ракет, — сказал Калве.

— А для неавтоматических?

— По логике ракеты с экипажем должны стартовать после сигнала с самой ракеты. В ней тоже должна быть стартовая кнопка.

— Иди проверь, — усмехнулся Сенцов.

— Может, ты сам сходишь проверишь? — сказал Раин. — Я устал…

— Это куда же? — спросил Сенцов. — В кибернетический центр?

— Зачем в центр? В рубку…

— Куда? — прошептал Сенцов.

— Я говорю — в рубку, — сказал Раин.

— Он говорит — в рубку, — подтвердил Калве.

Сенцов минуту недоверчиво смотрел на них, затем яростно пробормотал что-то и выскочил из каюты. Коробов и Азаров кинулись за ним. Раин и Калве неторопливо пошли следом.

Приближаясь к проклятой прозрачной перегородке, Сенцов невольно замедлил шаг и протянул руку. Но обогнавший его Коробов как ни в чем не бывало прошел дальше…

Перегородка исчезла.

— Как? — спросил коротко Сенцов.

— Переключатель… — ответил подоспевший Раин.

Дверь в рубку открылась легко. Все пятеро, теснясь в дверях, заглянули в нее.

Как и в центральном посту звездолета, здесь вдоль стен тянулись диваны, а посредине стоял пульт — такой же, как в кибернетическом центре, только гораздо меньше. Очень мало приборов, и никаких органов управления, только круглый экран со стрелкой и две большие, выпуклые кнопки — красная и белая.

— Что за черт, — сказал Сенцов. — Ни одного рычага…

Раин между тем осмотрел экран.

— Да, — сказал он Калве. — Нет сомнения — они связаны. Огоньки здесь точно так же расположены, как и на экране кибернетического поста.

— И стрелка в таком же положении, — кивнул Калве.

— Тебе ясно? — спросил Раин, обращаясь к Сенцо-ву. — Перегородка блокировала рубку, пока поворотом переключателя мы не назначили ракету к вылету. Теперь остальное ваше дело, товарищи пилоты.

Сенцов все еще растерянно осматривался вокруг: может, это совсем не космический корабль? Как мог кто-то лететь в ракете, где нет ни одного органа управления?

— Нет, — сказал он, — на таком корабле далеко не улетишь. Я, во всяком случае, не рискну. Переключатель выключить, а то что-нибудь еще стрясется…

— Но мы же проверили схемы… — умоляюще сказал Калве.

— Нет, — сказал Сенцов. — Нет.

Наступило молчание. Все смотрели на командира.

— Категорически? — хмуро спросил Азаров.

— Категорически. Я доверяю автоматике, но не до такой степени… Раз нельзя управлять или хотя бы задать программу — значит, нельзя и лететь. Если мы даже вылетим, то неизбежно затеряемся в пространстве. Ну, кто мне объяснит, как тут рули-то включаются? А двигатель?!

— Ну что ж, — спокойно сказал Раин. — Выключим…

И опять — какую же ночь? — Сенцову не спалось. Завтра предстояло покинуть ракету — так он решил, а он ведь при любых условиях оставался командиром.

Будь эта ракета построена людьми, он бы рискнул. Один человек всегда в конце концов разберется в том, что придумал другой. Но эту ракету строили не люди, а существа иного порядка. А тут все имело огромное значение: быстрота их реакции, физические возможности… Кто его знает — может быть, у них управление кораблем на биотоках? Вылететь и болтаться в пустоте до конца дней — нет, уж лучше ждать здесь.

Но ждать здесь — значит не предупредить Землю, товарищей. Но Калве так и не дал обещанных доказательств того, что пришельцы были подобны людям. Внешнего сходства мало. На Земле все люди в общем похожи друг на друга, а в то же время… Слишком много неизвестных в этой задаче…

…Все-таки он незаметно уснул, забылся. Сквозь сон Сенцову показалось, будто кто-то зовет его. С трудом он приподнял голову, но, сколько ни вслушивался, ни одного шороха не слышалось в каюте. Во всей ракете царила мертвая, космическая тишина.

И все-таки было такое ощущение, что зов ему не почудился.

Сенцов поднялся и вышел из каюты, чтобы походить по коридору, успокоиться. Длинный, ровно освещенный, пустынный коридор уже несколько раз помогал ему сосредоточиться, прийти в себя, овладеть мыслями.

Правильно ли решает он, командир? Не рано ли сдается?

Правильно, решил он еще раз. И больше об этом думать не стоит. Завтра перейти в оранжерею, где есть кислород, может быть, даже и растения удастся использовать для еды. Все.

Он снова вернулся в каюту, улегся на диван. Дремота все ближе подступала к нему, и вдруг он снова услышал чей-то голос.

Да, это был тот же самый голос… Женский — низкий, чуть вибрирующий, полный какой-то мягкой теплоты… Он легко и мелодично произносил непонятные слова, и казалось — женщина чем-то взволнована, настойчиво просит о чем-то дорогом, очень важном… Или же она что-то объясняет ему? Голос иногда повышался, дрожал и снова ласкал слух бодрыми, радостными переливами…

И тогда Сенцов сразу вспомнил, что в тот момент, когда впервые он услышал голос, ему снился сон. Женщина снилась ему, стройная и красивая. Он не мог сейчас припомнить ее лица, но голос ее он узнал, и интонацию тоже. И так же, как во сне, он не понимал ее слов, но чувствовал теплоту и нежность, которыми этот голос был пропитан.

Голос умолк, оборвавшись на полуслове, и тогда Сенцов, окончательно понявший, что слышит его вовсе не во сне, стал лихорадочно соображать — откуда же он мог возникнуть? Это не галлюцинация: женщина действительно говорила где-то совсем рядом, здесь, в каюте…

Вскочив, он начал тщательно обыскивать каюту. Открывал стенные шкафы, исследовал весь, до последнего дециметра, пол — и ничего не нашел. И только в самом углу, над ложем, на уровне головы лежавшего человека обнаружил маленькую дверцу, не замеченную им раньше.