Иван Папуловский - Агент зарубежного центра

В теплый летний день пришел на встречу с Киппаром его связной Вольдемар Хольм. И был поражен торжественным видом «шефа» — в отлично отутюженном новом костюме, аккуратно завязанном темном галстуке, с причесанными на правую сторону седеющими волосами и такой улыбкой, что не столь заметны были мешки под глазами; создавалось впечатление, что этот человек выиграл миллион…

— Садись, Волли, садись!

Моряк присел напротив старого эмигранта, открыл традиционную бутылку с прохладительным напитком, про себя гадая, что бы это значило.

— Только что вернулся из Канады, — похвастал Киппар и внимательно посмотрел на Волли. — Да-да, из Канады. В Торонто открыл всемирные дни нашей родины — «Эсто-84». Правда, уехал, не дождавшись их окончания. Дела… Пришлю вашим группам по видеопленке — пусть друзья посмотрят, что жив еще дух калевитян [3] Калевитяне — так называли себя древние эсты по имени легендарного праотца Калева. , что есть кому бороться за свободу Эстонии — от старых, опытных мужей до молодежи, подрастающих на чужбине эстонских детей!..

Он был оживлен, говорил громче обычного. Но печать неудовлетворенности явственно почувствовалась в его рассказе, и словно тень набежала на его лицо.

— Одно волнует меня, — сказал он уже не столь громко, — мало говорили о политике. Мало. Концерты, игры — это хорошо, но главное — политика, борьба, а их-то было мало. Весельем заменили серьезный разговор о том, как освободить родину от коммунистов. Много ели, много пили…

Он замолчал. Может, вспомнил, как проходили разные встречи в Эстонском доме в Стокгольме. Много ели, много пили. Еще больше, чем в Торонто. Так, что под конец с осоловелыми глазами бродили по залам и комнатам, натыкаясь друг на друга и не узнавая…

Киппар сдержал слово — передал в одно из следующих свиданий с Волли видеокассеты, на которых опытный оператор в цветном изображении показал основные события всемирных дней в Торонто — «Эсто-84».

Видеофильм начинался кадрами об открытии в Торонто выставки, посвященной деятельности «Центра помощи политзаключенным Эстонии». И открывает ее, комментируя экспозицию, сам председатель «Центра» Антс Киппар. Там он, конечно, еще более торжественен, чем увидел его Волли в одном из стокгольмских кафе. Подтянутый, собранный, с длинной указкой в руках. Вот он перед картой мира:

— Наш «Центр» — всемирная организация, — с едва скрываемой гордостью ровным, хорошо поставленным голосом объясняет Киппар. — Он работает во всемирном масштабе. Главные наши центры находятся в Чикаго (США), Торонто (Канада), Канберре (Австралия). В Стокгольме — координационный центр для всей Европы. В мире в настоящее время существует 140 пунктов поддержки, готовых оказать помощь семьям эстонских политзаключенных…

Он называет имена Никлуса, Тарто, Кукка, причисляет к молодым Мадиссона, Парек, Ахонена, Нийтсоо, Пести, с апломбом повествует, кто где находится, показывая тем самым свою осведомленность. Демонстрирует письма, конверт с разрешением Марту Никлусу на выезд в Австралию. Переходит к карте мест заключения в Эстонии — с обозначением известных ему одному «особых комендатур», тюрем, лагерей. А вот и военная карта — с нанесенными на ней гарнизонами, базами танковых, ракетных, артиллерийских подразделений. Кажется, что этот человек знает все о положении дел в Эстонии — пусть «патриоты», бизнесмены, рядовые граждане и, конечно, заинтересованные западные спецслужбы не жалеют денег на содержание возглавляемого им «Центра»…

Видеопленку Вольдемар Хольм доставит в Эстонию и увидит сам, но рассказ «шефа» об «Эсто-84» был столь подробным и красочным, что видеоряд только дополнил отдельные детали. А сейчас Киппар потребовал от него, от «друзей», от Мати Кийренда активизации их антисоветской деятельности.

— Вон латыши и литовцы хорошо выступают, а что же наши эстонцы — смирились с существующим порядком? Не знают, что надо делать?

Он, Киппар, знал, что надо делать. Вот в будущем, 1985-м году организует по Балтийскому морю «Круиз свободы», подскажет идею о проведении в Эстонии ежемесячно «тихой» получасовой забастовки, первую — в декабре, посмотреть на которую съедутся корреспонденты ведущих агентств и газет мира (правда, никаких тогда забастовок не состоялось, но сам Киппар успеет сообщить «Голосу Америки» и другим «голосам» об их «успехе»).

Он диктует новые инструкции «друзьям в Эстонии» и после сетований об ослаблении связи с Таллинном, Тарту и Пярну и разъяснений по поводу одно-, трех- и пятикилограммовых посылок и выплате пошлины адресатами на месте получения их, как бы между прочим замечает:

«…Далее, мы внесли значительные изменения на карте, касающейся советских военных баз в Эстонии. На новой карте — дополнения, касающиеся аэродромов и ракетных баз… Имеется сводка в отношении типов баз, которая затрагивает Военно-морские силы… Помимо этого имеются танковые базы, артиллерийские войска… Мы никого не призываем к военному шпионажу, если это чрезвычайно страшно. Но в случае, если у кого-нибудь были бы дополняющие данные или изменения, мы были бы благодарны… »

Кому предназначались шпионские сведения, добываемые Антсом Киппаром по всей Эстонии, гадать не приходилось.

После ареста группы Лагле Парек Киппар больше всего боялся потерять в качестве связника Вольдемара Хольма. Моряк стал для него важнейшим звеном в продолжении связей с Эстонией.

Но «свежие новости» на родине собирал для него все-таки в основном Мати Кийренд. И немало тревожных дней пережил подстрекатель, узнав о вызове Мати в компетентные органы и, как он выразился, быстром его освобождении.

— Почему его так быстро выпустили? — спросил он в упор Хольма, пришедшего на очередное свидание в один из ресторанов «красного комплекса». — Как ты думаешь? А вдруг его перевербовали?

Моряк пожал могучими плечами: дескать, откуда ему знать?..

Да и верно, ни Боксер, ни Киппар и ведать не ведали о разговоре чекистов в кабинете генерала Поронина.

…Полковник Сельямаа однажды утром пришел к генералу.

— В отделе опять возник вопрос, — сказал он генералу, — Киппар требует добыть закрытые сведения, и Кийренд может взяться за дело.

В общем, стоило «отпустить поводок», и попал бы Мати не только с ведомостями распределяемых денег «Центра помощи», но и с более весомыми уликами. Как раз и потянуло бы на 64-ю статью, которой Кийренд боялся.

— Да, потянет, — сказал генерал. — Давайте не дадим зайти столь далеко. Сколько у него детишек-то теперь?

— Три дочки.

— Пусть у этих трех дочек останется отец. Отец, не совершивший тяжкого преступления… Человек с высшим образованием, — раздумчиво продолжал генерал Поронин, — может стать полезным обществу человеком. Дадим ему шанс.