Ульмас Умарбеков - Приключения 1972—1973

— Я все сделаю, милый. Ты простил меня?

— Глупая, ты сама не помнила себя.

— Да, я не виновата.

— Иди, нам нельзя здесь долго. Не заблудись. Прямо по тропинке, автомобиль сорок восемь — тридцать два.

— Я иду, милый, не беспокойся за меня. Мы еще увидимся?

— Может быть, даже скоро… И еще — вот карандаш, бумага. Пиши.

— Да… Что писать?

— Пиши: «Дорогая мама! Не беспокойся за меня, я неожиданно уехала на десять дней по очень важному делу. Вернусь точно в срок. Целую, твоя Богданна». Готово?

Все еще ошеломленная, не понимая, что с ней происходит, девушка выполнила полупросьбу, полуприказ.

— Теперь иди.

Демьянко долго смотрел, как стройная фигурка мелькает между деревьями. Потом достал из-под пиджака парабеллум, выстрелил в воздух.

Когда пассажиры вышли из машины и скрылись в лесу, Торкун поудобнее уткнулся в угол сиденья, стал ждать их возвращения. Цель поездки его нисколько не интересовала.

Ждал долго. В лесу была мертвая тишина. Вдруг со стороны скал донеслись выстрелы — один, другой.

Торкун не придал им значения, даже увидев-выходящего из леса Демьянко.

— Поехали, — сказал Демьянко, садясь в машину.

— А девушка? — недоуменно спросил Торкун.

— Она… ушла.

— Куда ушла?

— Не ваше дело. Поехали!

Торкун ничего не понимал. И вдруг вспомнил о выстрелах. Почувствовал, как на голове зашевелились волосы.

— Вы! Вы! — больше не мог выговорить ни слова.

Демьянко стиснул его плечо. Сказал с холодным бешенством:

— Да! Я! И если вы не тронете сейчас же машину с места, я и вас прикончу как собаку.

Торкун понял: Демьянко готов привести угрозу в исполнение. Плохо соображая, что делает, нажал на стартер, развернул «мерседес», помчался к городу.

Старенький мотор выл, захлебывался, а полуобезумевший от ужаса Торкун старался еще и еще прибавить скорость. То и дело поглядывал через плечо, надеясь, что все это лишь почудилось, девушка сидит рядом с Демьянко.

Но, сколько ни оглядывался Торкун, на заднем сиденье видел одного Демьянко с сигаретой в плотно сжатых губах.

Когда предместье было совсем рядом, Торкуну пришлось резко остановиться — заскрипели тормоза. Прохожий, неторопливо шагавший навстречу, поднял руку. Это был Павлюк.

— Жду вас давно, — объяснил он, открывая дверцу и плюхаясь на сиденье рядом с Демьянко. — В собор нельзя, приехало духовное начальство, пану отцу не до нас. Скверно, что очень затягивается дело.

После паузы спросил:

— Ну что? Впрочем, понятно.

— Прочтите, — коротко сказал Демьянко, протягивая записку Богданны. — Заставил ее написать.

Павлюк с восхищением хлопнул Демьянко по колену.

— Ну и ловкач же вы! А я ломал голову, как устроить, чтобы мамаша не побежала заявлять о пропаже дочки. Вы обладили — лучше не надо. Через десять дней мы будем далеко. Вы ценный человек, Демьянко.

Павлюк заметил большую сумку. Раскрыл.

— Ого, пирожки!

Достал пирожок, с аппетитом стал жевать.

— Неплохие, попробуйте.

Торкун почувствовал тошноту. Зажав рот рукой, выскочил из машины.

Павлюк доел один пирожок, взял другой. Одобрительно поглядывал на Демьянко, думал: «Да, из него выйдет толк».

— Эй, Торкун, поехали! Какого черта вы удрали . Лезьте на свое место…

Той же ночью работники госбезопасности ликвидировали остатки националистского подполья.

Всех троих взяли живыми.

Джадидизм —реакционное националистическое учение.

Н а с — род табака.

Распространенная в Латвии игра, отдаленно напоминающая бильярд.

ЦК КПУ и правительство Украины трижды обращались к националистическому подполью, гарантируя, что добровольно явившиеся участники этих антисоветских организаций не будут привлечены к ответственности за прошлые преступления. Сейчас эти люди давным-давно искупили честным трудом вину перед народом, живут мирно и счастливо.