Юрий Гаврюченков - Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха

Корчившийся у моих ботинок Лось вырвал кинжал из горла и громко захрипел. Я дважды выстрелил ему в сердце. Убрал пистолет, наклонился и выцарапал кинжал из крепко сжатых пальцев.

— Отдай, — попросил я покойника, — отдай, это мое.

Мертвая хватка ослабла, словно душа бандита услышала меня. Я тщательно протер клинок носовым платком и подумал, что кинжал почти девять веков не пил человеческой крови.

— Бобер, гнида, зарезать меня хотел, — Слава тяжело выпрыгнул из микроавтобуса, растирая помятую кисть. — Нож-выкидуха у него в кармане был.

— Его можно понять.

Подышав на перстень, я тщательно протер изумруд о рубашку.

— Надо их добить всех, — Слава с недоумением следил за моими манипуляциями, — чтобы нас в спину не долбанули ненароком.

— Абсолютно верно. Добьем и спрячем. Сейчас испанцы приедут. — К встрече с рыцарями ордена Алькантара следовало подготовиться на совесть, пришлось брать командование на себя.

Лось был уже дохлый, с Бобром Слава разобрался быстро — достал кортик и заколол бандита прямо в фургоне. Оставались еще застреленный мной пацан и раненый в машине. С последним стоило быть очень осторожным. Если он был в сознании, то слышал выстрелы и наверняка правильно понял их причину. В сообразительности уголовникам отказывать нельзя, это я по себе знаю. Откроешь дверь, он увидит незнакомые лица и пальнет. С раненым надо было что-то решить.

Мы подошли к пацану. Он был жив, но без сознания. Пуля попала ему в позвоночник. Странно, рос человек, о будущем мечтал, а жизнь вышла бедной, безрадостной и короткой.

— Не судьба... — Я вытащил кинжал, приложил загнутое внутрь лезвие к шее пацана, сильно надавил и дернул на себя. Из сонной артерии выплеснулась толстая струя крови.

— Не судьба? — переспросил Слава.

— В смысле, что жизнь достойную прожить у него не получилось, — пояснил я. — Хватило только на недостойную. Да фиг с ним, Слава, берем неудачника за ноги и тащим к машинам.

— А ты злодей, Ильюха. — Корефан потянул ногу в кроссовке. Я взялся за другую, и мы быстро приволокли кровоточащего пацана к «девяносто девятой».

Мельком заглянув в салон, Слава показал пальцем вниз на заднее сиденье.

— Он тебя видел? — тихо спросил я.

— Нет.

— Оружие у него есть? Слава покачал головой.

— Обойди машину с той стороны. По моей команде резко открываем двери. Добиваем его ножами. О'кей?

— Понял.

Слава обогнул «девяносто девятую» и приготовил пику. — Давай!

Я распахнул дверцу, увидел круглые птичьи глаза бандита и пистолет, нацеленный мне в голову.

— Судьба! — вырвалось у меня.

Выстрел хлопнул прямо в лицо. По плечу ожгло, будто с размаху стегнули пальцем. Слава всадил кортик под правую ключицу бандита. Вторая пуля ударила в потолок салона ВАЗ-21099. Корефан перехватил руку и отобрал пистолет. Бандит обмяк. «Афганец» вытащил из его тела пику и ударил еще раз — в сердце.

— Как ты? — подскочил ко мне друган. — Я видел, он в тебя шмальнул...

— Все порядке, видишь, только куртку на плече задел.

— A y тебя ноль эмоций. Ну, Ильюха, ты прямо Терминатор!

— Я не Терминатор, я фаталист. Это судьба, мне просто повезло. А волноваться не вижу повода, не задел же.

Труп Енота и третьего автоматчика мы нашли на заднем сиденье «шкоды-октавиа». Там же лежали два пустых помповика и пистолет-пулемет с коротким магазином спереди. Должно быть, оружие хашишинов.

— «Скорпион»! — обрадовался Слава, вертя странного уродца.

— Вроде бы все, — сосчитал я бандитов. — Давай закинем сюда пацана, чтобы не отсвечивал, да перетащим ящики в «гольф».

Контейнеры с золотом весили килограммов по пятьдесят. Когда мы загрузили их в багажник, «фольксваген» заметно осел на зад. Больше ничего ценного в «мазде» не нашлось, кроме моей гранаты.

— Не всякий способен использовать одну гранату дважды, — я подобрал эргэошку и сунул ее в карман. В Славиной куртке знакомо запиликало.

— А вот и наши друзья-кабальеро. Дай-ка их сюда! Слава вложил мне в протянутую руку телефон.

— Алло!

— Здравствуй, милый! — весело защебетала Маринка. — Я так по тебе соскучилась. Когда ты приедешь?

— Интересный вопрос. — Пригнув голову в низком фургоне, я перешагнул через труп Бобра, стараясь не наступить на кровь, но все же наступил. — Приеду, как с делами управлюсь.

— Я по тебе так соскучилась! Милый, ну, мой хороший, не бросай меня надолго одну!

На секунду показалось, что со мной разговаривает Лера.

— Постараюсь в следующий раз надолго не бросать. Извини, но сегодня могу не приехать. Возможно, приеду завтра.

— Фу! Я на тебя обиделась, — фыркнула Маринка.

— Это моя работа, — сказал я. — До встречи, целую!

— Пока, — холодно ответила Маринка и поло жила трубку.

Секунду я глядел на мобильник, издающий мне в лицо короткие гудки.

— О, женщины! — воскликнул я и тише добавил: — Отродье крокодила.

— Кто?

— Это Шекспир.

— Чего? — насторожился Слава.

— Иногда мне кажется, что женщины — это приматы с душою рептилий. Не в обиду Ксении будет сказано, она как раз нормальный человек.

— Да забей, Ильюха. — «Афганец» выпрыгнул из микроавтобуса. — У нас есть дела поважней.

Мы забросили в «мазду» труп Лося, и вовремя: меж деревьев замелькало синее пятно автомобиля. Знакомый «рено-канго» подкрался к нашей полянке и вкрадчиво завернул на нее.

Интересно, как это испанцы нас так быстро нашли? Следовали указанию бригадира: «Первый поворот направо от Фольксвагена пассата и далее в лес»? Или у них имелся продвинутый пеленгатор, а у бандитов радиомаячок? Или маячок был у нас в машине? Или они обнаружили нас по мобильникам через систему GPS?

Все эти догадки возникли у меня в голове одновременно, мелькнули и пропали. Не это было важно сейчас, а то, как дальше будут развиваться наши отношения с орденом Алькантара.

За моей спиной Слава выщелкнул обойму из отобранного у бандита «Макарова», проверил остаток патронов, хмыкнул, загнал обойму назад. Изготовленный к бою пистолет-пулемет «скорпион» грелся у него под курткой.

Из «рено» выскочил Хорхе Эррара и в недоумении огляделся. Он явно рассчитывал на большее количество встречающих. Следом за ним из машины вылезли еще трое незнакомых мне крепких смуглых парней. То были рыцари. Не бутафорские Элтон Джон и Пол Маккартни, рыцари honoris causa [13], a настоящие, готовые к битве во славу Святой Церкви и своего господина.

Мы двинулись навстречу друг другу. Я держал руки на виду, чтобы испанцы не подумали худого, но реакция Эррары оказалась непредсказуемой. Едва взгляд комтура остановился на моей руке, украшенной перстнем и браслетом, кабальеро словно током ударило.

— Chinga tu madre! [14]— вымолвил он и заорал: — Fuego! [15]