Виктор Сафронов - Пилигрим

Возможно, мрачная атмосфера оказала на меня столь негативное влияние, возможно нечто иное — не знаю. Тем не менее, глядя на то, как извиваясь из бывшего босса выползали части кишечника у меня сложилось полное ощущение, что это ядовитые змеи руководящие его поступками покидали свое уютное гнездо где они столько лет жировали.

Казалось ползли: алчность, предательство, ненависть, трусость, злоба… Что-то еще… Издали было не разобрать.

Чтобы не пропустить момент дальнейшего выхода грехов и пороков, приблизился ближе. (Себе я в этот момент сказал: «Парень! Эй! Слышь. Паренек! Если у тебя разыгралось воображение, почему бы тебе не попытаться ему угодить? Свое ведь не чужое, иногда можно и побаловать. Давай». После чего толкнул себя в спину.)

Приблизившись, обратил внимание на беспорядок в созданной композиции. Пришлось пистолет лежащий рядом с Каласом ногой отодвинуть подальше. Потом поднял его, быстро осмотрел и засунул за пояс.

Присмотрелся в пузырящееся, кровавое месиво, нет, не змеи. Окровавленные и разорванные кишки, ползли из Каласа.

Раненный открыл глаза. Несмотря на боль, узнал меня.

— Кто ты? — сквозь слезы, попытался спросить он. — Зачем ты так со мной?

— Больно? — участливо поинтересовался я, оставляя его вопрос без ответа.

— Очень, — он повернул голову в ту сторону, где лежал пистолет.

— Оружие ищешь? — спросил я его. Достал из-за пояса положил рядом. — Вот твой пистолет. Возьми его… Мне он без надобности. От оружия всегда одни неприятности. Только, если соберешься из него пулять, сними с предохранителя…

Попытался он было руку протянуть, да не тут-то было. Кишки поползли быстрее. Опять грязными руками ухватился за них. Старается, держит, пытается затолкать на место. Неразрешимая дилемма, то ли внутренности держать, не давая им выползти на волю — в грязь, то ли попытаться оружие схватить и пристрелить ненавистного — меня?

Я присел перед ним на корточки, собираясь досмотреть, чем вся эта история закончиться? Присел и тут же хлопнул себя по лбу ни к месту вспомнив, что времени для дальнейшего просмотра катастрофически не хватает.

Забрал я его пистолет. Чего зря средству повышенной опасности лежать без присмотра? Еще найдет какой-нибудь дурень, типа меня отстрелит себе часть тела, а это непорядок…

Пока я, глядя на Каласа, сожалел о нехватке времени, вокруг меня стали происходить всякие странные события.

Нет. Почувствовать их мне не удалось. Врать не буду.

Но, то ли ветер дунул иначе, то ли птицы стали активнее каркать свои песни…

Сзади шорох, спереди полные невыносимой боли и страдания глаза Каласа.

Пришлось опять резко и неожиданно, в первую очередь для самого себя дергаться, совершая без разминки непредвиденные движения…

Прыгнул я в сторону, очень даже своевременно. Автоматная очередь легла кучно, как раз на то место где секундой раньше я приседал на корточки. Вслед за ней, тут же раздался одиночный выстрел.

Стрелок с автоматом, хотя и не понимая этого уже в мертвом виде, выкатился из кустов и свалился мне под ноги. Из кустов вслед за ним вышел знакомый парнишка… Тот самый, опознавший во мне, со слов своего отца Сына бога. Сам он, как я понял из его разговора с Каласом, также был не последний человек на этих «сотках». Все-таки сын вождя племени «гойкоче».

На что я обратил внимание. Сын вождя хотя и не молодой, лет двадцать ему будет не меньше, но мое верховенство, следуя заветам отца — признал полностью. Вроде мелочь, а самолюбию радость.

Вышел, виновато посмотрел на убитого… Затем на безучастного Каласа и на меня. После того, как я кивнул ему головой. Типа — мерси, за бесплатную помощь. Он достойно повалился кулем мне под ноги. Находился в этой позе до тех пор, пока я, озираясь по сторонам, нервно ожидал следующего выстрела. Для меня это все еще было в диковинку. До сегодняшнего дня, просто так с бухты-барахты люди мне под ноги не падали.

Выстрелов не было. Стрелков, что ли не осталось? По-видимому, в этом и была причина того, что сегодня больше в мою сторону автоматных очередей не последовало.

Это к лучшему. Вздохнул с облегчением. Во денек выдался!

А парнишка лежит не шевелиться. Выказывает послушанием свое уважение.

Резко приказал ему подняться.

— Больше стрельбы не будет, — сказал он мне, глядя в глаза. — Все остальные пауки, которые приползли с ним (он указал на пузырящегося кровью Каласа) убиты твоим автоматом или моими людьми.

— В Москве не учился, — спросил я у него быстро, и на всякий случай уточнил. — В институте общих проблем, города Ясенево.

Он отрицательно покачал головой. А спросил я его об этом только потому что, уж больно у него было имя загадочное — Феликс. Хотя спрашивать следовало у его батьки. С каких это пор, гордого сына неприступных гор, нарекают такими загадочными именами? Впрочем, я мог чего-то недослышать.

Пока мы с ним обменивались мнениями по сегодняшним событиям, подтянулись и другие, тепло одетые молодые люди.

Как и повелось, увидев вблизи мою нагрудную бляху, т.с. порядковый номер бога. Пацаны, роняли свои тела ниц и протягивали ко мне руки. Дисциплина по этому поводу у них была на высоте. Сказать ничего дурного язык не повернется. Пока не отдашь команду «встать», никто и не шелохнётся.

Пауза затягивалась. Все чего-то ждали. Раз Сын бога с нами, значит должны быть и божественные чудеса. Глядя на корчившегося в агонии Каласа, я понял, что вооруженный автоматами народ, ждет конкретных и решительных действий. Землю — голодным, мир — крестьянам, фабрики — всем остальным, пусть портят.

Хотите чудес и решительных действий — представлю в лучшем виде.

Сперва подошел к Каласу и прекратил его мучения.

В области человеческой шеи есть парочка специальных скрытых кнопок, если на них с определенной силой нажать наступает мгновенный паралич верхних дыхательных путей и смерть. Я именно их и нажал на шее у Каласа. Он, бандитская морда, дернулся и затих. За спиной у меня тоже все мгновенно затихло.

Создав зверско-отрешенное лицо, я решительно разогнулся. Поднял руки к небу и коротко, посоветовавшись с небесами, выбросил вперед руку, указывая на попятившегося и побледневшего Феликса.

— Он будет вождем, вместо этих уродливых чужестранцев, — бледность на лице Феликса сменилась на девичий румянец, увидев изменения окраса, я добавил. — Это сказали боги…

Назначил я его. Даже не знаю, как правильно назвать, чтобы было понятней. Наверное, назначил временным руководителем администрации, банды наркодельцов. Феликс, остался очень доволен. Так как назначение он получил, не от какого-нибудь бандюгана, а от самого Сына бога. Чего еще надо для счастья?