Яков Рыкачев - Коллекция геолога Картье

— Не слишком ли вы, сударь, задаетесь для работника Скотленд-Ярда? Кажется, я задал вам вполне ясный вопрос: что побудило вас сочинить детективный роман и предложить его нам в качестве действительного происшествия? С какой целью высосали вы из собственного пальца некоего вездесущего шпиона Рагглса, будто бы проникшего во все поры предприятия «Биккерс-Стронг»? Таинственного убийцу Питера, поражающего свои жертвы из бесшумного пистолета? Это же мальчишество, сударь! Шпиономания школьника, начитавшегося детективной литературы!..

— Сэр…

— Прошу вас помолчать, сударь! Некоторые наши сотрудники сгоряча пошли по указанному вами ложному следу, и в результате мы получили строгое внушение от Форейн Оффис за оскорбление почтенного шведского коммерсанта Херлуфа Карлсена! Этот человек, потрясенный до глубины души возведенным на него ложным обвинением, ликвидировал свое дело и навсегда покинул пределы Англии вместе со всем своим персоналом! Еще хорошо, что полковник Веджвуд, опытный контрразведчик, быстро разобрался, что перед ним вовсе не следственный материал, а жалкое творение шпиономана! Но вы, вы, сударь!..

Мастерс, бледный, с трясущимися губами, поднялся с кресла.

— Я требую, генерал… чтобы сюда немедленно… был доставлен весь материал… вещественные доказательства… которые я… полковнику Веджвуду…

— Какой там еще материал, сударь? — презрительно произнес генерал. — О чем вы говорите?

— Все… все… записные книжки Рагглса… фотокарточки… валики с магнитофонной лентой… показания преступников…

— Забудьте об этом, сударь! — Генерал гневно стукнул ладонью по ручке кресла. — Вся эта чепуха сдана в архив и никогда более не увидит света! Если вы будете настаивать на ваших бредовых измышлениях, вас почтут за сумасшедшего и упрячут в психиатрическую лечебницу! Тогда уж пеняйте на себя самого!..

Мастерс понял вдруг, что по воле случая оказался на пути сильных мира сего, и если не отстранится сейчас, не отойдет в сторону, то его раздавят, расплющат, превратят в ничто.

— Так вот оно что… — проговорил он как бы про себя.

— Да, да, сэр, именно это самое! — подхватил генерал и чуть улыбнулся Мастерсу своим сухим, безгубым ртом. — Надеюсь, вы поняли, наконец, меня, Мастерс.

Честный, добрый, но слабый духом человек, Мастерс колебался не более десятка секунд.

— Но убийство Рагглса, сэр… Джейн Даринг… Я же обязан по моей должности…

— Уголовщина! — презрительно обронил генерал. — Что же, займитесь этим, Мастерс, но вряд ли вы найдете концы. К тому же, эти люди отнюдь не представляли собой цвет английской нации, чтобы оправдать ваши старания…

— А иностранная агентура на военных заводах «Биккерс-Стронг», сэр? Нельзя же допустить…

— Это не ваша забота, Мастерс! — грубо прервал Ласвелл.

— Я подданный ее величества, сэр… — с последней вспышкой достоинства заметил Мастерс. — Я не могу не тревожиться…

— Ладно, Мастерс, — примирительно сказал генерал, подобрав свои тощие ноги и вставая с кресла, — я успокою вашу совесть: эти люди уже сняты с работы, им запрещено занимать должности на военных заводах. — Он протянул Мастерсу длинную, костлявую кисть. — Вы должны вычеркнуть из вашей памяти всю эту… историю. Лишь в этом случае можете вы рассчитывать на нашу признательность…

Когда Мастерс вышел на улицу, у него было такое чувство, будто он искупался в сточной канаве. Он зашел в магазин и купил две бутылки джина. Домой? Нет, это невозможно. Но куда? И вдруг ему пришла в голову счастливая мысль: чем черт не шутит! Он взял такси и через четверть часа поднимался по хорошо знакомой ему лестнице на третий этаж, к миссис Эллен Даринг, чей образ крепко запал ему в сердце. Он бодро шагал по ступенькам, на которых не так давно было простерто бездыханное тело маленького диспетчера. Вот и заветная дверь. Мастерс нажал кнопку звонка. Тишина. Примерно через минуту дверь приотворилась на длину цепочки, и на Мастерса глянуло хорошо ему знакомое лицо Джона Эфраима Даринга. Он был без галстука и, похоже, чем-то приятно взволнован: хотя красный пузырь на его шее был безобразно вздут, глаза его излучали радостный блеск…

Мастерс, не сказав ни слова, повернулся и быстро, через ступеньку, сбежал вниз. Что делать, придется пить одному.

Вероятно, Мастерс не чувствовал бы себя таким одиноким, если бы знал, что в огромном Лондоне есть сейчас еще один человек, переживший сегодня то же, что и он, притом в тот же самый час, в том же самом секретном учреждении. Этим человеком был молодой журналист Чарльз Уоткинс, с которым он так и не собрался свести личное знакомство.

Когда Мастерс находился у генерала Ласвелла, Чарльз Уоткинс, вызванный полковником Веджвудом, вошел в его большой, пустынный, сумрачный кабинет.

— Садитесь, юноша, — хмуро сказал старый разведчик — ему явно было не по себе.

— Да, сэр? — произнес Уоткинс, вопросительно глядя на Веджвуда.

— Плохие вести, Уоткинс! Вся ваша версия провалилась к чертовой бабушке.

— То есть? — насторожился Уоткинс. — Как так — провалилась?

— А вот так! — озлился старик. — Наши эксперты признали экспертизу Скотленд-Ярда правильной, а экспертизу вашего Чемберса отвели как ошибочную и незаконную…

— Ваши эксперты? — изумился Уоткинс. — Но ведь тело миссис Крайтон более двух недель назад сожжено в крематории! На основании чего же…

— С вашего разрешения, молодой человек, на основании сравнительного анализа экспертных заключений… Да-с, есть, оказывается, и такая возможность. Словом, самая обыкновенная автомобильная катастрофа!

— Ну, а некий мистер Альбер Стамп, фамилия которого так странно взволновала вас, также «самый обыкновенный» человек?

— Да, да, — ожесточенно подтвердил Веджвуд, — самый обыкновенный человек, представитель и совладелец посреднической фирмы! Вы удовлетворены?

— Вполне, сэр. Мне по крайней мере ясно теперь, что несчастные Крайтоны скрепили своею кровью какую-то грязную комбинацию по дележу атомного сырья! Но знайте, я не оставлю этого дела, я разоблачу его до конца! Потрудитесь вернуть мне экспертизу профессора Чемберса, сэр…

— О, разве вы не оставили себе копию, Уоткинс? — притворно удивился Веджвуд.

— Нет, не оставил.

— Очень жаль, но я ничем не могу вам помочь. Поступающие к нам документы не подлежат возврату…

Уоткинс встал и презрительно оглядел расплывшегося в кресле Веджвуда.

— У вас нет чести, сэр! Стыдитесь!

— Но-но… — прорычал, подняв кверху свою большую голову, старый разведчик. — Мальчишка!

— Передайте своему начальству… — Уоткинс почти шептал эти слова побелевшими губами — обида, гнев, ненависть перебили ему дыхание. — Передайте начальству, которое обесчестило вас, старого человека… что завтра весь Лондон… вся Англия… весь мир… узнает истину об этом вопиющем деле…