Луи Буссенар - Приключения парижанина в стране львов, в стране тигров и в стране бизонов

— Череп раздроблен, — продолжал полковник, — мозг выскочил вон.

— Так и должно быть. Однако и безобразен же ваш бизон, если приглядеться.

— Погодите уходить. У нас обычай — охотник, убивший бизона, отрезает и берет себе его хвост в качестве трофея.

— Смешно, но все-таки я это сделаю, пожалуй.

— Готово дело, — сказал полковник, успевший вытащить нож и отрезать хвост, который он подал Фрике.

Они помчались догонять своих, оставив добычу.

Вдали ничего нельзя было разобрать — бизоны, люди перемешались в густой пыли. В общий гул сливались крики охотников, яростный рев и стоны животных, выстрелы из винчестеров. Сквозь облако, окутавшее поле битвы, сверкали огни выстрелов, свистели пули. Тут и там виднелись груды поверженных животных. Временами гремели особенно громкие выстрелы — давали знать о себе винтовки французов.

Они положили много бизонов, накопили немало хвостов. Между тем Андре сделал двойной выстрел, который привел индейцев в неистовый восторг.

Зная, что мясо коров гораздо вкуснее мяса быков, хотя шкура последних ценится дороже, Андре наметил себе жертву и приготовился стрелять. Вдруг на него с другого бока ринулся огромный бык.

Фрике хотел помочь другу.

— Оставь, я сам, — сказал Андре. — Хочу сделать двойной выстрел. На охоте за бизонами это редко удается. Исключительный случай.

Первый выстрел свалил быка.

Второй. Упала бизониха.

— Ура, французы из старой родины! — кричали забрызганные кровью, запыленные индейцы.

Но вот выстрелы и крики стали стихать. Люди и лошади утомились. Вождь пронзительно засвистел. Индейцы собрались вокруг него.

— На сегодня довольно. Не следует неразумно истреблять бизонов. Убили сколько надо для пропитания и будет. Мы ведь не дикари. Закончить охоту!

После охоты. — Все становятся мясниками. — Ошибки новичка. — Что такое «зеленый рог». — Совет старого охотника. — Колбаса прерии. — Как выделывают шкуру бизона. — Фрике блаженствует. — Запоздавшие охотники. — Тревога не особо впечатлительного человека. — След иноходца.

Все разом прекратилось.

Охотники спешились, расседлали и разнуздали коней, выпустили их на траву.

Временами вдали слышались выстрелы — кто-то продолжал охоту. Но большинство собралось там, где оказалось особенно много поверженных животных. Предстояло переработать мясо и шкуры, чтобы ничего не пропало.

Приступили к самой прозаической работе — сдирали шкуры, разделывали туши, потрошили их. Это вовсе не так просто, особенно для новичка, коим и был Фрике. В результате парижанин совершил множество ошибок.

Ему приходилось снимать шкуру со слонов, тигров, пантер. Неужели он не справится с бизоном? И с присущей ему самоуверенностью молодой человек взялся за дело.

Вынув нож, уселся рядом с американцем, у которого грудь и руки были перепачканы в крови — он ловко и умело потрошил тушу одного из животных.

Фрике распорол шкуру своего бизона вдоль всего тела от нижней губы до промежности и стал ее снимать, просовывая нож между мясом и кожей.

И что же? Да ничего. Между тем он старался изо всех сил.

— Да ее сам черт не отдерет! — вскричал юноша. — Уж очень плотно пристала.

Полковник ехидно улыбнулся, сплюнул табачный сок и продолжал быстро отдирать шкуру от мяса своего зверя.

— Право, не знаю, что это такое, — продолжал парижанин бурчать себе под нос. — Какие-то комки сала перекатываются под руками. Нож скользит, шкура ползет… Легче справиться с тигром, даже с бенгальским.

— Это верно, — коротко отозвался американец. — Вот что, мистер Фрике, жаль портить такую прекрасную шкуру. Дайте, я сделаю за вас. А вы потом попрактикуетесь… над коровами, это проще.

— Очень рад, полковник. Принимаю ваше предложение. Но все-таки мне бы не хотелось сидеть сложа руки.

— Так работы полно! Вот мой бизон, вырежьте язык, горб, выпотрошите его, отделите филейную часть…

— Прекрасно. Сейчас.

— By God! Послушайте, что вы делаете?

— Разве вы не видите? Хочу отрезать заднюю ногу полностью. Не беспокойтесь, я знаю, где она сочленяется, и все…

— Недаром местные жители говорят, что «зеленый рог» может умереть с голоду, стоя перед бизоньей тушей.

— «Зеленый рог»? Что такое «зеленый рог»?

— Новичок.

— Спасибо, вы очень добры. Но покажите, пожалуйста, как надо делать. Мне надоело быть «зеленым рогом».

— All right! Вонзите нож между ребер за плечом. Так. Режьте глубоко, до хребта… внизу до груди. Отделите и остальные ребра до брюха. Так. У вас ловко получается, мистер Фрике. Теперь возьмите мой топорик и рубите ребра в том месте, где они соединяются с хребтом.

— Да это легко и просто!

— Ну вот. Теперь осталось разнять обе четверти, как открывают створчатую дверь, и вынуть внутренности.

— Грязная работа, но надо так надо.

— Снимайте часть горба. Сделайте круглый надрез. Тащите. Так.

— А язык, знаменитый язык?

— Сделайте надрез в горле между двумя челюстями. Ухватите этот лиловый кусок и подрежьте у основания.

— Ого! Тут фунтов десять!

— Very well! Десять фунтов. Вот так, мистер Фрике, и разделывают бизона.

— А остальное мясо?

— Это дело индейцев. Они сумеют его заготовить. Охотники берут себе только отборное. Остатки идут в пользу волков и коршунов. Всем надо жить. Вот ваша шкура и готова. Потом мы ее выделаем, пока покажу вам, как делать «колбасу прерий».

— Что-то особенное?

— Yes, sir. Изысканное блюдо. Вот, промойте эту кишку с таким аппетитным слоем жира. Готово? Выверните ее жиром внутрь. Теперь мелко порубите язык, горб и филей, перемешайте и начините фаршем кишку. Если есть кровь молодого теленка, ею заполняют образовавшиеся пустоты, но обычно используют свежую воду. Колбаса готова, остается только поджарить ее на угольях. Раз отведав, не захотите никакого другого блюда.

— А как же выделать шкуру? Мне кажется, это будет непросто. Здесь нет никаких скорняцких инструментов и приспособлений.

— Индейцы умеют. Представьте, они изобрели способ, не требующий никаких специальных инструментов. Будем делать, как они. Возьмите топорик, расколите им череп бизона. Так. Силы и ловкости вам не занимать. Пока я буду вынимать мозг, разложите шкуру на земле мехом вниз.

Американец взял медный котелок, налил воды, примерно треть, бросил туда мозг и размешал, получилась густая каша. Ею он тщательно смазал шкуру, втирая смесь не меньше четверти часа. Потом свернул, обвязал ремнем и привязал к седлу.

— И все? — спросил юноша.

— Не совсем. Через сутки она хорошенько пропитается смесью, я ее промою, натру куском дерева, чтобы она стала мягкой и волнистой, как бархат. Потом прокурю дымом, и она приобретет красивый светло-желтый оттенок. И уж тогда шкура ни за что не испортится, не сядет, не затвердеет. Вот и все, мистер Фрике.