Джилл Грегори - Охота на праведников

— Не надо стрелять в него! Он выпустил меня из той ужасной комнаты. Он показал мне тайный выход.

Йел опустила пистолет. Ей трудно было сейчас принять правильное решение. Она сопоставила слова девочки с тем, что было известно ей самой.

Мюллер нашел ее на лестнице, когда она пыталась найти дорогу в ситуационный центр. Он убеждал ее, будто хочет помочь спасти Стаси, что в нем произошла внутренняя перемена. Он говорил — всю жизнь он слепо принимал догматы секты и искаженно воспринимал Божий мир. Он рассказал, что нашел смысл жизни в женщине по имени Элизабет, полюбив ее. А его секта всей своей деятельностью подкрепляла его новое убеждение. Ведь, постоянно уничтожая Сокровенных праведных, они истребляли добро в мире, оставляя лишь силы разрушения и зла.

Йел не очень верила ему, но Эрик Мюллер сказал: он больше не хочет разрушения мира. Он рассказал ей свой план. Они должны войти в ситуационный центр вместе и сделают вид, будто она его пленница. Но при этом он тайно оставит при себе оружие. Эрик сам нападет на своего сына, а затем на Мофулаци. Мюллер и теперь был намерен спасти Стаси, хотя жизнь его собственного сына оставалась в опасности.

— Уведите ее, Йел! — крикнул Дэвид. — Стаси, ты можешь идти. Не беспокойся, я вас догоню!

— Пошли, Стаси, — сказала девочке Йел. — Ты ведь слышала: твой отец нас догонит.

Она схватила Стаси за руку и вышла с ней через стеклянную дверь на лестничную площадку. Эрик следил за ними взглядом, не зная, на что решиться ему самому. Он пошел было за ними. Ему хотелось еще раз увидеться с Элизабет. Может быть, он сейчас спас ее — вместе со всеми людьми. Однако он тут же повернул назад, подумав о том, не надо ли помочь сыну.

Прежде чем он успел принять решение, Рауль, белый как полотно, весь в крови, с трудом поднялся на ноги.

— Предатель! — крикнул он и, подняв пистолет, выстрелил в голову Эрику Мюллеру. Тот упал.

Рауль понимал: он потерял слишком много крови и теперь уже без посторонней помощи выжить не сможет, но напоследок решил уйти на тот свет не в одиночестве.

Дэвид, занятый смертельной борьбой с Криспином, не обращал внимания на происходившее вокруг. Рауль, собрав последние силы, прицелился ему в голову. Он нажал на курок… но выстрела не было!

Дэвид обернулся, услышав щелчок, на время забыв о противнике. Он верно оценил ситуацию и вовремя успел пригнуться, так что человек, пытавшийся ударить его рукоятью пистолета, промахнулся, и удар пришелся по его плечу.

Вспомнив о трости Криспина, он нащупал ее на полу и кое-как поднялся на ноги… сам удивляясь тому, что еще способен стоять. Рауль бросился на Дэвида, но он изо всех сил ударил убийцу по окровавленному бедру. Рауль с воплем опрокинулся на спину, ударившись головой о каменную стену. Жизненный путь убийцы завершился навсегда.

Теперь Дэвид вспомнил о Криспине. За несколько минут тот успел доползти до балконной ограды и подняться на ноги. Опираясь на ограждение, он заорал:

— Сюда, идиоты! Сокровенная уходит. Наверх…

Дэвид ударил живучего негодяя тростью, но он недооценил его силы. Мюллер сумел вырвать трость и даже попытался сбросить своего противника с балкона. Дэвид ощутил нечто странное. Ему показалось, оставшийся в его кармане драгоценный камень потеплел. Дэвид вдруг почувствовал внезапный прилив энергии.

— Ты хотел получить агат, Мюллер? Так возьми его! — С этими словами Дэвид схватил Криспина за пояс и сбросил его вниз. Мюллер ударился о камни внизу прежде, чем успел закричать.

Спустившись по лестнице в приемную, Дэвид решил отыскать агат.

Ему открылась картина разгрома, произошедшего за последние полчаса. И тут у него упало сердце. Он увидел тело Дилона. Дэвид стал возле него на колени, пощупал пульс и понял — все кончено.

Шеферд был подавлен чувством горя и вины. Как он мог позволить себе усомниться в своем друге?!

Дэвид огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Дверь аудитории стояла открытой. Тысячи полторы Понимающих ждали своего часа.

Дэвид вспомнил про агат. Он стал искать его глазами и тут обратил внимание на кольцо с рубином, то, о котором говорил Дилон и ради которого он пошел на смертельный риск.

Шеферд осторожно снял кольцо с пальца друга, и только тогда он заметил агат. Он лежал в дюйме от руки, с которой Дэвид снял кольцо, и сверкал, как будто сам излучал свет. Когда он положил оба камня на свою ладонь, их сияние усилилось.

Но Дэвид сейчас не думал о чудесном и магическом. Он думал только о том, как выбраться отсюда живым.

Понемногу из аудитории начали выходить ее обитатели, и Дэвид поспешил к лестнице, стремясь покинуть страшное место.

Вскоре он уже бежал по ступенькам лестницы. Бежал наверх, к людям. Где-то внизу он услышал крик и чьи-то шаги. Неужели опять погоня?

Но Шеферда сейчас прежде всего интересовало, успеют ли уйти Стаси и Йел.

Вскоре он почувствовал страшную усталость. Ему сделалось тяжело дышать, все тело болело, ноги слабели. Но остановиться он не мог.

Когда Дэвид кое-как добрался до второй площадки, он услышал вверху женские голоса. Должно быть, там Йел и Стаси.

Передохнул он очень недолго. Снизу послышался шум погони.

Когда Дэвид доковылял до верхнего склада, он едва держался на ногах. Ави Раз подхватил его и отвел в складское помещение, полное вооруженных людей в черной форме.

— Спасибо за… мощную поддержку, — прошептал Дэвид. Ави вытер пот с лица.

— Вы добрались сюда как раз вовремя, — сказал он.

Люди в форме суетились, устанавливая взрывные устройства с кабелями и шнурами. Санитары сопровождали сумевших спастись женщин к машинам.

Дэвид, щурясь от яркого дневного света, сопровождаемый Ави, вышел во двор и вдохнул полной грудью свежий воздух. На заднем дворе у грузовика его уже ждали Стаси и Йел.

Они отъехали на несколько миль от склада, когда в тайном подземном бункере под Лондоном прогремел мощный взрыв. Так наступил конец Понимающих, которые гудели в своем подземелье, словно осиный рой, предвкушая победу.

Взрыв, потрясший город подобно землетрясению, уничтожил секту, которая несколько столетий устраивала заговоры и плела интриги с целью погубить Божий мир. Лондонский Тауэр продолжал стоять, как стоял веками, и только фарфоровая посуда загрохотала на полках в Букингемском дворце.

Варшава, в девятьсот четырех милях

Когда врыв потряс Лондон, тринадцатилетний Станислав Новицкий в маленькой синагоге готовился к обряду бар мицва. Раввин показал ему нужное место в тексте Торы, и Станислав начал читать полагающийся ему отрывок.

Когда он своим юным чистым голосом огласил сакральный текст, воды реки Темзы снова стали спокойными.