Джуниус Подраг - Преисподняя XXI века

— До тех пор пока вы работаете под моим началом, вы не должны предпринимать никаких действий, не уведомив меня, — заявил Хольт, выпустив сигаретный дым в сторону собеседника.

Страйкер улыбнулся и кивнул.

— Разумеется. Но вы должны понимать, что я могу получать приказы и от директора.

— Конечно. Только получать вы их будете через меня, а не непосредственно. Если это вас не устраивает, можете ближайшим самолетом отбыть в Сиэтл.

Страйкер в ответ только снова улыбнулся.

Хольт и сам понимал, что это не победа: его оппонент просто не счел нужным спорить.

— Должен сказать вам, — произнес Страйкер, — что в Сиэтле-Такоме многие недоумевают по поводу этого странного плана — отправить меня на спецзадание в компании неподготовленной женщины и этого вашего сомнительного пленника. Дюжина коммандос и ядерный заряд помогли бы решить проблему куда вернее.

— Переправив в древний мир современное оружие, можно запросто изменить всю мировую историю. Вы перебьете огромное количество тамошних людей, что породит приливную волну последствий. Даже если миссия увенчается успехом, вы вернетесь в радикально изменившийся мир. Вы просто не узнаете время, которое оставили. Во всяком случае, так считают наши ведущие ученые. — Хольт уставил на Страйкера свою сигарету. — Будь у ацтеков современное оружие, это Монтесума завоевал бы Европу, а не наоборот. Имей Юлий Цезарь пневматические ружья, через несколько столетий варвары подступили бы к воротам Рима с атомной бомбой. Прошло почти две тысячи лет с Рождества Христова, прежде чем был изобретен «Гатлинг», первый по-настоящему эффективный пулемет. А от использования «Гатлинга» в Гражданской войне до применения атомной бомбы во Второй мировой потребовалось меньше столетия. Ни при каких обстоятельствах нельзя переносить современные технологии в древний мир.

Страйкер кивнул, не переставая улыбаться. Мертвые глаза. Фальшивая улыбка.

Старые кости Хольта пробрало холодом.

На следующее утро меня привели в комнату на втором этаже, окна которой выходили на находившееся внизу подобие улицы Теотиуакана. Там уже находились Каден, Хольт и еще несколько человек, про которых мне сказали, что это знатоки Сего Мира. То, что можно считаться «знатоком» места, в котором ты ни разу не побывал, показалось мне странным, но, в конце концов, то была не самая большая из странностей здешней преисподней. Мне представили нового члена команды, человека по имени Страйкер. Он был воином особого подразделения водных бойцов, которые умели плавать под водой как рыбы, только дышали при этом с помощью особых металлических легких. Я понял, что он принадлежит к отборным воителям, вроде Орлов или Ягуаров. Страйкер производил впечатление человека решительного и неуступчивого. Из него вышел бы хороший игрок в олли, но непредсказуемый и склонный к насилию. Окажись он моим соперником в игре, я нанес бы удар первым, чтобы вывести его из строя, поскольку пощады от него противнику ждать не приходилось.

Я был доволен тем, что мы с ним на одной стороне, однако отсутствие тепла в его глазах говорило о том, что он не тот, кому следует доверять.

— Итак, — сказал Хольт, — вам предстоит привыкать к ланчу из маисовой каши и собачьего мяса. Но начнем сначала: у всех вас уже была возможность прогуляться по тому селению, что внизу. С настоящего момента оно станет вашим домом: вы будете осваивать образ жизни Сего Мира. Мои указания будут звучать по-английски, но все остальные должны общаться с вами только на науатле. — Хольт сделал упреждающий жест в сторону Страйкера. — Правда, сначала придется сделать исключение для новоприбывшего участника. Он припозднился с началом изучения языка, однако у него, как и у Таха, в голове языковый чип, вживленный для ускорения процесса.

— Не надо для меня исключений, — возразил Страйкер. — Я со своей задачей справлюсь.

— Тем лучше. Итак, вот что вам следует сделать.

Хольт указал на бумаги, загромождавшие большой стол в совещательной комнате, вокруг которого мы сидели.

— Представьте себе, что эти бумаги представляют собой костер. Начиная со следующей трапезы вам предстоит сидеть на корточках перед огнем. В Древней Мексике так принимали пищу почти везде, кроме домов знати. И вам теперь предстоит есть, пить, одеваться, думать и справлять нужду так, как если бы вы находились в Древней Мексике. С вами будут постоянно находиться люди, для которых науатль — родной язык. Самый важный из них сидит за этим столом.

Он имел в виду меня.

Хольт прокашлялся, затушил, растерев, сигарету и закурил новую.

— Есть такой старый театральный прием, называемый «метод Станиславского» — его придумал один русский. Суть его в максимальной персональной идентификации актера с персонажем, которого ему предстоит играть. На это и направлена подготовка, которую вам предстоит пройти. На практике, лично. Для того чтобы вас приняли за жителей Древней Мексики, вы должны научиться думать, как они. А стало быть, выбросить из головы, кто вы такие и что вы делаете. Забыть, что вы играете роль: как и в спорте, здесь и сознание, и тело должны реагировать, а не думать. Если мимо вас проносят в паланкине правителя, в присутствии которого надлежит падать ниц, вы должны делать это инстинктивно, не размышляя. Чтобы никому и в голову не пришло, что вы играете. Путешественники во времени — не актеры. Они превращаются в людей из того времени и места, куда им предстоит отправиться.

Хольт поднял десятистраничный список.

— Здесь те роли, в которые вам предстоит вживаться на протяжении нескольких ближайших недель. Курс включает все: язык, обычаи, еду, одежду, сон. Даже, скажем так, непристойности. Двоим из вас предстоит освоить приемы боя с обсидиановым оружием: тренировать будет Tax.

Хольт постучал себя по макушке.

— Предполагается, что если вы окажетесь в затруднительном положении, выпутываться придется с помощью мозгов, а не пушек. Мы не вправе открывать древнему миру современные технологии — никакие. Я понимаю, что эти древние мексиканцы не изобрели колеса, и тем не менее…

— Не совсем так, — возразила Каден. — Они не использовали колесо, потому что не имели такой надобности, но представление о нем имели, об этом говорят найденные археологами колесные игрушки.

— А почему это они не нашли ему применения? — спросил Страйкер. — Разве римляне, египтяне, китайцы и им подобные ребята не гоняли на колесницах в то самое время?

— Да потому что у римлян и всех прочих были животные, которых запрягали в колесницы и телеги — лошади, ослы, волы, мулы, даже слоны. В доколумбовой Америке таких животных не было, не говоря уж о том, что тамошние джунгли и горы не больно-то пригодны для колесного транспорта.