Ирина Фельдман - Клуб негодяев

Похоже, Жнецу не очень понравилось, что его вновь перебивают. Он мгновенно принял вид глубоко уязвлённого страдальца.

— Ох, люди, почему вы такие невежды? Сейчас многие заинтересованы в приобретении привидений, не только доморощённые романтики, желающие облагородить фамильное гнездо. Недавно в Ланкашире один оригинал купил нечто, называемое привидением, и поселил на фабрике своего конкурента. И что вы думаете? Не прошло и года, как фабрика благополучно закрылась из-за массовых увольнений рабочих. Ведь призрак их пугал и даже калечил. Так, что это я всё болтаю? Это вы виноваты! Я пришёл, чтобы разобраться с произведённым здесь актом одержимости. Роберт, или как там тебя, собирайся, мы уходим.

Этого я и боялся.

— Куда? — вместо «не пойду» выдохнул я.

— А куда хочешь? — игриво поинтересовался Жнец. — В Рай, в Ад? Ладно, расслабься, тебе всё равно выбирать не придётся. В Чистилище веришь?

Проклятье! Когда думаю, что худшее со мной уже случилось, происходит нечто более неприятное. Столько всего натворил… Вдруг мои грехи не дадут мне встретиться с родителями?

Неожиданно Натали встала между мной и Жнецом.

— Вы не можете его сейчас забрать, — воинственно заявила она. — Это жестоко! Он даже не навестил никого из родных. Пожалуйста, позвольте ему повидаться хоть с кем-нибудь, — голосок девушки дрогнул. — Я очень прошу…

Она взяла меня за руку. Я с благодарностью сжал её пальцы.

Недовольная мина Жнеца быстро сменилась многозначительной ухмылкой.

— Умненькая девочка. Немногие сейчас помнят Право одного визита. Так и быть, я окажу ему эту услугу, но мне нужно кое-что от тебя.

Подлец! Да как он смеет!

— Не слушай его, с такими, как он, нельзя заключать сделки!

— А я рискну, — заупрямилась Натали. — Чего вы хотите, Жнец?

Тот плотоядно оскалился, как вампир в предвкушении игры с жертвой.

— Я хочу, дорогуша, чтобы вы сняли это платье…

— Заткнись! — воскликнул я.

— Оно слишком мрачное для вас, — невозмутимо продолжил он. — Вряд ли человек, по которому вы так скорбите, оценит ваше одеяние. Радуйтесь жизни, радуйте близких, в том числе и тех, кто наблюдает за вами оттуда.

Всё же пришлось признать, что Жнец действительно не такой уж страшный. Более того, он сказал Натали то, что у меня постоянно вертелось на языке.

Как бы то ни было, мне теперь предстоит выбор, в котором не сможет помочь никто.

Всего лишь один человек…

— …и здесь неплохо бы смотрелся клавесин, — закончил свою тираду Жнец.

Клоун. У меня большие проблемы, а его волнует обустройство чужой гостиной. При Натали он казался более адекватным, теперь же, когда его не сковывают приличия, этот тип надо мной просто глумится.

Жнец чихнул и потянулся в карман за платком.

— Почему твой друг живёт в такой грязи? — прогундосил он сквозь ткань. — Он что, ненормальный? Здесь даже дышать нечем от пыли.

— Долгая история, — отмахнулся я. — Может, хватит отвлекаться? Ты обещал помочь мне вернуть прежний вид. Не могу же я вот так…

Я от отчаяния развёл руками. Жестоко так шокировать Жака. Да и, чего греха таить, самому неудобно. На женщин лучше любоваться со стороны.

Жнец нахмурился.

— Кривляться-то не надо. Так говоришь, будто твой истинный облик в разы лучше этого.

— Перестань. Я хочу быть собой, что в этом плохого?

Гаденько ухмыляясь, Жнец прошёл мимо меня к дверям и стал протирать позолоченные ручки платком.

— Вернуться в прежнее состояние легче простого. Тебе необходимо всего лишь пройти вверх по лестнице задом наперёд. Улавливаешь сакральный смысл?

Что, в этом есть ещё и смысл?

Чтобы не раззадоривать неприятного спутника, я с ним согласился.

— Вот и прекрасно, — Жнец распахнул двери и сделал галантный жест. — Только после дамы.

Сказать — проще, чем сделать. Подниматься по лестнице столь экстравагантным образом было невозможно. Уже с первой ступени я понял, что Жнец явно переоценил мои возможности. Начнём с того, что я боялся упасть. К обычному страху шлёпнуться и ушибиться, из-за которого я так и не научился кататься на коньках, примешалось постыдное опасение пролететь сквозь ступени. В не меньшее уныние меня вводили длинная юбка и полутьма в коридоре — свет не горел нигде.

Но постойте! Почему Жак до сих пор здесь? Я думал, после случившегося он должен был немедленно уехать обратно, в деревню. Или Жнец ошибся, когда перенёс нас сюда?

Я вздрогнул от пронзительного звука и, несмотря на запрет, схватился за перила.

Стоявший у подножия лестницы Жнец поднял на меня глаза.

— Ты так медленно поднимаешься, что я заскучал, — он приблизил к лицу небольшой продолговатый предмет.

— Гармоника?!

Инструмент крякнул, оборвав ноту.

— Если есть губы, почему бы не сыграть, — строптиво отозвался балагур. — Пошевеливайся. Ты же хочешь к Жану?

— К Жаку.

— Без разницы. И что ты в нём нашёл? Навестил бы матушку или свою девчонку.

Я поскользнулся и выставил руки, как канатоходец. Фух, ещё бы чуть-чуть…

— Он с самого начала верил в меня и не бросил в трудную минуту, хотя не был обязан мне помогать.

Я ожидал услышать в ответ что-нибудь язвительное, однако Жнец избрал иную тактику.

— Редко, кто способен на такой поступок. Друзей проще бросить, чем семью, особенно, если с ними связаны не самые лучшие воспоминания. Нет друга — не было проблемы. Немногие люди ценят благодарность.

Заслушавшись, я оступился, упал и проехался вниз. О, нет, придётся всё делать заново! А если он опять вздумает взбодрить нас игрой на губной гармошке, я выговорю ему всё, что накопилось меньше, чем за час знакомства.

— Ну всё, хватит, — он рывком поставил меня на ноги. — Нет сил больше на это смотреть. Сам всё сделаю, заслужил.

— Эй! А как же… — я осёкся.

Что это? Мой голос? Я — снова я?

Мурлыкая под нос какую-то легкомысленную песенку, Жнец проскочил мимо и понёсся на второй этаж. Обманул меня, скотина! Нечего было перед ним унижаться!

Наверху, в коридоре, он стал вести себя гораздо тише. Даже не убедившись, что я тоже поднялся, уверенно прошёл к кабинету. У пола желтела тонкая полоска света.

Значит, Жак там.

Главное, не напугать его.

Несколько мгновений я размышлял над тем, что же ему сказать, и в конце концов решив действовать по обстоятельствам, прошёл сквозь дверь.

В кабинете было светло. На столе, устало ссутулившись, сидел Роберт и внимательно изучал немного помятый лист бумаги. Главным источником света ему служила рука славы, лежащая рядом с чуть согнутыми пальцами.

Как только его впустил Жак? Они же друг друга невзлюбили с первого взгляда. И почему он в моей одежде, в той самой…

— Где Жак? — спросил я. — И что здесь происходит?