Валерий Негрей - Рык Посейдона

— А сколько им?

— Урсуле — восемь, а Гельмуту — одиннадцать.

— Мои намного старше, но тоже не очень слушают.

— Они живут с тобой?

— Нет, они в Москве, а я в деревне… Иногда внуков привозят ко мне.

— Я тоже люблю деревню. Мои родители были фермерами и мы с братом выросли среди коров и телят… У нас в Баварии очень красивые места.

— А как же ты попал в спецназ?

— Я служил в спецподразделении по борьбе с терроризмом… Помнишь, когда арабы расстреляли израильтян у меня в Мюнхене, на олимпиаде?

— Не только помню, но и хорошо знаю эту историю.

— Я тогда был совсем маленьким, а когда подрос, мне родители рассказали об этом… Они когда узнали, что я остаюсь в армии, были против. Им в детстве хватило той войны… Ты, как я понял, бывал в этих местах?

— Конкретно здесь — нет, но страну проехал вдоль и поперёк. Когда наши войска были здесь, то я выполнял некоторые деликатные поручения.

— Это секрет?

— Теперь уже нет… Я был и разведчиком и контрразведчиком в одном лице… Мы уже тогда пробовали начинать борьбу с наркотиками. С терроризмом такого масштаба мы тогда ещё не сталкивались… Но потом в нашей стране что-то пошло не так.

— Скажи — как вы, такая огромная страна и не можете справиться с терроризмом у себя на Кавказе? Любая, уважающая себя страна давно покончила бы с этим… Где ваше знаменитое и страшное КГБ?… Я правильно назвал?

— Правильно… А насчёт терроризма…. я и сам бы хотел в этом разобраться. Там не всё так просто… Когда нибудь я расскажу тебе об этом… Ну, а КГБ уже давно нет. То, что вам о нём рассказывали, половина болтовня, а может и больше. Ты сам это прекрасно понимаешь… Мы тогда жили в разных мирах… Теперь многое изменилось. Тогда я даже представить себе не мог, что буду вот так, вместе с тобой, охотиться за ними по всему миру, — Талгат улыбнулся и посмотрел на Ганса.

— Да, тут ты прав… Но ты должен согласиться, что вы сами долгое время помогали им… и в Африке, и на Востоке? Разве не так?

— Так то, так….согласен, но только теперь это разговор для историков и аналитиков, а не для нас с тобой… Если не мы, то помогали бы вы, но результат был бы один и тот же. Извини за банальность, но пока миром правят деньги, мы от этого не уйдём. Просто вместо государственного терроризма, стал клановый. Кое-кто стал понимать, что в большой драке можно потерять и собственную голову… А так, всё элементарно…. как в сказке: одному дал пряник, другому — кнут, а третьему, ничего… и смотри, как они будут драться меж собой… Вот такая брат политграмота… Мы с тобой люди военные. Я не думаю, что твоё начальство не понимало, что, посылая нас сюда, оно, прежде всего, защищает себя. Мы ведь с тобой прекрасно понимаем, где могут появиться эти ребята…. не в Эфиопии и не во Вьетнаме… Ты же не думаешь, что они всерьёз собираются где-то воевать этими штуками?… А вот для шантажа, это то, что надо… И второе… — кого можно шантажировать? Миллионера…. одиночку?… Навряд ли! Его можно просто пристрелить в случае несговорчивости, а вот с властями можно поторговаться и притом на банк поставить человеческие жизни.

— Талгат! Ты случайно не аналитиком работаешь в какой-нибудь информационной корпорации? — Ганс посмотрел на Талгата и подполз к нему поближе.

— Нет. Я простой российский пенсионер… Просто, всё это мы проходили у нас в стране. Поэтому мой вам совет, изучайте наш опыт…. а, если что-то и случится, то случится только у вас, где-то в Европе… Мы свою чашу испили до конца, — он посмотрел на часы. — Скоро Джей должен подняться наверх. Надо будет постоянно следить за точкой.

Тем временем Джей вот уже почти полчаса лежал неподвижно за обломком скалы, лишь изредка приподнимая голову и оглядываясь по сторонам. Случилось то, чего он больше всего боялся. Была разбита оптика на винтовке.

Талгат не зря предупреждал его о коварстве песчаных языков, спускавшихся с вершин по небольшим распадкам между скал. Гонимый с гор весенним таянием снегов, песок сгонялся в распадки и образовывал там длинные, извилистые языки. Летом песок высыхал и по образовавшейся корочке, можно было скользить как по трамплину с всё нарастающей скоростью. Первые два были небольшими и он довольно легко переполз через них. Когда до поста оставалось метров сто и идти нужно было особенно осторожно, Джей подошёл к третьему. Язык бы шириной метров шесть-семь. Перепрыгнуть его было невозможно. Он встал в полный рост и посмотрел вверх. Там язык сужался, но подниматься по каменистому откосу было рискованно. Любой, случайно задетый камень мог вызвать камнепад и его сразу же обнаружили бы.

Минут пять он сидел перед этой песчаной преградой и не мог ничего придумать. Проведя ладонью по насту, собрал небольшой холмик и слегка подтолкнул его вниз. Холмик тут же образовал небольшую волну, которая стала стремительно расширяться и захватывать всё новые и новые участки. Она с шелестом устремилась вниз всё увеличиваясь в размерах. На её пути торчал обломок скалы. С силой ударившись об него, волна разделилась надвое и понеслась вниз. Джей непроизвольно отпрянул назад. Это и спасло его. Высунувшийся на шум из укрытия охранник, оглядел окрестности в бинокль и, не заметив ничего подозрительного, скрылся. Видимо, такие обвалы случались часто и на них уже не обращали внимания.

Джей осторожно перевернулся на живот, боясь зацепить любой камешек и посмотрел вниз. Там были видны лишь стволы «спарки». Он приподнялся чуть выше и увидел, что ниже песок был другого цвета. Он был не такой сухой и по нему можно было попробовать переползти. Он решил не рисковать. Прямо перед ним, метрах в двух, обнажился осколок камня. «Если дотянусь, то, держась за него, можно будет переползти», — решил он и, распластав руки, медленно пополз вперёд. Он протянул руки вперёд, стараясь зацепиться за выступ, но вдруг почувствовал, как затронутый им песок стал потихоньку уплывать из под него. Песок стал обволакивать растопыренные пальцы и струйками заскользил вниз. Джей понял, что попал в ловушку. Это напомнило ему болото, где, чем быстрее барахтаешься, тем быстрее трясина засасывает тебя. Стопы ног ещё лежали на тропе и он стал пытаться носком ботинка зацепиться хоть за что-нибудь. Но чем сильнее опирался на руки, тем глубже они проваливались в песок. Джей повернул голову назад и посмотрел на тропу. У правого носка ботинка торчал камень и он стал пробовать зацепиться за него. Наконец это удалось и, медленно перебирая руками, стал подтягивать туловище к краю языка. И когда оставалось уже совсем немного, ботинок сорвался с зацепа и Джей всем своим весом опёрся на руки. Потревоженная им масса сначала стремительной волной побежала вверх, отрываясь от массива, а затем, захватив большую площадь, стала медленно ползти вниз, ускоряясь на глазах. Джей мгновенно понял, что удержаться уже не сможет и, сгруппировавшись, рывком перекинулся на спину. Оптический прицел больно стукнул его по позвоночнику. Пласт песка под ним скользил всё быстрее и было видно, как он волной накрывает лежащие внизу камни. Между ними был просвет около двух метров. В него и стал втягиваться песчаный поток.