Марк Твен - Прогулка заграницей

Въ карманѣ у г. Бина, одного изъ американцевъ, была найдена записная книжка, въ которой карандашемъ были написаны слѣдующія немногія фразы, ярко рисующія намъ то ужасное положеніе, въ которомъ находились эти несчастные въ послѣдніе часы своей жизни и которое они вполнѣ сознавали, несмотря на слабѣющее сознаніе.

Вторникъ, сентября 6.Я совершилъ восхожденіе на Монбланъ въ обществѣ десяти человѣкъ; восьми проводниковъ и гг. Каркиндаля и Рандаля. Мы достигли вершины въ половинѣ третьяго. Только-что мы покинули ее, какъ были окружены снѣжнымъ облакомъ. Ночь провели въ гротѣ, выкопанномъ въ снѣгу, который представлялъ весьма плохую защиту, и я всю ночь чувствовалъ гебя весьма плохо.

Сентября 7. Утро.Холодъ ужасный. Снѣгъ падаетъ густо, не переставая. Проводники не отдыхаютъ ни на минуту.

Печеръ. Дорогая Гесси, вотъ уже два дня, какъ мы на Монбланѣ подъ ужасною снѣжною бурею; мы потеряли дорогу и занесены снѣгомъ за высотѣ 15.000 футовъ. Я потерялъ надежду на возвращеніе.

Среди ослѣпляющей снѣжной мятели безъ всякой надежды они крутились на одномъ мѣстѣ на пространствѣ какихъ-нибудь 100 ярдовъ во всѣ стороны: и когда, наконецъ, холодъ и усталость сломили ихъ, они тутъ же и легли въ выкопанную въ снѣгу яму, чтобы умереть медленно, умереть по дюймамъ, умереть, н_е п_о_д_о_з_р_ѣ_в_а_я, ч_т_о о_н_и л_е_ж_а_т_ъ в_ъ р_а_з_с_т_о_я_н_і_и н_ѣ_с_к_о_л_ь_к_и_х_ъ ш_а_г_о_в_ъ о_т_ъ н_а_с_т_о_я_щ_е_й д_о_р_о_г_и. Спасеніе было такъ близко, но они не знали о немъ, — обстоятельство, еще болѣе увеличивающее трагизмъ этого печальнаго случая.

Авторъ «Histoire du Mont Blanc» отзывается слѣдующимъ образомъ о послѣднихъ заключительныхъ фразахъ этихъ патетическихъ записокъ.

«Здѣсь буквы становятся большими и колеблющимися; рука, писавшая ихъ, очевидно, стала ослабѣвать и коченѣть; но духъ еще борется, и вѣра, и покорность умирающаго выразились въ нихъ съ трогательной простотой».

«Быть можетъ, замѣтки эти будутъ найдены и пересланы вамъ. У насъ нѣтъ пищи; ноги мои совсѣмъ замерзли и силы оставляютъ меня; я могу написать еще нѣсколько словъ. Оставляю состояніе на воспитаніе К.; знаю, что вы распорядитесь имъ благоразумно. Умираю съ вѣрою въ Бога и любовью къ вамъ. Прощайте всѣ. Увидимся снова на небѣ… я все думаю о васъ».

Обыкновенно Альпы посылаютъ своимъ жертвамъ быструю смерть, но въ данномъ случаѣ онѣ отступили отъ своего правила. Несчастные эти умерли самою страшною смертью, о какой только сохранились воспоминанія въ исторіи этихъ горъ, исторіи вообще очень богатой всевозможными трагическими происшествіями.

Нанявъ нѣсколькихъ проводниковъ и носильщиковъ. мы совершили съ Гаррисомъ восхожденіе къ «Hôtel des Pyramides», построенному на самомъ верху морены, которая окружаетъ ледникъ

Боссонъ. Дорога, текшая все время круто въ гору, пролегала по лѣсамъ и лугамъ, покрытымъ роскошною травою и цвѣтами, такъ что, если не считать утомленія, то прогулка вышла восхитительная. Изъ оконъ гостинницы мы любовались громаднымъ ледникомъ, лежавшимъ прямо передъ нами. Послѣ отдыха мы спустились по тропинкѣ, проложенной по крутому внутреннему откосу морены, и выступили на самый ледникъ. Одною изъ достопримѣчательностей этого мѣста была пещера, что-то вродѣ туннеля, вырубленная въ толщѣ ледника. Хозяинъ пещеры взялъ свѣчи и повелъ насъ осматривать. Ширина пещеры равнялась 3–4 футамъ, а вышина около 6-ти. Стѣны ея изъ чистаго плотнаго льда испускали нѣжный, но сильный голубоватый свѣтъ, что производило весьма пріятный эффектъ и наводило на мысль о волшебныхъ пещерахъ и о прочихъ тому подобныхъ вещахъ. Пройдя нѣсколько шаговъ и очутившись въ темнотѣ, мы обернулись и остановились, очарованные прелестною картиною; предъ нами сквозь голубоватую дымку сумрака пещеры рисовались залитые солнечнымъ свѣтомъ отдаленные лѣса и горныя вершины, какъ бы вставленные въ темную рамку входной арки пещеры.

Длина туннеля оказалась около 100 ярдовъ. Дойдя до конца, проводникъ нашъ скрылся со своей свѣчкой гдѣ-то въ боковомъ проходѣ, оставивъ насъ въ нѣдрахъ ледника однихъ посреди полнѣйшей темноты. Нимало не сомнѣваясь, что онъ задумалъ убить и ограбить насъ, мы вынули спички и приготовились продать свою жизнь какъ можно дороже и въ худшемъ случаѣ даже зажечь весь ледникъ, но вскорѣ человѣкъ этотъ, очевидно, измѣнилъ свое намѣреніе; онъ началъ пѣть низкимъ пріятнымъ голосомъ и пробудилъ этимъ весьма интересное эхо.

Вернувшись, наконецъ, къ намъ, онъ принялся объяснять, что онъ и уходилъ именно съ этою цѣлью. Мы сдѣлали видъ, что вѣримъ ему. Такимъ образомъ, жизнь наша снова была въ страшной опасности, и только мудрой осмотрительности и хладнокровному мужеству, которыя и раньше уже не разъ выручали насъ изъ бѣды, мы можемъ приписать наше спасеніе. Тѣмъ не менѣе, пещеру эту слѣдуетъ посѣтить каждому туристу, это стоитъ хлопотъ. Только я совѣтовалъ бы идти туда, хорошо вооружившись. Я не скажу, что для этого безусловно необходима артиллерія, но если большихъ затрудненій въ этомъ не предвидится, то не буду и отсовѣтывать брать ее. Вся прогулка туда и назадъ составляетъ около 3 1/2 миль, изъ которыхъ три идутъ по ровному грунту. Мы совершили ее менѣе, чѣмъ въ одинъ день, но неопытному, если позволяетъ время, я посовѣтовалъ бы пожертвовать за нее два дня. Въ Альпахъ ничего нельзя выиграть поспѣшностію переутомленіемъ, да и что толку, если работа, требующая двухъ дней, будетъ скомкана въ одинъ ради возможности хвастаться впослѣдствіи такимъ подвигомъ. Гораздо лучше сдѣлать ту же работу въ два дня, а потомъ, въ своемъ отчетѣ и разсказахъ объ одномъ днѣ умолчать. Это сохранитъ силы и не повредитъ отчету. Наиболѣе разсудительные изъ альпійскихъ туристовъ такъ и поступаютъ.

Затѣмъ, мы пригласили къ себѣ начальника проводниковъ и потребовали у него отрядъ проводниковъ и носильщиковъ, чтобы совершить восхожденіе на Монтавертъ. Идіотъ этотъ вытаращилъ на насъ глаза и сказалъ:

— Чтобы идти на Монтавертъ, вамъ не требуется ни проводниковъ, ни носильщиковъ.

— Что же намъ требуется, въ такомъ случаѣ?

— Вамъ? Больница!

Грубость эта такъ меня поразила, что расположеніе духа было испорчено на долго.

На слѣдующій день, рано утромъ, мы достигли высоты 5.000 футъ надъ уровнемъ моря, гдѣ и позавтракали, ставши лагеремъ. Мѣсто это называлось Caillet. Тамъ стояла хижина, и протекалъ ручей съ холодною, какъ ледъ, водою. На дверяхъ хижины находилась слѣдующая надпись на французскомъ языкѣ: «Здѣсь за 50 сантимовъ можно видѣть живую серну». Мы не любопытствовали. Наоборотъ, намъ хотѣлось видѣть мертвую серну.

Вскорѣ послѣ полудня мы закончили восхожденіе и прибыли въ новую гостинницу, построенную на Монтавертѣ. Съ этого пункта мы любовались видомъ на Mer de Glace, вверхъ по склону котораго глазъ проникаетъ на цѣлыя шесть миль. Отсюда этотъ громадный ледникъ кажется какимъ то моремъ, высокія гряды волнъ котораго внезапно застыли во время бури, далѣе же вверхъ поверхность ледника представляетъ уже настоящій хаосъ нагроможденныхъ другъ на друга ледяныхъ валовъ.