Марк Твен - Прогулка заграницей

— Въ «Швейцергофѣ».

— Быть не можетъ! Я ни разу не видалъ васъ въ большой гостиной. а я провожу въ ней большую часть времени, такъ какъ тамъ можно встрѣтить очень много американцевъ. Я дѣлалъ массу знакомствъ… Были вы уже на Риги?

— Нѣтъ.

— Пойдете?

— Думаемъ идти.

— Въ какой гостинницѣ думаете вы тамъ остановиться.

— Не знаю еще.

— Остановитесь у Шрейбера, тамъ масса американцевъ. На какомъ кораблѣ перешли вы черезъ океанъ?

— На «Честерѣ».

— Ахъ, да, припоминаю, — я уже спрашивалъ васъ объ этомъ. Но я всегда у каждаго спрашиваю относительно судна и поэтому часто забываю и задаю тоъ же вопросъ снова. Вы поѣдете въ Женеву?

— Да.

— Гдѣ вы тамъ остановитесь?

— Мы думаемъ остановиться въ пансіонѣ.

— Не думаю, чтобы вамъ тамъ понравилось; въ пансіонѣ весьма мало американцевъ. А здѣсь гдѣ вы остановились?

— Въ «Швейцергофѣ.»

— Да, я уже спрашивалъ. Но я и о гостинницѣ всегда всѣхъ спрашиваю и поэтому у меня въ головѣ перемѣшались всѣ названія гостинницъ. Но это поддерживаетъ разговоръ, а я люблю поговорить. Это доставляетъ мнѣ немало развлеченія въ подобной поѣздкѣ; вы согласны со мной?

— Да, иногда.

— Пока я могу говорить, я никогда не соскучусь, вѣроятно тo же самое примѣнимо и къ вамъ?

— Вообще говоря, да. Но бываютъ и исключенія изъ этого правила.

— Ну, понятно. Я и самъ не со всякимъ въ состояніи говорить. Чуть кто начнетъ безконечную рацею о видахъ, исторіи или живописи или о другихъ подобныхъ-же скучныхъ вещахъ, я сейчасъ же навостряю лыжи. «До свиданія, говорю, мнѣ надо идти, надѣюсь еще увидѣться съ вами», — и сейчасъ же ухожу. Вы изъ какой мѣетноcти?

— Изъ Нью-Джерси.

— Ахъ, опять я забылъ, что уже задавалъ вамъ этотъ вопросъ. Видѣли вы Люцернскаго Льва?

— Нѣтъ еще.

— И я также. Но тотъ же американецъ, который разсказывалъ мнѣ о горѣ Пилата, говорилъ, что этотъ левъ замѣчательнѣйшая вещь. Длина его цѣлыхъ 28 фут. Это кажется невѣроятнымъ, но, тѣмъ не менѣе, онъ это утверждаетъ. Онъ видѣлъ его вчера и говоритъ, что онъ тогда умиралъ; полагаю, что теперь онъ уже умеръ. Но это ничему не мѣшаетъ, вѣроятно, изъ него сдѣлаютъ чучелу. Это ваши дѣти, или же вашей спутницы?

— Мои.

— Ага, вы уже говорили. Поѣдете вы въ… да, я уже спрашивалъ объ этомъ. На какомъ суднѣ… я спрашивалъ и о томъ. Въ какой гостинницѣ вы… нѣтъ, вы уже говорили мнѣ. Позвольте спросить… э… а, какая погода… нѣтъ, мы уже говорили поэтому поводу. Э, э… кажется, мы говорили уже обо всемъ. Bonjour — весьма счастливъ познакомиться съ вами, mesdames. Guten Tag.

Риги-Кульмъ представляетъ внушительную горную массу въ 6 000 футовъ вышиною, стоящую нѣсколько особнякомъ; съ вершины ея открывается видъ на громадную площадь, усѣянную голубыми озерами, зелеными долинами и снѣжными горами — величественное зрѣлище на протяженіи цѣлыхъ 300 миль во всѣ стороны. Подняться на вершину горы можно или по желѣзной дорогѣ, или верхомъ, или же пѣшкомъ, какъ кому болѣе нравится. Однажды утромъ, когда ярко свѣтило солнце, запасшись дорожными костюмами, я переѣхалъ со своимъ агентомъ озеро на пароходѣ и высадился въ деревушкѣ Беггисъ въ разстояніи трехъ четвертей часа пути отъ Люцерна. Деревушка эта лежитъ у caмаго подножія горы.

Вскорѣ мы весело шагали по покрытой листьями тропинкѣ и между нами завязался обычный разговоръ. Наступилъ полдень, день былъ ясный, небо безоблачно, повѣвалъ легкій вѣтерокъ, подъемъ былъ отлогій, а картины, открывавшіяся при каждомъ поворотѣ дороги, то на голубыя озера съ красивыми парусными лодками, то на причудливо выступающія скалы, были прелестныя, какъ волшебный сонъ. Все шло прекрасно, мы были въ хорошемъ настроеніи и въ недалекомъ будущемъ предвкушали новое наслажденіе — увидѣть въ первый разъ въ жизни зрѣлище солнечнаго восхода въ Альпахъ, что и было главною цѣлью нашего путешествія. Спѣшить не было, повидимому, никакой надобности, такъ какъ разстояніе отъ Беггисъ до вершины горы во всѣхъ путеводителяхъ показано не болѣе, какъ три съ четвертью часа. Я говорю «повидимому» потому, что разъ уже «спутникъ» надулъ насъ относительно разстоянія между Аллерхейлигенъ и Оппенау и съ той поры я постоянно боюсь, что онъ можетъ обмануть насъ вторично. Мы были увѣрены только относительно высоты горы, разстояніе же въ часахъ отъ подошвы ея до вершины мы разсчитывали опредѣлить гораздо вѣрнѣе сами при помощи личнаго опыта. Мы знали, что высшая точка горы находится на высотѣ 6.000 футовъ надъ уровнемъ моря; надъ уровнемъ же озера не болѣе, какъ на 4.500 футовъ. Спустя полчаса послѣ начала восхожденія мы чувствовали прежнюю бодрость, и желаніе наше достигнуть намѣченной цѣли ни мало не уменьшилось; къ тому же мы придумали нѣсколько облегчить себѣ трудъ; короче сказать мы наняли мальчугана, которому и поручили нести за собой наши альпештоки, мѣшки и плащи.

Вѣроятно, мы останавливались, чтобы поваляться на травѣ въ тѣни деревьевъ и покурить, гораздо чаще, нежели мальчуганъ привыкъ къ тому, потому что онъ, наконецъ, спросилъ насъ, какъ мы его наняли, — на годъ или же только въ одинъ конецъ. Мы отвѣчали ему, что онъ можетъ идти впередъ, если онъ уже такъ спѣшитъ. Мальчикъ возразилъ, что хотя онъ и не спѣшитъ особенно, но все-таки ему бы хотѣлось дойти до вершины пока онъ еще не состарѣлся. Тогда мы приказали ему идти впередъ и оставить вещи въ гостинницѣ, расположенной въ наивысшей точкѣ горы, куда вскорѣ подоспѣемъ и мы сами. Онъ отвѣтилъ, что постарается занять въ гостинницѣ для насъ комнату; если же окажется, что гостинница переполнена, то прикажетъ построить для насъ новую и при томъ поскорѣе, чтобы штукатурка и краска успѣли бы высохнуть къ нашему приходу. Издѣваясь такимъ образомъ надъ нами, онъ пошелъ впередъ и скоро исчезъ изъ виду. Около шести часовъ вечера мы были уже на значительной высотѣ, а видъ на озеро и горы все расширялся и дѣлался интереснѣе. Ненадолго мы остановились у домика, гдѣ достали хлѣба, сыра и кварту или двѣ свѣжаго молока. Закусивъ этими припасами, сидя на открытомъ балкончикѣ и любуясь восхитительною картиною, разстилающеюся передъ нашими глазами, мы двинулись дальше.

Минутъ десять спустя мы встрѣтили вспотѣвшаго, раскраснѣвшагося человѣка, шедшаго громадными шагами внизъ къ намъ навстрѣчу. Какъ бы помогая себѣ въ такой поспѣшной ходьбѣ, онъ съ силою опирался на свой альпенштокъ, закидывая его далеко передъ собою, причемъ желѣзное остріе глубоко вонзалось въ землю. Незнакомецъ остановился и, обмахиваясь шляпою, сталъ переводить дыханіе и вытирать мокрое лицо и шею краснымъ носовымъ платкомъ. Отдышавшись немного, онъ спросилъ насъ, далеко ли еще до Беггиса. Я отвѣтилъ, что три часа. Онъ поглядѣлъ съ удивленіемъ и сказалъ: