Роза Сергазиева - Парадокс Дорианны

В следующее мгновение ночь сменилась днем. Стройный ряд гвардейцев рассыпался. Испуганные лошади разнесли своих седоков по лесу. На том месте дороги, где только что ехала королевская карета, зияла большая воронка.

Первой пришла в себя дама постарше. Она тряхнула головой, ощупала прическу – явно придется вновь звать парикмахера. Посмотрела на платье: нужно срочно найти в этом хаосе свой сундук, одежду уже не отчистить – она вся заляпана жидкой грязью. С трудом встав, не с первой попытки – потяжелевший подол упрямо тянул к земле, фрейлина дошла до лежащей рядом подруги. Та стонала от боли, но это хороший признак – значит жива. Правда, вид у нее далеко не светский – волосы несколькими слипшимися прядями спадали на глаза.

– Случился конец света? – спросила младшая фрейлина, увидев склонившуюся над ней попутчицу.

– Вряд ли. В раю не бывает грязных луж, а в аду не светит солнце. Скорее, мы попали в необычную грозу без дождя. Молния ударила прямо в карету. Давайте руку, попробуйте подняться.

– А где принцесса? – поинтересовалась молодая женщина, выбираясь из липкой грязи.

– Принцесса? – в испуге повторила пожилая дама. Вот ужас – спасая себя, они забыли о главной фигуре процессии.

Обе женщины стали судорожно оглядываться по сторонам. И тут увидели невдалеке чье-то тело.

– О боже, если принцесса погибла, нас повесят, – прошептала младшая фрейлина.

Подхватив полы платьев, утопая изящными ножками (размокшие тряпочные башмаки пришлось скинуть) в холодной грязи, они добрались до края воронки. Принцесса выглядела непривычно. Вместо громоздкого атласного платья с кружевами и бантами на ней надета какая-то легкая рубашка до пояса и грубые штаны. Вьющиеся волосы распрямились, словно ловкие руки парикмахера никогда не завивали их в локоны.

– Как вы думаете, она жива? – дрожащим голосом спросила младшая фрейлина.

– Трудно сказать. Давайте пощупаем пульс. Так делает, по крайней мере, мой доктор.

…Заметив, что к ней направляются две странно одетых женщины, Аня зажмурила глаза. Пока она не разобралась, в чем дело, хорошо сказаться барышней, потерявшей сознание. «Быстро думай, – приказала себе девочка. – Самое главное – я жива, раз слышу и вижу. И происходящее не сон – я чувствую холодную, размокшую землю под собой. Судя по тому, что успела разглядеть, это не Подмосковье, и дачи нет. Чтобы сориентироваться, послушаем, что говорят аборигенки». Но тут Аню ждало первое разочарование. Разговаривали незнакомки на непонятном языке. Вроде по-немецки, натренированное ухо выхватывало знакомые слова. Но произносились они с неизвестным акцентом, а какие-то слоги вообще проглатывались. Одна из женщин схватила тонкую детскую руку и с силой сжала запястье.

– Ай, – вскрикнула Аня и открыла глаза.

Фрейлины с любопытством разглядывали принцессу. И терялись в догадках. Лежавшая перед ними девочка Марию Антуанетту напоминала отдаленно. Нет, у нее, конечно, были такого же пепельного цвета волосы, такие же синие глаза. Но в них напрочь исчезло наследственное выражение надменности.

– Нас казнят, – только и смогла сказать младшая фрейлина. – Причем неизвестно кто первый: императрица или французский король.

– Тс-с-с, – зашипела пожилая дама. – С чего вы взяли, что перед нами не принцесса?

– Но…, – рискнула высказать вслух свои подозрения младшая фрейлина, однако вторая ей тут же зажала рот рукой.

– Церемония передачи принцессы французской свите расписана по минутам, все знают свои роли, девочка лишь слепо следует инструкции. Дальше с ней никто из нас не поедет. Дед и внук видели невесту только на присылаемых миниатюрах. Изображение на них никогда не соответствует оригиналу, все зависит от услужливости придворного художника. Это же все знают, поэтому не удивятся, возникни какие-либо несоответствия. В Париже принцесса останется одна: ни мать, ни сестры, ни братья с ней видеться не будут. Через год она забудет даже наши имена. А как себя вести – мать императрица написала для дочери многостраничную шпаргалку на все случаи жизни. Рукопись – в личных вещах принцессы.

– А если возникнут вопросы? И одежда…

– Какие вопросы? Милочка, придите в себя. Вы несете несусветную чушь. В нас попала молния! Посмотрите на принцессу, она явно еще не пришла в себя от перенесенного шока. И его последствия могут сказываться потом очень-очень долго. И чем вам не нравится одежда? Да, рубашка изорвалась, панталоны так пропитались грязью, что задубели, волосы намокли.

Молодая фрейлина еще раз внимательно посмотрела на лежащую девочку. И, правда, что ей взбрело в голову? Всему на свете есть логическое объяснение. А ей надо поменьше болтать и больше слушаться тех, кто давно при дворе. Целее будешь.

– Эй, у вас все в порядке? – На обочине верхом на лошади появился шафер принцессы на церемонии передачи невесты из рук одной свиты другой. – Как Мария Антуанетта?

– У нас все в порядке – махнула ему рукой старшая фрейлина. – Только карета разлетелась в куски. Потребуется вторая. И разыщите парикмахера, камеристок, лакеев – ее высочеству необходимо помыться и переодеться.

– Не волнуйтесь, сейчас все организую. Гроза разметала свадебный поезд. Чьи-то лошади понесли. Но все постепенно нашлись.

– Дорогая, вы пришли в себя? – пожилая дама нагнулась над девочкой. – Скажите что-нибудь. Например, как вас зовут.

– Анна, – произнесла дрожащим голосом Аня.

– Все верно, – фрейлина торжествующе посмотрела на молодую наперсницу.– Мария Антуанетта Иозефа Анна. Могу понять ваше волнение, я сама до сих пор еще не пришла в себя от перенесенного ужаса. Сейчас нам пригонят вторую карету – как видите, король оказался предусмотрительным человеком и заказал их две. Мы поможем вам привести себя в порядок. Вижу, что уже и лакеи нашлись.

Пока старшая дама давала распоряжение слугам, Аня ловко спрятала стеклянный шарик за щеку. Из диалога двух женщин она поняла, что невероятным образом оказалась очень далеко от подмосковной дачи и что ее принимают за какую-то другую девочку. Можно, конечно, прямо сейчас потребовать вернуть ее домой. Но какой-то внутренний голос подсказывал, что мгновенное перемещение в пространстве из папиного кабинета в совсем другую страну – еще не главная проблема, с которой она столкнулась. Что-то в окружающем настораживало больше. Нужно сосредоточиться и все хорошенько проанализировать. И пока лучше молчать и слушать.

Аню подняли чьи-то сильные руки, занесли в подъехавшую карету. Смоченными полотенцами оттерли заляпанное грязью лицо. Вместо футболки и джинсов на нее надели шелковые чулки, смешные атласные башмаки и какую-то сложную многопредметную конструкцию, которую камеристки называли платьем. Аня захихикала: вспомнила сюжет про Звездный городок, который видела на днях по телевизору. Репортер специально несколько раз повторил, что скафандр – очень сложный агрегат, его невозможно надеть. Космонавтам приходится… входить в него, как в холодильник. Вот нечто подобное сейчас происходило и с Аней. Поверх рубашки ей надели корсет со шнуровкой, которую туго стянули. Косточки китового уса уперлись между лопатками, поэтому спину приходилось держать все время прямо. Потом на корсет приладили какую-то гигантскую корзинку, перевернутую днищем вверх, и натянули на каркас юбку из атласа. Дальше следовала верхняя часть платья из того же атласа, обильно украшенная бантами: они шли лесенкой от самого большого на груди до самого маленького на талии. Одновременно над головой мудрили парикмахеры. Они густо посыпали Анины волосы пудрой, подняли их высоко и украсили жемчужинами. Девочка посмотрела на себя в зеркало, услужливо протянутое камеристкой, и залюбовалась. Что там говорить, каждая девочка мечтает стать принцессой. И даже рисует себя в пышном платье и с короной на голове. Но одно дело рисунок в тетрадке в клеточку и совсем другое – когда все взаправду. Вот только откуда эта «взаправда» взялась?