Джоан Уайлдер - Жемчужина Нила

Вдруг Джоанна услышала знакомый недобрый смех, от которого оцепенела. Овладев собой, она повернулась и увидела Левассора.

Это был гигант ростом в шесть с половиной футов, чье красивое смуглое лицо поражало угрожающим видом и чувственностью, вселявшей в окружающих беспокойство. Его волосы были чернее воронового крыла, а глаза напоминали две черные жемчужины, которые только самые опытные ныряльщики могут достать из смертоносной морской пучины. У него был прямой нос и квадратный подбородок, полные губы, великолепные зубы и кривая улыбка, выдававшая в нем дьявола, каковым он, по сути, и являлся. Джоанне не доводилось видеть другого человека с таким могучим телосложением: от малейшего движения руки напрягалась вся мускулатура. Для Джоанны Левассор был олицетворением зла и порока.

Она думала, что они навсегда избавились от него, когда он покинул Порт-Ройял, прихватив с собой все богатства, накопленные ее отцом за последние десять лет. Глупцы! Сегодня он вернулся, как и в прошлый раз, за ней. Левассор всегда желал обладать ею.

Джоанна вдруг вспомнила, как впервые увидела его. Хотя с тех пор не прошло и года, но верилось в это с трудом. Был день рождения Жана, которому исполнялся двадцать один год, и семья собралась на праздничный обед. В тот день брата переполняла радость, поскольку отец сделал его своим полноправным партнером.

Джоанна вспомнила, как красив был Жан, как сияние свечей отражалось и играло в его золотых волосах. Он был мягким, добрым парнем, слегка незрелым для своего возраста, но сердце его переполняла любовь к людям. Иногда он напоминал святых, о которых монахини рассказывали в школе. Джоанна знала, что участие Жана принесет немалую пользу бизнесу, поскольку он был сведущ в бухгалтерском и счетном деле. Однако она молила Бога, чтобы отец не втянул его в свои темные делишки. Джоанна надеялась, что ни ей, ни Жану никогда не придется встретиться с кем-либо из «деловых партнеров» отца.

Не прошло и пятнадцати минут с начала обеда, как ее надежды были разбиты в пух и прах.

Прежде чем дворецкий успел доложить, в комнату, тяжело ступая, шагнул Левассор, заслонив своим могучим торсом весь дверной проем.

— Моро! Я не потерплю, чтобы меня заставляли ждать — вы или кто другой!

Его глубокий, резонирующий голос заполнил комнату.

Джоанна впилась руками в кресло и посмотрела на хрустальную люстру над головой. Она могла поклясться, что слышала, как люстра зазвенела.

Жан тут же напустился на него.

— Кто вы? И как вы смеете врываться сюда и нарушать покой моей семьи!

Губы его дрожали от негодования.

— Я — капитан Левассор, и ваш отец это прекрасно знает.

— Простите, Левассор, но я отправил на ваш корабль сообщение с просьбой перенести встречу на завтрашний вечер. Моя дочь задумала праздничный обед по случаю дня рождения своего брата.

Левассор перевел свои черные глаза с Жана на Джо-анну, словно только теперь заметил ее присутствие. Он посмотрел на нее долгим изучающим взглядом, осматривая с ног до головы. С носков ее малиновых кожаных туфель его глаза скользнули по мягким складкам шелкового платья и, наконец, остановились на модном глубоком вырезе. Пока он разглядывал ее подобным образом, она почувствовала, что внутри у этого человека клокочет настоящий вулкан. Ощущение было такое, словно он глазами раздевал ее, снимая один предмет туалета за другим, пока она не осталась обнаженной. Его взгляд задержался на ее груди, наслаждаясь белизной кожи. Он настолько нагло разглядывал ее, что она физически чувствовала прикосновение его рук.

Изучая ее лицо, он облизнул губы. От отвращения у нее все сжалось внутри.

Увидев ее реакцию, Левассор отшатнулся. Его глаза сузились, превратившись в злобные щелочки, а улыбка, перекосившая рот, сделала его похожим на сумасшедшего.

— Я не принимаю ваших извинений. Мы заключили сделку, и вы нарушили слово, данное Левассору. Еще никто, поступивший подобным образом, не оставался в живых!

— Послушайте, — запротестовал отец в тот момент, когда Левассор повернулся и направился к двери. — Всего один день…

Джоанна и Жан последовали за отцом, продолжавшим упрашивать пирата. Джоанне ненавистно было наблюдать, как отец пресмыкается перед этим человеком. Она никогда не видела его таким униженным.

Левассор рванул дверь, за которой стояли четыре бандита из его команды.

— Мы могли бы обсудить наше дело здесь, в вашем доме.

— О нет! Это невозможно!

— Вы допустили непростительную ошибку, Моро, поставив себя выше меня!

Говоря это, он не сводил глаз с Джоанны. Она была уверена, что эти слова предназначались для нее.

— Пожалуйста, разрешите мне загладить вину… — бормотал отец, но Левассор стремительно вышел из комнаты и растворился в темноте.

Теперь, находясь на борту корабля Жака, она знала, что Левассор осуществит свою угрозу. Деньги интересовали его во вторую очередь, хотя он и присвоил их имущество, а то, что не смог унести, уничтожил. Здесь Левассору нужно было только одно — она.

Но сегодня день ее свадьбы. Жак не так слаб, как ее отец. Он любит ее, поэтому защитит и избавит остров от этого негодяя. «Какой позор, — думала она, — что капитан Левассор выбрал такой момент, чтобы вернуться».

Жак дернул Джоанну, заслонив ее от Левассора. Потом подал тайный знак одному из членов своей команды, и тот бросил ему шпагу, которую Жак перехватил на лету. Джоанна улыбнулась.

— Это очень похоже на него — пожаловать без подарка, — съязвил Жак.

— Сегодня я получу то, за чем пришел! — прорычал Левассор, пристально глядя на Джоанну.

Джоанна впилась в плечи Жака. Больше всего на свете она желала видеть Левассора мертвым. Он был подлецом, отпетым мерзавцем, этот Левассор. Он сжег Порт-Ройял, пытал ее брата, четвертовал ее отца, а теперь хочет помешать ее свадьбе. Она была уверена, что Жак покончит с ним.

Крики гостей и вопли пиратов слились в один нечеловеческий шум. Джоанне хотелось заткнуть уши, но она знала, что это не поможет. Пираты хлынули на палубу, черными пауками несущими погибель. Их шпаги мелькали в воздухе, как вертящиеся гильотины. Джоанна понимала, что ее со всех сторон обступила смерть.

Гости столпились позади Жака, понимая, как и Джоанна, что только он может их спасти. Его окружали люди, в глазах которых горели одновременно отчаяние и надежда. Он не мог разочаровать, он не разочарует их!

— Опасайся скорпиона, мой друг! — фыркнул Левассор, обращаясь к Жаку и поднимая шпагу.

Джоанна видела, с каким удовольствием пират предвкушает момент, когда кровь Жака обагрит его клинок. Крик отчаяния рвался с губ, но усилием воли она взяла себя в руки. Надо довериться Жаку и положиться на него.