Ульяна Каршева - Город голодных теней. Равновесие

До позднего вечера, пока в избе свет не пропал, я успел многое: переоделся в чистое, тяпнул из чекушки, найденной у первого, "молочка от бешеной коровки"; закусил смятым плавленым сырком, найденным в кармане другого... И почувствовал счастье, когда пальцы в нагрудном кармане присвоенной куртки наткнулись на пачку сигарет.

Трупы спихнул в подпол. Тряпьё, которое осталось, бросил на койку.

Двигаться уже легче. О единственном пожалел - нельзя взять с собой дротики.

- Ну что... Выходим? С чего всё начнётся?

"Спираль будет сжиматься. Потом - наоборот. Иногда я смогу тебя предупреждать о приближении испытания. Но чаще - нет. Тебе придётся самому приноравливаться угадывать приближение спиральной смерти".

- Надо... так надо.

Тупые от боли, от страха, от голода мозги выдали в воображении не картину смерти в какой-то спирали, а соображение о том, что смерть будет неполной. Раз кто-то проходил её: "... тело пройдёт физический ад", значит, есть шанс уцелеть.

... Но прошло трое суток, прежде чем я понял, что такое ад спиральной смерти.

Первая смерть ждала меня на приличной городской улице и чем-то было похожа на отголосок той, что подозревали во мне те двое, которых я убил.

Уже забывший о бредовой мысли про какую-то спиральную смерть, я сидел на скамейке, рядом с детской площадкой, и дремал, сытый и по-своему даже счастливый. "Бессмертный" больше не лез изучать мой мир, сидел смирно, а в кустах, которыми густо оброс металлический забор площадки, я обнаружил мирно дрыхнущего алкаша. Быстрый обыск его карманов - и мои съестные припасы пополнились хлебной горбушкой и размазанным по ней куском солёного сала. Поскольку у меня появились финансы, конфискованные у трупов, я позволил себе наведаться в аптеку и сумел привести себя в более или менее приличное состояние, при котором не приходилось ходить, охая на каждом шагу. Оказывается, что это счастье - двигаться, не думая о боли.

Так что я сидел, в полудрёме наслаждался сытным ужином на свежем воздухе, одновременно раскуривая сигарету... Скамья хороша была тем, что расположена в углу, в зарослях крапивы и какого-то низкого кустарника. Половина её, сломанная, осела на землю, так что никто не покушался занять её или согнать с неё подозрительного алкаша.

На площадке, благо день в разгаре, носились писклявые дети, на которых покрикивали голосистые мамаши. Курили подростки, прячась в высоких кустах, у старой деревянной площадки, на которых раньше выступали всякие кандидаты...

Забыв о сигарете в размякших пальцах, я загляделся на одного, напомнившего о сыне. Такой же патлатый и злой, каким я запомнил своего пацана, встретив в первые полгода скитаний на улице и спрятавшись от него... Этот даже говорил так - сплошным матом, ни единого живого слова. Ну, пока мать не слышит... Как будто почувствовав мой взгляд, пацан волком взглянул на меня, а потом отвернулся, сморщившись и смачно сплюнув в сторону... Похож...

Но вспоминать прошлое не хотелось, и я перевёл взгляд на улицу, видимую сквозь решётки забора. Обычная улица спального района: лениво двигающиеся перед домами машины, редкие прохожие; старухи, сидящие на скамейках, бодро промывающие кости всем мимо проходящим соседкам.

"Приготовься", - бесстрастно сказал "бессмертный".

- К чему? - машинально откликнулся я.

Сигарета, поднесённая было к губам, выпала из резко занемевших пальцев. Резкая судорога в левой руке была так сильна и внезапна, что свет перед глазами померк в мгновение. А потом я умирал от тяжелейшей боли в груди, причём не только задыхаясь, но чувствуя при том, что меня тошнит... Какое - чувствуя, когда я чуть не задохнулся от рвоты, свалившись ничком у скамьи... А потом... А потом была смерть, когда последней мыслью было недоумение: "Но мне же обещали!" А что обещали? Уже не помнил...

И вдруг меня выдернули из сумасшедшего бреда, из грязи собственной рвоты!

Я снова сидел на скамье и оторопело смотрел на сигарету в своих пальцах. А вокруг был мирный солнечный день. Со мной всё было в порядке, никакой боли, никакой рвоты... Поднял глаза - пацан оглянулся на меня...

"Вставай, - велел "бессмертный", - и прыгай за скамью!"

- Что?..

Но тело послушной марионеткой выполнило все распоряжения сидящего в моих мозгах. Как последний дурак, я прыгнул в крапиву - на чистейший асфальт. Ноги отбил - понял с недоумением и уже страхом. Огляделся. Стою у какого-то дома

"Быстро в подъезд! Он ещё жив!"

Ничего не понимая, тем не менее выполнил приказ. Рванул в открытую дверь - повезло: домофон то ли сломан, то ли его вообще не существовало. Добежал до площадки второго этажа, а там человек - смотрит на меня недоумённо, спускаясь мимо меня же. Мужик лет под сорок, примерно мой ровесник.

"Звони в квартиру слева - там живёт медсестра!"

Успел не только ткнуть в кнопку звонка, но и развернуться к тому, проходившему мимо, когда тот издал странный звук и всем телом прислонился к стене, пока ещё изумлённо глядя на свою левую руку, повисшую плетью. А сам уже падал, потому что ноги подгибались, и пришлось прыгать к нему, чтобы башку ещё не разбил. А тут открылась дверь, и женский голос строго сказал:

- Кто ещё здесь балуется?

- Помогите, человеку плохо!

- Господи... Александр Михалыч?.. Что с вами?

Женщина бросилась ко мне, поддержала мужика с другой стороны... На её крик из квартиры вылетел муж. Соседа срочно доставили в квартиру, не обращая внимания на меня... Что было очень кстати: я снова переживал тот кромешный болевой ужас, который накрыл меня, когда я сидел на скамье... Правда, теперь я успел добраться до подоконника в подъезде, навалиться на него всем телом, благо широкий...

- И что теперь? - хрипло выдохнул я. - Что дальше?

"Следующая смерть. - "Бессмертный" словно пожал плечами. - Но, если она произойдёт там, где не будет никакой помощи, выбираться придётся тебе самому".

- То есть?

"Тебе придётся научиться уходить в слои времени и пространства, чтобы попасть в точку, когда смерть только-только начнёт подходить к тебе - к тому человеку, чьи ощущения ты будешь испытывать. Это и есть ад спиральной смерти. Не все выдерживают его. Не так страшна смерть, как ожидание боли. И ещё. Если помощи не будет, тебе придётся пережить настоящую смерть. - И после недолгого молчания спросил: - И как? Ты всё ещё доволен, что согласился на условия богов?"

В ответ я повернулся, опираясь на подоконник, и, представив, что этот засранец рядом, медленно и заикаясь, но выговорил все матерные слова, которые помнил. И, лишь успокоив душу, сумел задать вопрос:

- Слышь, ты... "бессмертный". А что лучше-то? Ты же не хотел быть рабом!

Он промолчал.

Но учить начал.

Вскоре я научился не только уходить в слои реальности прошлого. Я научился по первым признакам отличать смерть одного типа от другого. Я умирал не только от инфарктов. Меня убивали в драках с поножовщиной. Я резал себе вены, прыгал с мостов и глотал таблетки. Сжигал мозги на наркотическом передозе. Я кашлял кровью, когда печень не выдерживала последнего стакана водяры. Я засыпал, замерзая...