Ева Феллер - Золотой Мост (ЛП)

С этим слегка щекотливым чувством я задалась вопросом, во что я вообще ввязывалась.

Было приятным сюрпризом, что нам не надо было идти пешком. Мои силы на этот день были более чем исчерпаны. Мои ноги были как два комка боли, посему я вздохнула с облегчением, увидев ждущую нас перед домом карету, которую заказала специально для поездки до Отеля Рамбоулит Сесиль. По дороге я чуть было снова не уснула.

Колеса вибрировали на мостовой, повозку качало туда-сюда. Внутри экипажа было темно за исключением слабого света небольшого сального светильника, и также снаружи проникало не так много света. Время от времени кое-где виднелись факелы или фонари на улице, которые, однако, едва распространяли свет.

К тому же воняло еще ужаснее. Окно экипажа состояло из деревянных, обтянутых тканью ставень, которые были открыты из-за жары. От Сены поднималась дурная дымка, такая резкая и отвратительная, что я была вынуждена прижать руку к лицу. Пахло смесью общественного туалета, кладбища и едкого уксуса.

Сесиль объяснила, что вонь исходит от дубильни на берегу реки, где часто работают по ночам, потому что по соседству невозможно выдержать воздействие неприятного запаха в течение дня.

— Они сдирают шкуру с мертвых животных, соскабливают шерсть и разлагающиеся остатки с кожи, обмазывают ее ужасной массой из растоптанного мозга и закапывают их в зверски воняющую яму, пока все живое не разложится и не сгниет, — она подняла вверх тонкую, одетую в прекрасную кожу, вонючую ногу. — Невероятно, что из этого получается что-то такое прекрасное.

Я еще немного подумала о производстве кожи в этом столетии, но только от одного представлении мой желудок перевернулся.

У нашей цели на улице Святого Томаса де Лувра было значительно светлее, чем на остальных улицах. Причиной чему было то, что рядом находился королевский дворец: освещенный факелами Лувр, мощное сооружение в стиле эпохи возрождения, но все равно все равно только на половину такой большой в отличие от современного, так как в 1625 году не было построено несколько частей.

Отель Рамбулье был элегантным домом с высокими окнами. Перед окном стояли одетые в ливрею слуги, один из которых сразу же подбежал и помог Сесиль выбраться из экипажа. Я сама могла выйти одна, по-видимому, я не выглядела достаточно хорошо. Незамеченная я плелась за Сесиль, которая вошла в дом с величественно поднятой головой. Очевидно, вечеринка начиналась на верхнем этаже, как это было принято в благородных домах.

Мы поднялись наверх по широкой качающейся лестнице, в конце которой нам оказали прием слуги. Один подошел к нам с подносом, предлагая напитки. Пока я смотрела на окружение, Сесиль схватила себе 2 бокала вина и протянула один сразу мне. От одной галереи можно было попасть одновременно в несколько комнат, в которых можно было видеть большое скопление людей. В основном посетители были мужчинами, но тут и там все же можно было увидеть элегантно одетых дам.

Мне самой показалось, что я словно Золушка в рабстве у злой мачехи и мне стало ясно, что Сесиль было не важно, чтобы мне было здесь весело и хорошо, она всего-навсего хотела вывести меня на прогулку, как какую-нибудь экзотическую ручную собачку.

Всюду было живое обсуждение. В углу стоял пожилой мужчина с высоким воротником и читал стихи, окруженный толпой поклонников. Сесиль шла, шурша юбками и весело приветствуя всех вокруг, мне ничего другого не оставалось кроме, как оставаться в ее тени.

По мне скользили любопытные взгляды, пока она приветствовала различных знакомых. Я последовала за ней в комнату со стенами обитыми синим, в которой происходило много действий. Несколько людей стояли в очереди перед большой, похожую на кровать, софой, на которой скорее лежала, чем сидела, темноволосая женщина и принимала посетителей. Судя по тому, как все они окружали ее, я сделала вывод, что она была хозяйкой, упоминаемая ранее маркиза. Ей было около сорока, она обладала упругой фигурой, которая была спрятана в шелковом платье с рискованным вырезом.

Сесиль сделала что-то вроде реверанса и представила меня маркизе, но я слышала это только краем уха. Как прикованная я смотрела в открытый проход галереи. Появился кардинал! Я почти не узнала его, так как на этот раз на нем была не великолепная красная одежда, а простая черная.

Быстрым взглядом я окинула его ближайшее окружение и поэтому едва ли не заметила, как Сесиль вытолкнула меня вперёд.

— Бедная сиротка... высокообразованное дитя...большие способности к языкам...играет на клавикордах, — услышала я её слова, взволнованно разыскивая глазами Себастиано.

— Какими языками ты владеешь, девушка? — осведомилась маркиза любезным, но довольно покровительственным тоном.

— Не так много, — ответила я рассеяно. — И в любом случае не идеально. Кроме немецкого, который мой родной язык. К тому же еще английский и итальянские языки. Больше, к сожалению, никаких, — я вытянула голову. Где-то же должны были находиться мушкетеры из личной охраны Ришелье.

— Что насчет испанского, малышка? — осведомилась Маркиза.

— Мне жаль, — ответила я. — Максимум несколько фраз. Добрый день, доброй ночи и так далее.

— Правда? Мне кажется, вы зарываете свой талант в землю. Как насчет русского?

— К сожалению, ничуточки. У меня не было возможности его выучить.

Маркиза села и смотрела на меня огромными глазами.

— Невероятно, — сказала она Сесиль. — Действительно, едва верится! Совершенно без акцента! — она поднялась с дивана. — Что за необычное существо! Если языковое искусство уже так значительно, я с нетерпением жду музыкального таланта еще больше! Я попрошу принести клавикорды, — с улыбкой полной надежды она удалилась.

Сесиль смотрела на меня восхищенно.

— Я знала, что ты произведешь впечатление. Держу пари, ты будешь украшением этого салона!

— Э? — издала я удивленно.

Сесиль добродушно улыбнулась.

— Хочешь поохотиться за комплиментами? Она только что говорила на трех разных языках, и на одном из них ты ответила в идеале. Неудивительно, что она восхищена тобой!

Недоверчиво я пристально смотрела на нее, так как понимала, что происходило! Переводчик! Он просто автоматически все перевел. И так как это относилось к его функциональной способности, чтобы никто ничего не заметил, — за исключением, новомодных слов изменяющиеся в подходящее в данном времени, — я, конечно же, не почувствовала этого.

— Мой стакан пуст, — сказала Сесиль в приподнятом настроении. — Я быстро схожу за добавкой. Не двигайся с места. Я сейчас сразу же вернусь, — она исчезла в поисках чего бы выпить в соседней комнате. Едва она ушла, голос, который показался мне знакомым, произнес мое имя.