Сергей Бельченко - Фронт без линии фронта

В другой раз, уже в составе особого батальона, выполняя задание по уничтожению гитлеровского десанта, Глазов получил ранение, но отказался лечь в госпиталь и на задания ходил с забинтованной головой. Потом он участвовал в боях с фашистскими оккупантами на разных фронтах и закончил войну в Берлине. (Сейчас Н. А. Глазов проживает в селе Новопетровка Бердянском района Запорожской области.)

Вспоминая те далекие дни, я с гордостью думаю о пограничниках и чекистах Белостокского направления, которые накануне войны провели большую работу по борьбе с агентурой противника, помогли раскрыть многие коварные планы фашистов, а когда началась война, мужественно вступили в бой с гитлеровскими войсками. Многие погибли уже в первые часы войны, отстаивая каждую пядь родной земли, другие прошли всю войну и встретили радостный день Победы. Их подвиги, их жизнь — прекрасный пример для теперешнего поколения советских чекистов.

Перед войной я работал начальником пограничного училища в городе Себеже Псковской области. В начале июня 1941 года меня вызвали в Москву. Нужно было сдавать государственные экзамены в Военной академии имени М. В. Фрунзе, где я учился на заочном отделении. Здесь и застала меня война.

Услышав сообщение по радио о вероломном нападении фашистской Германии на нашу страну, я тут же решил проситься на фронт. Но вышло по-иному. Меня срочно вызвали в Народный комиссариат внутренних дел.

— В соответствии с указанием Центрального Комитета партии, — сообщили там мне, — из добровольцев создаются войска Особой группы НКВД. Начальником штаба этих войск назначен комбриг П. М. Богданов. Вы будете его заместителем.

Можно ли было возражать в таком случае? Ведь войска создавались для того, чтобы воевать.

Из дальнейшей беседы выяснилось, что задачи нового соединения еще окончательно не определены. Войска предполагалось использовать для действий в тылу врага и для борьбы с вражескими танками. Но ясно было одно: боевые задачи будут трудными и сложными, людей нужно будет отбирать крепких физически и морально и в кратчайшие сроки готовить их к боевым действиям.

Мы распределили между собой обязанности. Мне поручили формирование отрядов и обучение добровольцев. Живой и энергичный Иван Коваленко, лейтенант госбезопасности, стал у нас в штабе кем-то вроде начальника отдела кадров. Благодаря большой помощи работников ЦК партии и ЦК комсомола нам удалось сравнительно быстро отобрать нужных людей, преимущественно добровольцев, в том числе из среды спортсменов.

Все работники штаба были загружены работой с утра до вечера. Приходилось решать тысячи вопросов: заниматься боевой подготовкой, обмундированием и оружием, медицинской службой, даже портянками и котелками. Ведь все создавалось заново и буквально на голом месте. Кому приходилось формировать воинские соединения, да еще в сжатые сроки, тот знает, насколько это трудоемкая работа. К обычным трудностям прибавлялись еще и наши специфические: особая группа войск не была предусмотрена ни мобилизационными планами, ни штатными расписаниями. А нам нужно было одеть, обуть, накормить и вооружить целое соединение добровольцев. Я с благодарностью вспоминаю тех, кто всеми силами старался помочь нам в эти дни, кто считал это своим кровным делом. Руководители Центрального, Московского спортивных обществ и стадиона «Динамо» предоставили нам свои помещения, врачей, запасы белья и обмундирования. Они передали нам винтовки с оптическими прицелами, которыми наши стрелки еще совсем недавно завоевывали мировые и всесоюзные рекорды. Большую помощь оказало нам Главное военно-инженерное управление Советской Армии (ГВИУ) и его начальник генерал-майор Л. З. Котляр, а также начальник штаба тыла Военно-Воздушных Сил генерал-майор авиации Н. А. Соколов-Соколенок и другие.

Большие трудности испытывали мы из-за недостатка оружия. Особенно плохо обстояло дело с автоматами. Во втором полку, например, имелся всего один автомат. Его вручили чемпиону страны по стрельбе младшему лейтенанту И. С. Черепанову, и он ходил по подразделениям, объясняя устройство этого автомата. Бойцы, да и то не все, могли только под бдительным оком Черепанова подержать ППД в руках.

В следующем году положение с автоматами значительно улучшилось. К тому же мы вступили в «частную сделку» с директором одного из местных предприятий. Он попросил у нас людей для пристрелки автоматов. Мы согласились, но с условием, что за каждую тысячу пристрелянных автоматов мы получаем двадцать штук. Автоматы стали поступать к нам регулярно. Помню, общее веселье вызвали ящики с новыми автоматами. На ящиках было выведено черной краской: «Московская фабрика металлической игрушки».

— Поиграем теперь! — смеялись бойцы…

Между тем приемная комиссия во главе с Иваном Коваленко продолжала отбор добровольцев. Отбирали строго, и вскоре на наши головы обрушился целый поток жалоб. Правда, жалобы были подсказаны огромным подъемом патриотизма: люди отстаивали свое право сражаться за Родину в самых сложных и трудных условиях. Но мы были неумолимы и поддерживали решения комиссии.

Первыми в бригаду влились спортсмены Москвы и других городов. Этот контингент отличался ловкостью, выносливостью, физической силой и готов был отдать все свои силы, все свое умение, а если потребуется — и жизнь за родную страну, честь которой они не раз защищали на стадионах и спортивных трассах. Всего спортсменов насчитывалось в наших войсках около восьмисот человек. Среди них встречалось немало имен, составлявших гордость советского спорта: бегуны братья Георгий и Серафим Знаменские, боксеры Николай Королев и Сергей Щербаков, конькобежец Анатолий Копчинский, альпинисты Иван Макропуло и Михаил Ануфиков, лыжница Люба Кулакова, футболист Георгий Иванов, баскетболист Виктор Правдин, штангист Николай Шатов и многие другие.

Сто пятьдесят добровольцев прислал Институт физической культуры. Около тридцати человек дал Московский институт философии, литературы и истории (МИФЛИ). Много молодежи пришло из МГУ, строительного, горного, кожевенного, станкоинструментального, медицинского, историко-архивного и из других столичных вузов.

В их числе и зеленые первокурсники, и лысеющие аспиранты. Они внесли в бригаду особую живость и неиссякаемый студенческий задор. Без них не обходилось ни одно дело, во все они вникали, всем интересовались и, признаться, порой доставляли немало беспокойства.

Записалось в бригаду большое число молодых рабочих, мастеров, техников, инженеров Москвы. Немного позже по призыву ЦК ВЛКСМ к нам прибыли городские и сельские комсомольцы из четырнадцати областей РСФСР. Тут были и рязанцы, и туляки, и пензенцы, и ярославцы, и саратовцы, и казанцы, и уральцы. У нас можно было встретить и спецкора «Правды» А. Шарова, и спортивного журналиста Е. Шистера, художников Д. Циновского и А. Ливанова, кинооператора М. Друяна и полярных радистов А. Волошина и А. Шмаринова — людей разных профессий и возрастов.