SnkT - Первоисточник

«Если эта тема получила такую огласку, то почему мы не узнали раньше?» — Гарри обратил внимание на другой нюанс услышанного.

«Мы же…»

«…Все это время были в волшебном мире, — согласился он. — Но есть еще…»

«…Магглорожденные. Точно».

Не все ученики оставались в замке на пасхальные каникулы. Были среди отправившихся домой и выходцы из обычного мира. Узнав о столь громком происшествии и услышав отлично знакомую фамилию…

«Не факт, что отлично знакомую, — усомнилась Гермиона, — Ты сейчас сможешь упомнить всех первогодок? Или назвать всех учеников с любого курса, кроме нашего?»

«Не смогу. Но вот именно ты — одна из чемпионов турнира, и твое имя весь год было у всех на слуху, — возразил Гарри. — А еще…»

«Ну да, «любовь всей жизни» самого Мальчика-Который-Выжил…»

«…Не говоря уже о прочих званиях и титулах, которыми нас удостаивали в разное время».

В общем, приехав домой на каникулы и узнав свежие новости, магглорожденные волшебники не могли не вспомнить о своей соученице, и не могли не поделиться подобным известием со всей школой, вернувшись назад. Тем не менее, ничего подобного не произошло.

«Мы кое о чем забыли, — Гермиона нашла изъян в этих рассуждениях. — Это волшебники подобное событие помнить будут еще очень долго…»

«…А у магглов за три месяца успеет появиться много новых сенсаций, — понял ее мысль Гарри. — Когда наступили пасхальные каникулы, уже никто говорил об этом».

Действительно, в обычном мире такое событие будет забыто достаточно быстро. По крайней мере, теми, кого оно не касается напрямую. И смерть двух дантистов несколько месяцев назад — не та тема, которая может всплыть в разговоре с вернувшимся на каникулы ребенком. Вот если бы речь шла о, например, каком-нибудь знаменитом актере, или о другой широко известной личности, вроде членов королевской семьи…

«И то не факт. О Дамблдоре перестали вспоминать за те же несколько месяцев».

«Скорее не «перестали вспоминать», а перестали упоминать без подходящего повода», — поправил Гарри.

Когда маггложденные ученики приехали домой на каникулы, был ли повод у их родственников вспомнить о смерти двух дантистов? Очень маловероятно…

— Квиииик! — раздалось из-за окна.

Громкий пронзительный вопль заставил схватиться за палочки и резко обернуться на источник звука. Большая взъерошенная сова, по-видимому, очень недовольная долгим игнорированием своей персоны, выразительно ударила клювом по стеклу. Неоднократно битые Конфундусом полицейские предприняли попытку изобразить ее взгляд. Волшебники молча переглянулись.

— Наверно, к тебе, — обратившись к Гермионе, озвучил логичный вывод Сириус.

Мисс Грейнджер… как вам должно быть известно… запрещено… по месту вашего проживания… множественные заклинания… вам грозит… Отдел по контролю волшебства несовершеннолетних… желаем вам приятных каникул…

— Значит, сразу засекли и сразу же «приняли меры»… — тихо и медленно произнесла Гермиона, — …Так куда же они смотрели… когда маму и папу убивали…

* * *

Оставаться в родном доме у Гермионы не было никакого желания. Когда недоразумение с министерством магии было улажено, вся компания отправилась на Гриммо.

Несколько дней после внезапного известия Гермиона была тиха и погружена в свои мысли. Неразрывно связанный с ней Гарри пребывал в том же состоянии. Сириус, обычно полный энергии и постоянно придумывавший, как провести время поинтереснее, похоже, решил дать детям время прийти в себя. Было видно, что он хотел как-то помочь, но не мог подобрать подходящих слов и потому просто старался не мешать. Вот только если бы у него была возможность узнать, о чем именно думали в это время Гарри и Гермиона, он, вероятно, удивился бы, и, вполне возможно, несколько изменил бы мнение о своем крестнике и его подруге.

Неожиданная смерть обоих родителей, смерть, обстоятельства которой никак не позволяют назвать ее легкой — большая трагедия в жизни любого человека. Мало кто может поспорить с этим утверждением. Ни Гермиона, ни Гарри, никак не входили в число этих немногих.

Вот только как Гермиона ни пыталась, она никак не могла найти у себя все те эмоции, что она должна была испытывать в этом случае. Каждый раз, глядя на свои мысли и чувства, она приходила к одному и тому же выводу — смерть собственных родителей она воспринимает слишком спокойно.

Да, сначала она оказалась в полнейшем ступоре, услышав неожиданное известие, но, сейчас, по зрелому размышлению, выходило, что случилось это именно из-за неожиданности этого самого известия, а не из-за его содержания. Дальше же все пошло по сценарию, неоднократно отработанному при всех прочих внезапных событиях и происшествиях — стоило лишь немного опомниться, и разум начал привычно выдвигать предположения и строить догадки, особо не отвлекаясь на лишние переживания.

Что она испытывала в итоге, когда общая картина случившегося стала ясна?

Злость на министерство магии, столь блестяще выполняющее свою работу, что реакция на несколько Конфундусов Сириуса не заставила себя ждать, в то время как Круциатусы и Авады остались совершенно незамеченными. Школьник ведь в качестве преступника сморится намного приятнее, чем взрослый волшебник, знающий Непростительные — когда этого преступника ловишь, на него же и в самом деле можно наткнуться…

Вдобавок к злости, была и досада. Досада, что возможность подобного сценария даже не предполагалась. Да, отношения с родителями сложно было назвать нормальными. Ни о какой теплоте в этих отношениях не было и речи. Взрослые просто жили под одной крышей с ребенком и обеспечивали его необходимым для жизни, сведя всяческое общение к минимально возможному. После же первой поездки в Хогвартс они и вовсе жили, словно в разных мирах. И Гермиона даже и подумать не могла, что мир волшебный может внезапно вторгнуться в ту часть ее жизни, что с этим миром не связана никак. Часть жизни, ставшую почти совсем незначительной. Как бы грустно это ни звучало, если учесть, что речь шла о папе с мамой.

Все факты налицо и с ними не поспорить. Учась в закрытой школе, она много месяцев проводила вдали от родителей, и при этом желания провести каникулы вместе с ними в последние годы даже не возникало. Так, неделя-другая летом, и достаточно. Просто для галочки: отметилась дома, и назад. Даже почтой она пользовалась исключительно для напоминаний, когда ее нужно встречать с поезда. Фактически, она просто вычеркнула их из своей жизни. Для полноты картины оставалось лишь махнуть палочкой, чтобы и они тоже вычеркнули ее из своей.

И ведь подобное положение ее более чем устраивало. Как-то… грустно все это, если так подумать.