Оксана Гринберга - Свободные звезды

— Не должны, — заверил Ферг. — Мы позаботились, чтобы Кабас не досчитался пилотов, чтобы посадить за штурвал. Правда, остался еще Брасен.

— Брасен отлетался. Я встретила его по дороге в ангар и…

Пришлось рассказать. Вкратце, опуская детали, а то муж и так выглядел крайне озадаченным.

— Странно, что Главный Надзиратель так быстро очнулся, — подала голос Ласси. — Наверное, ему вкололи что‑то стимулирующее. Маша, ты‑то как сама?

— Я?.. Все хорошо.

— Ты у нас молодец! — подруга коснулась моего плеча. Даже Дорс пробормотал что‑то одобрительное. Ферг почему‑то промолчал, но я чувствовала на себе его изучающий взгляд. Черт, ну что со мной не так?! Что могло измениться за несколько минут? Ведь я же старалась и даже всех не угробила.

Прежде чем успела разнервничаться еще и по этому поводу, он дотянулся до моей руки. Сжал одобряюще. И я расслабилась. Кажется, все хорошо.

— Твой муж — молодец, — сказала я Ласси. — Дорс, если бы не ты!.. Ферг, тебе отдельное спасибо. Ты очень — очень помог!

Все‑таки счастье есть. Оно — вырваться с "Прелюдии" и лететь к звездам, чувствуя себя свободной. Когда рядом друзья и тот, кто стал мужем по воле судьбы. Ферг коснулся моей руки. Я не могла ответить на пожатие, одной рукой все еще сжимая штурвал, второй пытаясь найти иконку переключения управления на автопилот. Я все же решила встать и выяснить, как там Сари и остальные члены команды.

Долго быть счастливой не получилось. Вставать тоже не пришлось.

— Рагсен и Кайс мертвы, — раздался за спиной голос доктора.

Я повернулась, уставилась на Сари. Лицо у девушки было бледным, синие волосы растрепаны, губы искусаны в кровь, но слез не было.

— У одного не выдержало сердце. Второму просто не повезло. Он был в хвостовом отсеке.

Кайдар Ранер безучастно смотрел на мужчину, ползающего по полу в его гостиной. Рабская поза, подобострастные слова, слезы и завывания — судья Рах жалел о содеянном и всячески унижался, пытаясь выторговать жизнь. Кайдар чувствовал неконтролируемый страх, исходящий от того, кто был готов на все, чтобы пожить еще немного.

Золотистая мантия на полном теле сбилась, задралась, обрисовывая толстый живот, оголив полные ляжки. Кайдару на миг показалось, что в его гостиной — гигантский слизняк с планеты Тарис. Мерзкое, но безобидное животное, питающееся кровью трупов. Но судья Рах оказался ядовитым. Для его дочери.

Как только ищейки советника притащили упирающегося судью, он задал лишь один вопрос. Где его дочь? От признания Кайдару стало нехорошо. До сих пор уверенно работающее сердце пропустило удар. Затем другой, и он понял, что не может вздохнуть. С трудом, но заставил. Воздух на Рагхе — чуть сильнее разряженный, чем на Аране, с большим содержанием азота — жег легкие, пытаясь спалить его изнутри.

— Почему? — прохрипел Кайдар. — Почему приговорил ее? Почему сразу не пришел ко мне? Ты ведь знал, чья она дочь!..

Вместо ответа судья завыл и упал на колени. Пополз к отцу жертвы. Кайдар же потянулся к пистолету. Он собирался пристрелить того, кто послал его дочь на смерть, а затем решил шантажировать его самого. Тут сердце забилось вновь и уже без перебоев. Он сжал пальцы, коснувшиеся оружия, заставляя себя остановиться. Остановиться, ненадолго!

Судья Рах, получив пинок от охранника, опять завыл, забормотал нечто нечленораздельное.

— Отвечать на вопрос, мразь! — заорал на него личный телохранитель Кайдара.

Они дружили с поры учебы на Райси. Кайдар чувствовал — дай волю, и судью с удовольствием пристрелит любой из его охранников, а советник Дайхам, который был в курсе беседы, затем вышел из гостиной, оставив судьбу Раха в руках Кайдара Ранера, — закроет глаза на пропажу одного из гостей.

Судья опять завыл, не понимая, что побывал на грани. Доля циклиды — и он бы встретился лицом к лицу с Темными Богами, но Кайдар вспомнил о девушках, выкупленных из центральной тюрьмы Рагхи. Корабль с заключенными стартовал с третьего спутника Рагхи пять суток назад, чтобы доставить живой груз в семидесятый сектор, на урановую шахту. Временные рамки совпадали. Значит, у него еще оставалась надежда.

— Айстар, проверь груз в семидесятый сектор, — наклонился к уху начальника охраны. Владелец "Галактики" знал, что на вилле отовсюду смотрят глаза и распахнуты уши. — По закрытому каналу.

Судья рыдал и ползал, словно чувствуя, что жизнь подходит к концу. Кайдар ждал. Сколько еще осталось?.. Три или четыре циклиды, пока Айстар активирует выделенную линию, свяжется с базой данных "Галактики" и запросит информацию о заключенных на борту.

До этих пор у Кайдара была надежда. Если его дочь казнили, у него останется лишь месть.

— Ее судьба была предрешена, — выл судья. — Проклятые гены, она ведь дочь преступницы! Что я мог сделать? Каждый день одно и то же… И все во славу Рагхи, на благо Империи! Я не знал, кто ее отец, а Гахри настаивал… Это он, он хотел ее смерти!

Судья вновь пополз к нему, и Кайдар брезгливо поморщился. Один из охраны преградил Раху ход, пинками заставил вернуться в центр гостиной.

Значит, Гахри. Кто такой Гахри, владелец "Галактики" не знал, но этот человек уже был обречен.

На столе завибрировал визор. Кайдар, контролируя дыхание, уставился на экран. "Жива", — гласила надпись. Затем — координаты. Кайдар замер на пару циков, затем кивнул охране, догадывавшейся, в чем дело. Так и есть, семидесятый сектор. Город — платформа "Прелюдия". Что за идиотское название!

Странное чувство: словно он только что с блеском провел важнейшие переговоры и оторвал у Империи лакомый кусочек. Его дочь жива! Она пробыла на "Прелюдии" трое суток, и он, если поспешит, то заберет девушку уже через пять — шесть циклиний.

Айстар тем временем грузил на дисплей данные о планете, прииске и персонале, работающем на платформе. Инор Кабас… Инор Кабас — неприятный тип, служивший до этого в центральной тюрьме. Кажется, его выкинули за жестокость, но… В Корпусе Подбора Кадров сочли его пригодным, и Кабас вот уже цикл возглавлял "Прелюдию".

Кайдару опять стало не по себе. Бедная его девочка! Закаленный в боях против Империи, он переживал о той, которую еще не видел вживую, но о ком узнал лишь благодаря этому слизняку.

— Почему сразу не пришел ко мне? — спросил у Раха. — Встань! Ты внушаешь мне омерзение и желание пристрелить тебя, чтобы не мучился.

Рагханин с готовностью поднялся. У него было красное лицо и мокрые щеки. Дрожащие губы, трясущиеся руки. Слизняк, так и есть!

— Я не сразу догадался. Но Гахри знал… Гахри во всем виноват!

— Затем узнал и ты.

— Гахри не хотел, чтобы девушка догадалась, кто ее отец. Мне стало интересно, и я… Я провел собственное расследование. Пришлось постараться, чтобы выяснить… Слишком поздно — ее уже расстреляли. Но я… все же решился оставить послание.