Анна Стриковская - Кольцо княгини Амондиран (СИ)

Поэтому пока желудок не начал им трубить, что пора вставать, они и не шевелились. Солнце уже давно встало, но под сводами деревьев было темно, так что никто и не думал просыпаться, пока в один момент со всех не слетел сон.

Со стороны дороги появился очень злой маркиз Даригон и заорал:

— Вы что тут разлёживаетесь, мерзавцы?! Графиня давно должна была быть в крепости!

Азильда подняла голову, солдаты вскочили… Через несколько минут костер был затоптан, а прекрасная дама водружена на седо впереди своего любовника. У солдат имелась лошадь и для нее, но Даригон — младший предпочитал не отпускать свою последнюю надежду далеко от себя. К тому же в таком положении с ней можно было поговорить дорОгой.

Очень недовольная внезапным подъемом Азильда вспомнила все грехи своего бывшего возлюбленного и совсем не жаждала с ним общаться. Но ему на ее обиды было наплевать: он хотел знать точно, является ли все еще княгиней Амондиран эта капризная дамочка или уже нет. Когда Валер чего‑то добивался, он был очень настойчивым, так что вскоре Азильда сдалась и сообщила, что коварные девицы ее обманули: заставили снять драгоценность, а потом вытащили из кармана и теперь она у них. Вернее, у одной из них, такой толстухи.

Валер, услышав эту новость, чуть не заплакал. Выходит, он зря мотался дуда — сюда и искал Азильду по кустам?

Вспомнилось столь же безрадостное возвращение в Стомбир. Когда они, подгоняемые Кавериско, прискакали в крепость, девиц там уже не было. Правда, солдаты под предводительством коменданта еще не прокопали путь на башню, но маг вытащил из своей бездонной сумки амулет, повертел им и сообщил:

— Там нет никого крупнее мышей. Наши птички упорхнули и я даже подозреваю как. Кстати, — обратился он к Семпронию Северу, — С кем они прибыли в Стомбир?

Тот горестно вздохнул.

— С отрядом наемников и со слугами. Я уже посылал их арестовать, но в городе никого из них больше нет. Они и лошадей своих увели. Хорошо, наших не тронули.

— Как они отсюда ушли? — заволновался Валер.

— Кто? Женщины? Порталом, — хмыкнул Кавериско, — Моя жена защитила по ним магистерскую диссертацию. Она и вашу Азильду этим способом отсюда отправила, но я не думал, что она так хитроумна и у нее имеется столько действующих амулетов частного портала.

Он не стал объяснять, что все его поисковые штучки просто вырубились, когда Эммелина активировала портал, которым выбросила из башни Азильду. К настоящему времени все уже пришло в норму, но применять что‑либо было поздно. Если они выбрались из башни не менее получаса назад, то сейчас их никаким амулетом не достанешь и не найдешь. Но отпускать Эмму он не собирался. Ему лично на Азильду плевать, не он ее упустил, не ему и отвечать. А вот жена — совсем другое дело. Она нужна ему самому, да и император заинтересован в магах такого уровня. Можно будет получить от него кучу денег за поимку столь ценной магички.

Герард Кавериско принял решение. Надо разделиться. Для начала он постарался взять в сообщники коменданта крепости. Тот был перепуган и готов на все, чтобы избежать гнева герцога Даригона и императора Сильвестра. Маг отозвал его в уголок и задушевно сказал:

— Я понимаю ваше положение. Моя жена может запудрить голову кому угодно, на то она и магистр. Ее подруга вообще ведьма, владеющая ментальной магией, и очень сильная притом, — последнее утверждение было ложью, но откуда коменданту такое знать, — Так что сердиться на вас бессмысленно, вы просто жертва обстоятельств. Виноват скорее Валер, да и герцог Даригон не подумал, оставляя тут такую приманку. Но, к сожалению, император может не принять это во внимание.

Да уж, — подумал Семпроний, — Они наделали ошибок, а расплачиваться придется ему, ни в чем не виноватому. Он лукавил сам перед собой, так как отлично знал: нарушить приказ и впустить девиц в крепость его никто не заставлял, это была его личная инициатива. Но может быть удастся списать это временное помрачение мозгов не на свой мужской орган, а на ментальную магию коварной ведьмы? Маг ему не нравился. Он сразу понял, что его жена Эмма — это и есть вожделенная Амалия, но сейчас надо было думать не о бабах, а том. как спасти свою шкуру.

Кавериско тонко уловил момент, когда Север спёкся. Теперь он был готов смотреть на мага как на своего спасителя и выполнить любую его просьбу, лишь бы тот отмазал его перед императором. В этот момент Кавериско и попросил его:

— Дайте мне отряд опытных и хорошо знающих местность солдат. Я должен изловить этих девиц во что бы то ни стало. Их сможет поймать только маг, а кроме меня других магов тут все равно нет. Они сильны, но молоды и импульсивны, а я человек с огромным опытом. К тому же Эмма — моя жена. Она не может действовать мне во вред, магия ей запрещает. Могли заметить — она даже не бросила в меня заклинанием, хоть и могла.

Семпроний хмыкнул, подумав:

Ага, а ковер у тебя из‑под ног она выдернула, это как?

Но вслух ничего не сказал. Был у него отряд следопытов и горных стрелков. Небольшой, всего десять человек. Они не подчинялись начальнику гарнизона, потому что были родились и выросли здесь, в Стомбире. Вот их‑то Семпроний Север решил представить в распоряжение мага. Об этом он сообщил Кавериско, а тот, удовлетворенно похлопав его по плечу, вернулся к Даригону и дал тому указание:

— Вернитесь за госпожой Азильдой и выясните подробности. Мы должны знать точно, является ли она до сих пор княгиней и где сейчас кольцо — артефакт.

О том, что, вернувшись в крепость, маркиз его там не застанет, он говорить не стал.

После нескольких часов скачки Лина даже не могла самостоятельно слезть с лошади. Хорошо, что Дамиан заметил, как она кряхтит в седле с несчастным видом, и стащил ее на землю. Там, правда, ей было не легче: и свою задницу сбила, и лошадиную спину стерла. Животное было жалко, но боль в ногах и пояснице заставляла забыть обо всем.

А еще было стыдно: она никогда никому не была обузой, наоборот, а вот сейчас… После небольшого отдыха следовало продолжить путь, а как это сделать, если один из членов отряда чуть не плачет от боли и совсем не может нормально двигаться?

Наемники не обратили на Линины страдания никакого внимания. То ли не верили, что ей может быть так плохо, то ли стеснялись. Все же она девушка, а болит у нее очень деликатная часть тела. Бросили попону на землю и крутись как хочешь.

Зато Тина сразу все сообразила и потребовала, чтобы им с Линой выделили местечко за кустиками, куда никто не посмеет сунуть нос. Пока Роберт вместе с Дамианом разыскивали желаемое, она таскалась за ними и зудела, что за новичком надо следить, учить, поправлять посадку во время езды, а не после. А то из‑за их небрежения девушка может лишиться всего своего женского естества. Тут не то что княжеской — императорской казны не хватит, чтобы компенсировать такую потерю.