Анна Стриковская - Кольцо княгини Амондиран (СИ)

Тина сказала, что он ведьмак? „Ведьмачок“, выразилась она. Интересно, это что‑то дает в плане спасения или придется выкручиваться самой?

Маркус тем временем попытался подтянуться и зацепиться руками хоть за что нибудь. От скального выроста, на котором держалась сеть, стали отлетать мелкие камешки.

— Парень, — крикнул ему Стефан, — Не вертись! А то рухнешь вниз прежде чем мы придумаем как тебя вытащить.

Маркус меньше всего был склонен верить в добрую волю тех, кого видел перед собой, но совет оценил. В деле своего спасения он скорее верил в то, что Лещ и его ребята рано или поздно отомрут и вытащат его. Надо только продержаться. Интересно, маги знают, насколько это может затянуться? Потому что если час — другой — это одно, а сутки он не провисит. Либо он сам не выдержит, либо скала, за которую ему посчастливилось зацепиться, либо сеть.

Очень хотелось спросить, но он не решался заговорить. Те, с кем разговариваешь, перестают представляться врагами и сделать им что‑то плохое становится трудно. Он знал об этом не понаслышке, поэтому упорно молчал.

Но маги на той стороне молчать не собирались.

Высокая, тоненькая, темноволосая девушка вышла вперед и крикнула:

— Эй, ведьмачок, ты как? Еще повисишь или тебя срочно спасать? А то твои дружки простоят без движения еще часа два, да и потом вряд ли поторопятся тебя вытаскивать. На мертвого проще повесить всех собак, чем на живого, ты не находишь?

Ой, как она была права! Маркус и сам об этом думал. Если Лещ отправит его в полёт вслед за Кавериско, то никто не пожалеет о бедном сироте, зато у самого Мирона будет железный виновник всего плохого, что произошло с отрядом. Поэтому парень решился и крикнул:

— А вы можете меня вытащить?

Темненькая красотка весело рассмеялась. Ее смех напомнил Маркусу звон серебряных колокольчиков на празднике середины года. Если выбирать между ней и Лещом, то двух мнений нет: она! Только почему девушка называет его ведьмачком?

Он так и спросил, но девица отмахнулась:

— Сначала мы тебя вытащим, дурачок, а потом поговорим. Интересный разговор предстоит, ты даже себе не представляешь.

— Что я должен делать? — уточнил Маркус.

Ответила другая девица, та, что пониже и потолще:

— Ничего. Главное не дергайся и не мешай нам тебя спасать.

Затем обратилась к подруге и заговорила что‑то невнятное.

— Чтобы его левитировать сюда, надо уменьшить вес. Еще фиксация… Придется действовать воздушным лезвием, но отсюда не видна цель. Да и силы… Если только ты меня подкормишь по ходу дела.

— Всех накормлю, — пообещала брюнетка, — Стефан, ты на страховке. Держи меня за руку и заведи классическую ловушку парню под ноги. Начнёт падать — ты поддержишь.

— Стойте, — воскликнула толстушка, — У меня другая идея. Сначала немного распустим сеть, чтобы были видно что резать, а потом строго по плану. Приготовились… Начали!

У Маркуса сердце сначала поднялось только что не в горло, а затем рухнуло куда‑то в желудок. Часть сети внезапно распустилась и он повис на три локтя ниже на длинных и совершенно ненадежных веревках. Их было штук шесть, не меньше.

Далее стало совсем жутко: веревки одна за другой начали лопаться. Ясно было, что жить ему осталось пара секунд, не больше. Маркус в уме повторял все молитвы, которые знал, хоть и не надеялся больше ни на что.

Но в тот момент, когда лопнула последняя веревка, его тело стало легким, как пушинка и плавно, как облачко, переплыло пропасть. Над твердым, безопасным местом вес вдруг вернулся и он брякнулся наземь. К счастью, падение с высоты в локоть не нанесло ему никаких повреждений. Только вот сил больше не было никаких.

Маркус оглядел сгрудившихся вокруг него людей. Все они смотрели на него с интересом, но без злобы и, кажется, ничего плохого делать ему не собирались. Что‑то в глубинах сознания наконец определило, что он в безопасности, и дало команду на отдых. Он не лишился чувств, нет. Просто заснул. Впал в глубокий, спокойный, целительный сон.

Увидев, что парень спит с неясной улыбкой на губах, Дамиан удивился. Он бы на месте этого бедолаги ни за что не заснул! Но девушки сочли это нормальным.

— Понимаешь, — сказала Тина, — Разум человека может воспринять многое, но ему для этого надо давать отдых. С парнем за короткий период времени столько всего произошло, что мозги просто не справились с обработкой и взяли небольшой отпуск. Хорошо, что заснул, а не потерял сознание. Пусть поспит. Когда проснётся, с ним можно будет побеседовать.

Дамиана интересовало другое.

— А что делать с его спутниками? Они как‑то странно замерли и отмирать пока не собираются.

Лина махнула рукой:

— А, не бери в голову. Мне кажется, Герард всадил в них иглы с заклинанием стазиса. Ничего страшного или вредного. Два часа пройдет и отомрут. Они тебе зачем‑то нужны?

— В принципе нет, но я хотел бы узнать у них про этого парня. Кто он, как его зовут и так далее. Мне кажется, они отомрут раньше, чем он проснется. Также я хотел с ними договориться о том, чтобы они больше нас не преследовали. Если нужно дать денег, у меня есть. Идти по горам и так непросто, а с погоней на хвосте… Ну, ты понимаешь.

Лина прекрасно всё поняла. Насчёт денег у нее были свои соображения, но сообщать о них Дамиану она не торопилась. Сидела тихо и разглядывала лагерь имперцев на том берегу. Кажется у нее начал созревать толковый план.

— Тина, — осторожно спросил Стефан ведьму, задумчиво изучающую физиономию спящего Маркуса, — У тебя в отношении этого парня есть какие‑то планы? Ты сказала о нём „ведьмачок“. Что ты имела в виду?

— Да, — присоединилась Лина, — мне тоже хотелось бы знать о чём речь.

— Всё просто, — вздохнула Валентина, — Перед нами редкая птица: молодой, только что инициированный ведьмак. Честно? Сама впервые вижу. Нет, ведьмаков я видала и раньше, например, на нашем факультете. Их у нас от трёх до пяти процентов в разные годы. Но вот чтобы инициация произошла прямо при мне, таким мало кто может похвастаться.

Слушавшие ее друзья лихорадочно пытались вспомнить хоть что‑то про инициацию ведьмаков. Ведь если это мужской вариант ведьмы, то должно быть что‑то общее. Но всем известно, что для ведьмы это связано с сексом, а ничего сексуального с этим странным парнем на их глазах не происходило. Тина заметила недоумение ребят и пояснила:

— Ведьмаки от ведьм сильно отличаются именно в этом плане. Для девчонок обретение дара — это любовь, близость и всё такое. К семнадцати — восемнадцати годам все ведьмочки успевают пройти инициацию, а многие уже и выгорают, не справившись с реальностью. А вот ведьмаки могут всю жизнь прожить и так и не узнать о своих способностях. Их дар просыпается в минуту крайнего напряжения сил, физического или духовного. Еще дар могут инициировать очень сильные чувства, как любовь, так и ненависть. А вот безумный страх сплющивает, закрывает навсегда каналы энергии.