Анри Верн - Наказание Желтой Тени

— Это же невозможно, командан! — шептал шотландец. — Я же видел собственными глазами, как вы пали под пулями Минга! Это невозможно!..

— Все в этом мире возможно, Билл. Ты же видишь меня во плоти. Может, и не слишком хорошо выгляжу, но живой… И мадемуазель, которая отперла твои оковы, это — Таня… Таня Орлофф… Ты помнишь ее?.. Но постарайся вспомнить… Ладно, мы и так потеряли много времени… Нужно бежать, как можно скорее! Поднимайся! Ну, поднимайся же!..

Мысль о том, что его друг жив, сразу придала Биллу силы. Несмотря на то, что боль ещё не совсем ушла, он пошатываясь встал самостоятельно.

— Но, командан! Объясните же… Как?

— Позже, Билл, позже, — ответил прокаженный. — Сейчас только одно — удираем.

— А охрана?

— Я о ней позаботился, — объяснил Моран. — Я разложил её по углам, предварительно оглушив. А когда они придут в себя, мы будем уже далеко…

Баллантайн вздрогнул.

— Оглушили их! — воскликнул он. — Тогда уже поднята тревога… У этих людей вживлены маленькие передатчики в основание черепа…

— Об этом не беспокойтесь, — вмешалась Таня Орлофф. — Мин проделывает такие штучки с сообщниками, которым не слишком доверяет. А темницы охраняют наиболее фанатично преданные ему люди, которых хоть режь на куски, не предадут своего хозяина.

Билл не настаивал. Таня была племянницей Минга, и кому, как ни ей, лучше всех знать привычки своего дядюшки.

— Ну, что! — бросил Моран. — Надеюсь, что нас здесь больше ничего не удерживает… Двинулись!..

Один за другим во главе с Таней Орлофф трое выбрались из темницы.

Ночь подходила к концу и все в крепости должны ещё были крепко спать. Таня вела их подвалами, в которых и днем-то мало кто бывал. Эти оба обстоятельства способствовали их бегству через лабиринты коридоров, переходы и лестницы, вырубленные в скале во время строительства крепости. Наконец они достигли круглого сводчатого зала, в центре которого находилась грубо сделанная статуя Будды, погруженного в размышления.

Встав на колени, Таня повернула завиток орнамента на пьедестале статуи, которая повернулась вокруг оси, открывая черную дыру и первые ступени каменной лестницы, ведущей вниз. Спустившись на двенадцать ступеней, Таня тронула другой рычажок, и статуя встала на место. Им пришлось спуститься ещё на полсотню ступеней, прежде чем добраться до входа в туннель, длинный и сырой.

— Вперед, — скомандовал Боб. — Сейчас мы в относительной безопасности, поскольку Минг не подозревает, что Таня — наша союзница, и он не может догадываться, что мы пойдем этим путем. Тем не менее, нам нужно выбраться как можно скорее и подать доктору Партриджу сигнал к атаке.

Билл удивлялся все больше и больше.

— Вот так раз! Что же там делает Партридж? Я-то думал, что…

— Давай, Билл, все вопросы оставим на потом, — обрезал Моран. — Нам сейчас некогда. Люди Партриджа должны проникнуть в крепость до того, как здесь обнаружат твое исчезновение.

Они продолжали идти след в след. Пол был ровный, а электрический фонарь давал достаточно света, так что передвигаться можно было быстро.

Минут через десять ходу туннель сделал поворот ип вывел их к лестнице. Они спустились по ней и оказались на свежем воздухе у подножья скалы, откуда Билл начинал свой подъем в крепость.

Рождающийся день уже высветил небеса, окрашивая все в серые тона. В обломках скал прятались группками бирманцы, вооруженные до зубов. А с ними мистер Ох-Ох собственной персоной. Все носили знак «Зеленых флагов».

Доктор Партридж пожал ручищу Билла, говоря:

— Ох, ох! Сердечно рад видеть вас живым и здоровым, мистер Баллантайн…

Затем он повернулся к Бобу Морану:

— Пока все идет как нельзя лучше. Другие коммандос на местах у различных секретных выходов. Они только ждут приказа, чтобы проникнуть в крепость…

Из-под лохмотьев Боб вытащил часы и глянул на циферблат.

— Можно подавать сигнал, доктор Партридж. Мне и моим друзьям достаточно полчаса, чтобы добраться до храма и перекрыть личный канал спасения Желтой Тени. Через полчаса давайте сигнал к атаке изнутри крепости.

Вокруг них уже собралось человек двадцать солдат. Мистер Ох-Ох повернулся к солдату с приемопередатчиком в руках и отдал команду по-бирмански. Солдат тут же начал говорить в микрофон, а когда он кончил, доктор Партридж снова повернулся к Морану:

— Приказ по группам передан, ох-ох. Через полчаса мы начинаем…

Он посмотрел на браслет часов.

— Ох-ох! Давайте теперь двигайтесь вы. Времени у вас всего полчаса…

Моран повел Таню и Билла через джунгли. Минут через двадцать ходу они выбрались на лужайку, посреди которой лежал частично в руинах храм. Моран взобрался на самую верхнюю из сохранившихся террас, где возвышалась целая заросль кустов, напоминая небольшой лесок в миниатюре.

— В этих кустах, — объяснил француз Биллу, — спрятан самолетик, который выбрасывается в воздух катапультой и на котором Минг в минуту опасности, может скрыться, чтобы добраться до своего другого логова в пустыне Гоби…

Говоря все это, Боб махнул рукой друзьям, и они последовали за ним вглубь храма. Как и снаружи, храм также жалко выглядел и изнутри.

Боб показал на статую Будды, сидящего на змеиных кольцах, над головой которого расправила свой капюшон кобра с семью головами, защищая его от солнечных лучей.

— Минг должен появиться из-под этой статуи… Мы будем подстерегать его здесь. Но, полагаю, Билл, что сейчас я должен тебе кое-что объяснить. У нас, мне кажется, есть ещё немного времени до его прихода…

Гигант скрипуче рассмеялся.

— нужно ли мне что-то объяснять! Ну знаете, командан, я просто умру без этих объяснений. Ведь Минг прострелил вам сердце, а вы воскресли, чтобы в очередной раз спасти мне жизнь! Да тут не рассказывать надо, а рисовать картины!..

— Конечно, Билл, я действительно упал после выстрелов Минга. Даже схватился за грудь, куда ударила пуля. Но это ещё не доказывает, что я умер… Логически, я должен был умереть на месте. Однако, как ни смешно, меня и в этот раз, хотя и не желая этого, спас сам Минг. Помнишь, я рассказывал, как тоже спал ему жизнь при неких обстоятельствах. И тогда он подарил мне брелок из литого серебра, представляющий маску тибетского демона с каббалистическими знаками, выгравированными на лбу. По словам Минга, эта маска должна была служить мне талисманом, и действительно, в одном случае она спасла мне жизнь. После этого, я даже долгое время носил её на груди, уверовавшись в могущество этого изображения. И вот с этой-то маской на груди я и очутился на деревянном мосту под стремниной перед первым водопадом Нила. Она была у меня в нагрудном кармане. Как ты знаешь, карман этот по странной случайности был нашит слева. Короче говоря, пуля Минга ударила в маску и та не дала ей проникнуть в сердце, но ребро мне эта пуля все же сломала. От удара я качнулся назад и через перила моста рухнул в воду. От боли и шока потерял сознание, и меня понесла стремнина.