Сергей Мясищев - Обреченный на скитания. Книга 5

Повернувшись на голос, я увидел, что арвенды, мирно любовавшиеся поединком, присоединись к Первому, и точно так же как и он, стелясь над землёй, медленно двигались на охранников, рыча и нервно стукая хвостом оземь.

Ну, хоть кто-то службу знает.

– Что тут происходит? – женский голос, раздавшийся позади седовласого воина, заставил его оторвать взгляд о Первого и ответить:

– Коты сбесились. Рычат на нас…

– Дамир, это же Первый!

– По мне хоть десятый, – негромко огрызнулся воин.

С фокусировавшись, я узнал Намин. И она тут. Что-то земля какая-то неустойчивая. Стоя на одном колене, я с трудов удерживал равновесие.

– Алекс! – девушка узнала меня и кинулась вперёд, не обращая внимание на грозно рыкнувшего Первого, – какого харгла тут происходит!

«Хоть одно знакомое лицо», – удовлетворённо проговорил Первый, переставая грозно рычать.

– Да вот зацепили, – промямлил я, с трудом удерживаясь на краю сознания.

– Ты ранен? – от девушки полыхнуло тревогой как от газовой горелки. Что-то я совсем контроль теряю.

Так. Держаться. Чем же они меня угостили?

– Есть немного. Вот, – я указал на торчащее из бока оперенье арбалетного болта.

– …..! —девушка смачно выругалась, – какой придурок дварфовый болт использовал?!

– Это он? Да? – опираясь о меч, я попытался подняться с колена. Не тут-то было. Нога занемела и не слушалась. Попытался достать болт, в ответ обожгла нестерпимая боль. – Блин! Он какой-то неправильный. Не достаётся, сука!

– Не тронь его! – приказала Намин, – ты его сам не вытащишь. Ну что уставились? – гаркнула она на стоявших в замешательстве воинов, – За Милёной быстро!

Один из воинов помчался в сторону дома. Намин помогла мне лечь:

– Не шевелись. Сейчас всё сделаем.

– Да не-е, я сейчас…, – мотнул я головой, – давай-ка я его выну.

– Не смей! – рявкнула Намин, – болт составной, ты все внутренности себе вынешь. – Зло глянув на Дамира, приказала, – что стоите? Носилки сюда. Бегом! Охранники хреновы.

– Ты не переживай, всё нормально, – вяло улыбнулся я, с трудом сдерживая желание перекинуться в боевую ипостась.

«Ты бы не геройствовал, а послушал умную женщину. Вон бугаи здоровые, донесут», – попрекнул кот.

– А и то верно, – ответил я вслух, – что-то мне совсем хреново.

Намин сидела рядом на пятках, поддерживая мне голову:

– Не вздумай умирать, – в голосе девушки прорезались тревожные нотки. Это что, я так плохо выгляжу?

– Не дождётесь, – улыбнулся я, отключая чувствительность в боку и ноге. Зачем терпеть боль, если можно обойтись? Что-то меня совсем переклинило, простые вещи забываю сделать.

«РИТА, запись моего поединка производилась?», – поинтересовался я.

«Да. Всеми доступными средствами», – подтвердил ИскИн.

«Заархивировать и передать ЗАКУ с грифом совершенно секретно. У себя все записи удалить», – приказал я.

«Выполнено», – подтвердила действия РИТА.

«ЗАК, получил посылку от РИТЫ», – толкнул запрос по связи.

«Да. В полном объёме. Что с ними делать?»

«Анализ, что же ещё? Сейчас вынут из меня этот долбанный болт, отправят тебе. Я хочу знать, почему это хреновина пробила защиту, поставленную тобой. Из чего он сделан и как его можно воспроизвести».

«Принято. Анализ начат».

Между тем, меня аккуратно положили на носилки и споро понесли в лекарскую, как её тут называли.

На полпути нас догнала Милёна в распахнутом халате, взлохмаченная и вся в слезах:

– Сашенька, ты держись, – приговаривала она, взяв мою ладошку, – сейчас всё сделаем. Больно? Да?

– Терпимо, радость моя. Это со стороны страшно выглядит. Тебе же не привыкать?

– Да, – как-то не уверенно проговорила девушка, – сейчас… сейчас всё сделаем, – приговаривала друидка, а по щекам текли и текли слезы. Совсем раскисла, а в её положении это весьма вредно.

– Не простынь. Идёшь вся нараспашку. Чай не лето, – проговорил я. Девушка, свободной рукой прикрыла халат.

Меня занесли в просторную комнату и положили на высокий стол, сродни операционному. А может это и есть операционный.

«ЗАК, этот стол от ХОМПа?».

«Спроси у РИТЫ».

«Совершенно верно, господин Алекс. Всё оборудование доставлено из автономного хранилища», – подтвердила РИТА.

Повернув голову, я смотрел, как Милёнка натягивает на себя белый халат, как выгоняет всех из помещения.

– Смотри на меня, – раздался справа спокойный, властный голос. До боли знакомый. Что же с моим сознанием? Почему я не могу его контролировать?

«РИТА, включить запись происходящего всеми доступными способами», – попросил я ИскИна.

«С самого начала поединка производится запись по всем доступным каналам», – успокоила меня РИТА.

– Не закрывай глаза, – опять этот властный голос, голова мотнулась от пощёчины. Боли нет, как и чувствительности. Вспомнил!

– Я тебя вижу, – прошептал я, – и не за что меня бить.

– Очень даже есть за что, – хмыкнула Жизнемира, по-деловому раскладывая на столике медицинские инструменты, – довёл жену до полуобморочного состояния.

– Что с Милёной?

– Слава Единому, ничего, – так же спокойно проговорила Жизнемира и, повернувшись, строго, – хватит ныть! Тампоны неси и воды тёплой. Раскисла, как царская невеста. Шевелись!

– Бабулечка, я сейчас. Я мигом, – причитала моя жёнушка, – ты не сердись, это я от неожиданности. Я сейчас соберусь и помогу.

– Вот-вот. Соберись и иди помогай!

– Может не нужно? – предложил я, – ты же чуешь, как она переживает. Ещё сделает что-нибудь не так.

– Она целительница и должна владеть собой, – вполголоса ответила Жизнемира, – да и случай неординарный. Это не стрелу вырезать и не брюхо от ножа штопать. Видишь, как из тебя сила уходит? То-то же. Тут не только руками, но и головой работать нужно, – поясняла женщина, разрезая на мне одежду, промывая тёплой водой живот, накрывая будующее место операции белой простынкой. Во как у них тут! Прямо, как в лучших госпиталях!

– Смотрю, вы тут пообжились, – проговорил я, – инструменты вон какие, и чистенько всё.

– У нас всегда было чисто, – резко ответила друидка, – сделай милость, не мешай.

– Молчу.

Милена, встала с другой стороны от стола, с медицинскими зажимами в руках. Ассистент хирурга, вот только на них нет масок! А так ни дать, ни взять, операционная где-нибудь в уездном городе.

Всё это время Милена молчала, лишь кусая нижнюю губу и при случае заглядывая мне в глаза. Что она чувствует, я не знал. Чтобы это узнать, нужно вернуть себе чувствительность, при этом вернётся боль, и не факт что я её выдержу.

– Прикуси, – Милёнка сунула мне в рот палку. Это у них наркоз такой. Надеюсь, они её продезинфицировали. – Будет немного больно, – добавила девушка, – потерпи.

– Эгы, – промычал я в ответ, – мнэ нэ болно.