Рустам Атаханов - Мастера Эфира. Книга первая

Я почувствовал, как от моей спины отделяется сгусток энергии, освобождая сферу призрачного воина. Резкая боль, волной прошла по всему телу, заставив опуститься на колени. Мир раздвоился. Я начал воспринимать происходящее с разных ракурсов. Спирит стал продолжением моего тела. Я чувствовал за спиной его тяжелое дыхание, при этом мог видеть самого себя, стоящего на коленях. Еще находясь в замешательстве от случившегося, я заметил, что Пион прижат рукой спирита к стене, а второй он держит Жаклин.

– Молодцы! Что я могу сказать, вам идти на задание, а вы тут устраиваете кулачные бои, – хлопая в ладоши, сказал Азраил, появившийся из портала. – Но не буду ругать. Архей смог призвать спирита в порыве спасти Жаклин. Экстремальные ситуации проявляют всю сущность души. Забота о ближнем – сильнейший мотив, или у вас что-то другое?

– Это все случайность, – ответил я, мысленно приказав спириту убрать руку.

– Ну и команда собралась, а ведь вам вверяется судьба двух миров. На этом шутки в сторону. Задание объявляю открытым, выдвигаетесь ночью, встречаемся на площади перед академией, – сказал Азраил и растворился в воздухе.

Пион, потирая грудь, подошел ко мне и протянул руку.

– Твой спирит раза в два больше моего. Да и удар такой.

– Не думаю, что это от моего удара. Поблагодари Жаклин, – сказал я, вставая с колен.

– Пион, извини, не знаю, что на меня нашло. Просто твой смех и вся эта ситуация. Иди сюда, я сниму боль.

– Это вы меня извините. Мир? – спросил Пион и, подойдя к Жаклин, обнял ее. – И что ты нашла в этом сумеречном?

– Пион! Опять начинаешь.

– Молчу, молчу. Все, давайте на площадь.

Пион, подмигнув мне, перешел в эфир и растворился в пространстве, не отпуская Жаклин из объятий. Прориза, был в своем репертуаре. Не знаю почему, но настроение стало лучше. Разбежавшись по коридору, я сделал легкий прыжок, и в полете совершил перемещение в пространстве.

Удивительно, но на площади оказалось не так много провожающих. Четыре незнакомых мне суприма, и двое верховных – Азраил и Криос. Никаких пышных проводов нам явно не готовили, все было предельно скромно, если не сказать мрачно. Каменная фигура древнего исполина, возвышавшаяся на площади, в лунном свете смотрелось зловеще, придавая происходящему еще больше мистерии. Я направился к незнакомцам, возле которых уже стояли Жаклин и Пион.

– Все в сборе! – начал Азраил. – Архей, это твоя команда. Начнем знакомиться. Батист – лучший кинетик ордена Феникса. Смертельно опасный воин. Маг ударных техник. Неоднократный победитель соревнований на выживание.

Главнокомандующий подошел к Батисту и похлопал его по плечу. Размеры кинетика реально не уступали главе ордена, что придавало ему смертельно угрожающий вид. Я бы назвал его горой, это бы в полной мере отражало действительность.

– Вольфгант, или просто Вольф – анимаг ордена Жажды. Ваша хитрость, скорость и животная ярость. Ратмир – друид, специалист огнестрельного оружия и эксперт-взрывник. Может уничтожить что угодно. Правда, Ратмир?

– Приказывайте! – четко отрапортовал оружейник, выпрямившись в стойке.

– Моя школа. И в заключении всем известный Оскар, – сказал Азраил, указав рукой на темную фигуру.

Только сейчас в суприме, одетом в черную рясу с капюшоном, я узнал нашего преподавателя.

– Оскар лично вызвался помочь вам, он будет проводником, – продолжил Азраил.

– Пришло время вернуться на поля сражений. Мой талант нужен армии, а не академии.

– Хорошо, что Илиар тебя не слышит, – усмехнулся Азраил. – Он был категорически против твоей кандидатуры. Осталась последняя формальность. Совет решили осветить вас самым древним артефактом, что сохранился в САС.

– И что это за артефакт? – заинтригованно спросила Жаклин.

– Тело первого мага – Хитона! – сказав это, Азраил, вытянул руку, указывая на статую.

– Это суприм в реальную величину? – удивлено спросил я.

– Да, – уверенно ответил Азраил. – Он был великан. Окаменевшее тело было найдено после очередной церемонии перехода душ. Основатель данной Цитадели смог в воспоминаниях найти момент, когда первый маг отдал свою душу следующему командиру Армии Света. Курган был найден, статую выкопали и перевезли в Цитадель. Впоследствии наши маги обнаружили уникальное свойство статуи, назвав его: «Печать Хитона».

Азраил подошел к подножию статуи и, встав на одно колено, преклонил голову.

– Как оказалось, это был великий дар и проклятие одновременно. Суприм, перед тем как использовать магию, может активизировать печать Хитона, тем самым увеличивая мощь заклинания.

– А в чем проклятие печати? – спросил я.

– Печать забирает жизненные силы. Она способна убить мага. Обычно печать Хитона носят супримы-камикадзе. Орден Феникса знает об этом не понаслышке, – мрачно сказал Азраил, посмотрев на Батиста.

– Их смерть не будет забыта, они в наших сердцах, – громко сказал кинетик, приложив руку к груди.

– Что значит камикадзе? – удивленно спросила Жаклин, обращаясь к Азраилу.

– В бою случается всякое. Радость побед омрачает горечь поражений. Орден Феникса готовит суприм-смертников. Кинетики выполняют обряд «столп огня». Это и так жуткое заклинание, а умноженное на силу печати – локальный Армагеддон. Святая жертва во имя нашей победы.

Глаза Азраила осветил кровавый огонь, а руки сжались в кулаки. Теперь я до конца осознал фанатизм каждой из сторон, все средства были приемлемы для достижения победы. Даже жизнь меркла под этой тенью. Исключений не было, светлый ты или темный, – смерть во имя победы не пугала никого.

– Встаньте вокруг статуи, – скомандовал Криос. – Я начну церемонию. Батист, ты постой в стороне, свою красную кнопку ты уже получил.

Расположившись вокруг статуи, мы преклонили колени. Криос перешел в эфир и начал произносить заклинания. Магия стала накапливаться в пространстве, заполоняя все вокруг. С каждым новым словом хранителя волны энергии продвигались вперед, захватывая все новые метры пространства, пока не накрыли всю площадь.

– Хитон, освети оком своим идущих во тьму! – крикнул старик так громко, что у меня заложило уши.

В воздухе все замерло. Концентрация древней магии была запредельной. Для активации артефакта оказалась нужна жизненная сила суприма, с которой так легко расстался Криос. Разряды молний, вырвавшиеся из глаз статуи, пронзили наши тела. Все закончилось быстрее, чем начиналось. Грудь нестерпимо жгло, а в воздухе чувствовался запах горелой плоти. На груди образовался рисунок печати в виде звезды, в центре которой был изображен глаз. Смертельный подарок, осветившись письменами, растворился под кожей.

– Да пребудет с вами сила. Вы готовы! – тяжело дыша, сказал хранитель, еле держась на ногах.