Татьяна Хмельницкая - Рекрут

– Вольно. Как тебя звать, прапорщик?

– Цветана Романова, эйр!

– Будем знакомы, Цветана Романова. Я – Зорий Зимов. Можно просто Зор.

Вот и познакомились. Я невольно залюбовалась снова появившейся ямочкой на щеке. Не знала, за кого принимал меня старлей, но мне он понравился. Он подходил под определение «честный парень», и уверена, был таким. Бесхитростный взор и открытая улыбка служили тому доказательством. К тому же я почувствовала его интерес к своей персоне, что приятно.

– Ладно, – продолжил Зор. – Давай соблюдем все формальности.

Я кивнула и отвела взор. В этот момент в корабль грузили контейнеры с алой маркировкой, что заставило поежиться. Такие цвета использовали для особо ценных грузов. Неужели бомбы?

– Прижми палец к сортфону, вот здесь. Пройдет идентификация и ты свободна.

Парень протянул мне переносное устройство. На черном фоне было начертано: «Контрольная проверка логистики. Шифр: «особо секретно» и рядом квадрат красного цвета. Нерешительно взглянула на офицера и занесла руку над экраном. В этот момент раздался писк в нагрудном кармане формы Зория и он, улыбнувшись, сказал:

– Прости, это личное извещение. Один момент и продолжим.

Кивнула и убрала руку. Лейтенант спешно извлек сортфон. Несколько секунд читал, сообщение и затем убрал устройство обратно. Я проследила взглядом за его рукой.

– Прости еще раз, – извинился парень. – Давай продолжим.

– Давай, – просияла я и облизнула губы.

Женская уловка сработала. Зор напрягся и протянул сортфон. Парень, хоть и производил впечатление простачка, но драться наверняка умел. Их этому учили в военной академии. Шансов одолеть его и завладеть сортфоном – ноль. К тому же это режимный объект и любые проявления агрессии недопустимы. То ли дело естественные отношения между полами. Никто не отменял влечение и флирт. Этим можно порой добиться большего, чем впечатывать кулаки парням в скулы. Хм, надо как-то продемонстрировать достоинства фигуры, или это отпугнет его?

– Слушай, а ты давно здесь? – неожиданно спросил Зор, а я отдернула занесенную над сортфоном руку.

– Третий день, – честно призналась я.

– Тогда, возможно, тебя нет еще в списках, – нахмурился Зор. – Проволочки у нас… Зачем к таким заданиям привлекают новобранцев – непонятно. Из-за отсутствия допуска может сработать система безопасности. Давай я сам отмечусь и сдам пост. Тебе в первые полгода взысканий не будет. К тому же все объяснимо. Корабль опечатают позже парни из «Первого подразделения». Все равно будут заниматься собственной проверкой. Могу проводить тебя до твоего подразделения и рассказать немного о базе.

Лейтенант вопросительно посмотрел, а у меня словно камень с души свалился. Я совершенно искренне ему улыбнулась и кивнула. Отойдя в сторонку, оперлась на металлические перила и принялась наблюдать за роботами-погрузчиками. Через небольшой промежуток времени Зорий встал рядом со мной.

– Пойдем?

– Да, эйр, – улыбнулась я.

Медленно развернулась и почти нечаянно оступилась. Классический прием воровства, но не видела необходимости брезговать им. Лейтенант поймал меня и прижал к себе. Успела расстегнуть молнию нагрудного кармана его форменной куртки.

– Ай, нога, – простонала я и ухватилась за больное место.

Да, и тут воровская классика, но сработала же! Зор сосредоточился на моей конечности, а я вытащила у него личный сорфон и засунула себе в карман брюк.

– Оступилась? Где болит? Тут или тут?

Ойкнула, чтобы он счел, будто у меня растяжение. Он помог облокотиться на перила и сам ринулся к светлому ящику, на котором нарисован жирный красный крест. Извлек из аптечки стил, вернулся, и сделал укол в запястье. Произошло это так быстро, что возразить ничего не успела. Когда прочитала название обезболивающего средства, стало дурно. М-да, стремительный молодой человек! Душа бы радовалась за нашу армию, если не предстоящий мне спуск в шахту.

– Ну, как? Тебе лучше?

Сочувствие в голосе и сострадание во взгляде парня незаменимы в романтичных сценах. Но мне захотелось заехать ему в челюсть одеревеневшей от обезболивающего препарата рукой. Почему он выбрал именно этот медикамент? Или тут других нет? Но вместо этого криво улыбнулась и по возможности мягко произнесла:

– Не уверена… Рука что-то не действует.

Парень развернул к себе стил, и прочел надпись. Брови сомкнулись на переносице и Зор побледнел. Вероятно, осознал, к какой группе относился медикамент в контейнере.

– Я вколол тебе «Тортан». Прости, растерялся. Это что-то на уровне мышечной памяти… Что я говорю? Прости!

Парень потер лоб и затем подбородок. Оторопь чувствовалась в каждом жесте, но мне от этого не легче. Нет, конечно, в определенном смысле все хорошо, только непривычно, когда половина тела перестает что-либо чувствовать, а другую словно льдом заковывает.

– Я хоху подвейнула, а не янена! – произнесла я неслушающимся языком.

Осеклась и смягчила крик добродушной улыбкой. Вернее: подобием таковой, ведь пол-лица уже не ощущала. Через секунду ноги подкосились, и Зор подхватив меня на руки, сквозь стиснутые зубы прошипел:

– Идиот. Прости, я… Не привык, что… поле боя, а тут красивая девушка…

Действительно, идиот! Вместо того, чтобы мне вколоть нейтрализатор, который обычно применяли врачи, чтобы раненого подготовить к операции и получить возможность вколоть уже другую анестезию, он пытался оправдаться. Как это все глупо и нечестно! Лежать на руках лейтенанта, будто тряпица и не иметь возможности объяснить ему, что нужно делать. Действие препарата закончится не раньше, чем через два часа, а мне нужно еще вернуться в свой отсек. Попыталась успокоиться и сосредоточиться. Получилось бы, если бы не свежая идея Зора:

– Давай я тебя отнесу в госпиталь.

– А-ы-ы-ыя, – запротестовала я.

Захотелось сказать ему что-то обидное, и не стала сдерживать эмоций. Объяснила, куда он должен идти вместо госпиталя. Попросила сделать с собой любые возможные действия, только не оставаться на этом белом свете. Жаль, что мою пламенную речь лейтенант воспринял как:

– Гы-ы-а-агы, а-аы-ы-ыа.

Но вероятно посыл с моей стороны был достаточно силен, и эйр Зор неожиданно произнес:

– Нейтрализатор! В аптечке должен быть нейтрализатор!

Я даже остановила свою пламенную речь, чтобы услышать спасительные слова. Никогда не думала, что обрадуюсь находчивости лейтенанта.

Через пять минут после применения препарата я ощутила свои конечности и смогла встать на них. Язык пока был под анестезией, но это не расстраивало.

– Нога все еще болит? – поинтересовался Зор, а я энергично замотала головой. – Прошу меня простить, нелепо получилось. Я могу рассчитывать на то, чтобы все исправить?