Виктор Бондарчук - Афган, любовь и все остальное

Мы тогда выходили из дальней разведки. Шли долго и мучительно нудно к точке, откуда нас может забрать «вертушка». Шли очень медленно. Мы несли раненого командира, избегая любых стычек. Еще один раненый и мы застрянем наглухо. Я тогда все сделал, чтобы спасти друга, старшего лейтенанта Славу Горина. И даже немножко больше. А если честно, то это было совсем не трудно. Ведь нас было семнадцать сильных бойцов. И четыре человека спокойно час несли носилки с командиром. А то что двенадцать дней топали до встречи с «вертушкой», то эта медлительность от каждого выверенного шага. Я претворял в жизнь усвоенную за службу простую истину, с которой ни с кем не делился. Пока есть что пожрать, пока тебе не грозит явная опасность, торчи подальше от начальства. Когда ты рядом, всегда найдется гнилое место, куда тебя захотят отправить. А на войне каждый прожитый день идет в плюс. Ведь с каждым прошедшим днем все ближе твой дембель. Больше шансов остаться в живых. Бойцы понимали это нутром, потому никто сильно не возбухал. Мол чего это мы торчим в горах, когда можно сидеть в расположении части. Двигались мы тогда в основном по ночам. И только тогда, когда боевое охранение проверило ближайшие подступы. Продвинулось метров на триста и заняло круговую оборону, держа под прицелом все на триста шестьдесят градусов. Ну дали орден за спасение командира. Спасибо. Он лишним не будет. Как и не будет лишним что ни будь повесомей, посущественней. Материальные блага вещи не последние в этой жизни. И главное, чтобы их не просить, не выклянчивать. Ведь тогда на кону стояла наша бесценная жизнь, как говорили политработники.

Генерал заморгал часто – часто, когда я попросил рассмотреть рапорт. А что тут такого, сами ведь сказали, у кого есть просьбы обращайтесь.

Думаю, что из этого ничего не выгорит. Ведь в рапорте слова не подтвержденные ни одним документом. Ну командовал группой в боевых условиях. Ну и что? Это ведь ни каким приказом официально не оформлено. Ни кто не виноват, что на войне все как на войне. Командовал, ну и молодец. На то ты и младший командир, а не просто солдат. Ведь офицеры выбывали в виду ранения, а то и смерти. И командиры назначались по ходу боевых действий. Там не до формальностей.

Генерал наконец проморгался, еще раз прочитал бумажку и буркнул без энтузиазма, мол разберемся. Но я опять заставил его моргать и морщиться.

– Мне бы побыстрее этот вопрос решить, товарищ генерал. Через два дня улетаю домой, в Сибирь. – мой рапорт наверное так бы и завис надолго, пока совсем не затерялся бы в штабной бюрократии, если бы не улыбчивый штатский. Который присутствовал при награждении, но не во что не вмешивался. Я так и не узнал кто он, и вообще от какого ведомства. Но кажется он был покруче здесь всех присутствующих. Мужичок забрал рапорт у генерала, прочитал его, и принял мгновенное решение.

– Вопрос решится положительно. Послезавтра получите причитающееся.

– А вы мне телефон не оставите для корректировки. Вдруг ничего не получится. И я только зря буду ждать. – мужик коротко зыркнул, но я глаза не отвел. Улыбчивости его как не бывало. Криво усмехнулся, покачал головой и дал мне визитку, на которой только фамилия с инициалами и номер телефона. Достал он ее из солидного кожаного портмоне. Когда разбогатею у меня такой же будет.

– Не волнуйся старшина. Если я сказал что все получишь, значит получишь. Что, где и когда тебе в гостиницу сообщат. Вопрос закрыт. Будут проблемы, звони. Только по пустякам не отвлекай.

– Спасибо за содействие. Эта сумма для вас может и небольшая, а для меня существенная. Тем более за честно выполненную работу. – я так и сказал за работу, а не за долг. Я никому ничего не должен. Товарищ еще раз внимательно глянул, видно мои слова прозвучали в этом кабинете как то не очень. Качнул головой, мол все будет как надо и отступил за спины военных. У остальной награжденной братии не было ни вопросов, ни просьб, ни пожеланий. Может от того, что они по первой награде получали? Я медаль «За боевые заслуги» получил из рук начальника штаба дивизии. Вручили, руку пожали, стопку налили. И иди дальше служи. Всего торжества на десять минут. Через полгода вручили «За отвагу». Я даже не знаю в каком звании был награждающий. Поверх формы у него белый халат. А я на госпитальной койке. В ушах звон после контузии, голова кружится, тошнит постоянно. Мне не до медалей, отлежаться бы. Ну дали и дали. А кому еще давать? Если из взвода, из двадцати двух бойцов, осталось в живых трое. Попали в засаду и были расстреляны как в тире. Никто в ответ и выстрелить не успел. Меня спас валун и воронка от мины за ним. Куда я втиснулся – вжался. Лежал пока две «вертушки» не прошлись по душманам ракетами. Пока спецназ на помощь не подоспел. Мина рванула совсем рядом. Контузила, но к счастью осколками не посекла. Только и задело что каменной крошкой. Не будь этого камня, из меня осколки сделали бы решето. А так вышел из бойни с небольшими потерями. Даже под контуженного не дали «косить» больше двух недель. Выписали и отметку в военном билете сделали. А это наверное не очень хорошо. Кто будет разбираться на гражданке, тяжелая или легкая контузия была. Главное что была. И запись есть. Получается, что человек в определенных условиях может быть не адекватен. Но опять же, может и выручить, случись что криминальное. Поживем – увидим.

И вот третья награда в Москве, «Боевая Красная Звезда». Мама – Родина раздает ордена и медали на право и на лево. Процесс на потоке, упрощен до предела. Вручают начальники средней руки в закоулках Генштаба. Награды посерьезней наверное в Кремле дают, не знаю. А у меня единственная радость от этого, что вопрос финансовый пробил, чем испортил генералу настроение. Когда тебя касается, то в армии все сложно и непонятно. Никто не шевельнется в отношении простого солдата. А если и начнут решать, то грубо говоря, все норовят гланды через задницу вырвать. А вот в вопросах личного обогащения, откуда что берется. И вертолет с самолетом состыкуются минута в минуту. И топливо найдется. И военный борт убудет и прибудет в точно назначенное время. А вот как заплатить по фактически занимаемой должности, так сразу глаза округляют и проморгаться не могут. И таращатся на тебя, как баран на новые ворота. Этот генерал наверное думает, что я должен быть счастлив уже от того, что его вижу. Слышал бы он как о московских старших офицерах отзывается мой сосед по комнате. Капитан – десантник откуда то с Урала. Самое мягкое выражение в их адрес, это козлы помойные. Он получил орден «Красного Знамени. Еще недельку попьет в столице и отбудет к себе в тьму тараканью. И кому он там будет нужен с этим самым «Красным Знаменем» и оторванной выше локтя правой рукой. Пристроят конечно на первое время куда ни будь в военкомат. И дай Бог ему не спиться, тяга то к этому у него конкретная. Не знаю как я на его месте поступил бы, окажись инвалидом в таком возрасте. Сейчас то я точно знаю, что никому не нужен кроме мамы. Тем более этой самой родине, которая пожевала – пожевала и лениво выплюнула таких как я и этот капитан. А чего ей не плеваться то? Людишек в России много, на век этих генералов хватит. А не хватит, так бабы советские еще нарожают. Еще раз спасибо командиру, научил как говорить, как действовать. Да и этот гражданский видно мужик порядочный и систему четко знает. Мой вопрос решил мгновенно, одним росчерком пера на рапорте. А может в душе усмехнулся его мизерности с высоты своего положения. Мне теперь это неинтересно. Я этот вопрос закрыл. Мизер то мизер, а чутка приоденусь. Говорят, если бы год назад, то на эти деньги можно было вдвойне отовариться.