Владимир Положенцев - Ноосферные явления

Феликс действительно не раз намеревался рассказать в передаче о российском межпланетном аппарате, запуск которого уже не раз переносили. Но в НПО им. Лавочкина журналистов не жаловали с тех пор, как их космическая станция «Марс-96» не вышла на орбиту. История темная. По официальной версии не вовремя сработал разгонный блок. По неофициальной информации, часть средств, выделенных на создание аппарата, была разворована. Нерабочеспособную станцию специально утопили в Тихом океане. Концы, что называется, в воду. Эти сомнения Бабочкин и озвучил.

– Ха, не верите в наши возможности? Собираясь в лес по грибы, вы намеревались взять охотничий нож, подаренный вам в Ижевске, но не нашли и прихватили кухонный, а теперь посмотрите, что у вас в ножнах.

На ремне Бабочкина висел тяжелый, с рукояткой из красного дерева ижевский охотничий нож. Журналист скрипнул зубами:

– Убедительно.

Неожиданно осенило, раз просят его, значит, и он может о чем-то попросить. Киборги сразу уловили мысли Феликса.

– Вы собираетесь с Ним торговаться?

– Этого себе еще никто не позволял, – сказал другой, – Вы, молодой человек, дерзеете прямо на глазах.

– Я еще ничего не просил! – возмутился Бабочкин.

– И не надо. Нейроны вашего головного мозга уже формируют вполне конкретную задачу. Вот и готово. Журналист хочет, чтобы его передача выходила на «Первом канале», чтобы он был ее руководителем и никогда не имел проблем с деньгами. И, конечно, трехкомнатная квартира с большой кухней. Ничего нового – деньги, слава и бетонная клетка.

Краска залила не только щеки, но и лоб Феликса, он и в самом деле начал об этом подумывать.

– Программка-то научно-популярная, в принципе, у вас неплохая, смешная. Если вы откликнетесь на Его просьбу, – сказал киборг с бриллиантом в ухе, – мы замолвим за вас словечко. Возможно, Он пойдет вам навстречу. Но имейте в виду, нарушая естественный ход событий, вы пресекаете другие измерения. Чем это для вас обернется – неизвестно. Никому! Итак?

– Мне все равно ничего неизвестно, – махнул рукой Бабочкин, – пресекай измерения, не пересекай. Согласен!

– Вот и хорошо, – обрадовались киборги, – привет Аджубе!

– Подождите! Как я узнаю, что Он принял мое предложение?

– Условие, – уточнил Зельгросс. – Ну…. Навскидку. Рядом с метро Алтуфьево, где вы проживаете, бабушка будет продавать старые книги. У нее должен оказаться «Старославянский словарь по рукописям X – XI веков» под редакцией Цейтлина. Купите, значит все в порядке.

– Купить?

– Вам для старушки полтинника жалко?

– Хм, а если не будет у бабки книги? Могу выдавать Аджубу в эфир?

– Дело ваше.

– Оставьте им, на всякий случай, номер прямой связи, – встрял другой киборг.

– Вы и телефонами пользуетесь?

– С кем поведешься. Ладно, в нарушение всех инструкций. На углу Большой Полянки и Старомонетного переулка, на следующей неделе в субботу будет стоять желтый Мерседес. Цифры его номерного знака и есть номер нашего телефона. Бывайте!

Воздух дрогнул, заискрился, что-то лопнуло, треснуло. Сознание вспыхнуло, улетело со скоростью света. Неожиданно вернулось. Над Феликсом нависла зеленая физиономия одного из пришельцев. Журналисту показалось, что от киборга пахло спиртом.

– Антивещество, – сказал пришелец, по-прежнему не шевеля ртом. В его пустом глазу отражался ползущий по траве клоп. – Этанола не употребляем. Все же хочу дать совет – хорошенько все взвесьте, прежде чем принимать решение. – И уже шепотом, на каком-то птичьем, но опять же понятном Феликсу языке. – Достаньте синюю книжку с верхней полки, страница 304. Четвертая строка сверху. Привет Фаусту. Теперь, прощайте.

Снова блеснуло, мир пропал.

Очнулся в кромешной темноте, хоть глаз выколи. Бабочкин вспомнил все. Бурым медведем навалился страх. Тяжелый, непреодолимый. «Не может быть! Я сошел с ума, боже, я сошел с ума! Этого не может быть никогда!»

Солнечные лучи пробились сквозь плотные ряды вековых сосен. На листе крапивы набухла изумрудная капля росы. Сорвалась прямо на нос. Рядом – несколько пустых бутылок. Голова не болела, была ясной и светлой как наступившее июльское утро. По ноге прыгал коричневый лягушонок. Стряхнул. Лягушка улетела на грядку с помидорами. Поддерживая руками спину, поднялся. Осмотрел себя. Обе ноги были обуты.

«Я же левый сапог в ручье утопил. Приснилось, все приснилось!» На ремне, в ножнах висел кухонный, а не охотничий нож. «Так, допился, значит, до пришельцев. Ну и хорошо, как камень с души. Вернее, плохо, что допился, хорошо, что не было никаких инопланетян-киборгов». С опаской глянул на лес за забором. «А калитка сломана. Ничего удивительного, в таком непотребном состоянии и дуб сломаешь. Все, бросаю пить. В больших количествах».

Дача Феликса находилась на полуострове, в междуречье Волги и Медведицы. Добраться до нее с «большой земли» можно было только на лодке. Машину оставлял в деревне на Волге, на другом берегу у местного жителя Николая Павловича. Старик и перевозил его через две реки на самодельном катере, который смастерил почти полвека назад. Сколько было лет самому хозяину судна на подводных крыльях, Бабочкин не знал. Но оба: и Палыч, и его катер бегали еще хоть куда.

Катер должен был подойти к мостку через 20 минут. За это время принял душ, побрился. Внимательно осмотрел тело и лицо – ни синяков, ни ссадин. Сунул в кожаный портфель ноутбук, кассеты и диктофон. Ключи от машины и права положил в карман куртки.

Присел на дорожку и вдруг сорвался с места, взлетел по лестнице на второй этаж в свою комнату. На верхней полке – синяя книга. Сдавило сердце. «Новая энциклопедия рыбалки». Какая страница, 304? Так». Листая, чуть было не разодрал справочник. «Зимние снасти для леща. Снасть говорит о мастерстве рыболова. Неуклюжий удильник то и дело выскальзывающий из рук.… Каждый рыболов должен подобрать для себя удобный удильник.… Существует множество факторов, вплоть до лунных фаз и магнитных бурь, так или иначе влияющих на активность леща». «Тьфу! Черт знает что!» Отлегло. На радостях зашвырнул энциклопедию под кровать, побежал на берег.

Палыч уже ждал. Фанерно-пластиковый катер, такой же потрепанный, как и хозяин, покачивался на легких волнах. Бывший офицер Балтийского флота разговаривал мало. Не сказал он Феликсу ничего и на этот раз, лишь кивнул в качестве приветствия. Включил стартер, крутанул руль, вывел лодку на фарватер. Бабочкин сел рядом с Палычем, портфель как всегда положил на заднее сиденье.

По водной глади Медведицы скользили, как по зеркалу. Катер и в самом деле был великолепен – устойчив и быстр. Когда набрали 30 узлов, брызги шрапнелью забили в лобовое стекло. Феликс был в восторге, поднял большой палец. «Хорошо!» «Это только треть хода, – наклонился к нему Палыч, – на Балтике давал под 100».