Константин Белослудцев - Трещина

Уродец двумя большими прыжками приблизился к ним, опасливо озираясь при этом по сторонам, взял их за руки и повел прямо в город.

– Как же я рад, – сказал он, – Мы не последние, кто остался жив после открытия Трещины!

Странный человек вел их по широким улицам города Визем и рассказывал, как они тут живут.

– Окраины города заброшены, мы живем ближе к центру, – говорил он, – Там у нас и площадь Приношений, и жилые дома. Еще есть дом Жреца Трещины, но нам запрещено в него входить.

– Жреца Трещины? – спросил Феор, страх которого почему-то куда-то бесследно исчез, – Кто это?

– Это человек, объединивший нас всех. Мы живы благодаря нему.

– Вы ему поклоняетесь?

– Он наш главный, – сказал уродец, – Кроме вас есть еще люди, которые выжили?

– За пределы Тайма энергия Трещины не распространилась. В мире еще много людей.

– Да? Но Жрец говорит, что мы последние оставшиеся в живых.

– Нет, это не так.

– Значит, мы можем, наконец, уйти отсюда?

– Шары не пропустят.

Улыбающееся лицо уродца вмиг помрачнело, и дальше он повел их в полном молчании. Судя по всему, ему понравились новоприбывшие люди, и он старался всячески угодить им, хотя и молчал при этом.

Все здания в городе, которые они встретили на своем пути, выглядели старыми и обветшалыми. Видимо, за три года никто таки не решился их починить. Было тихо, и тишина эта наводила на Абдея какой-то странный страх, от которого ему хотелось оказаться от этого места как можно дальше, провалиться под землю и больше никогда не видеть этих пустых, обреченных на разрушение, домов. Выбитые окна, покосившиеся крыши, ржавые дымоходы, трещины на стенах – вот все, чем был богат Визем.

– Будем идти дальше? – спросил шепотом, чтобы уродец не услышал, Абдей, – Странно тут как-то…

– Давай последуем за ним, – так же, шепотом, ответил Феор, – Возможно, в этом городе, действительно, кто-то живет. Видимо у них тут свой собственный культ образовался. «Жрец Трещины», помнишь?

За высоким зданием банка, который они обогнули по широкой дуге, из-за слов уродца, что внутри живет что-то странное, начали попадаться заселенные дома. Они выглядели уже не такими старыми, как на окраинах, но все равно были ухожены довольно плохо. Многие их стены были треснувшими, а окна – выбитыми. Сказывалось землетрясение, которое произошло в день открытия Трещины.

Из темных окон на них глядели непонимающие лица таких же уродцев, как и их проводник. У большинства из них не было волос. У кого-то половинки лица были пропорциональны друг другу, но был ненормально длинный нос или большие уши. Кто-то все время стонал и причитал на ужасную боль в груди, кто-то смеялся заливистым смехом, а кто-то рыдал.

– Это Трещина на них так повлияла, – сказал Абдей, – Послушай только, о чем они говорят. «В небе звезды живые», «Трещина всех нас породила, нас и заберет», «Повелитель идет, звезды на него смотрят». Да у них тут у всех мозги расплавлены.

– И не только мозги, – прошептал Феор, – Я не думал, что Трещина может менять человеческое тело. Посмотри вон на того человека. Он идет вперед, прихрамывая. Его правая нога гораздо длинней, чем левая. С руками та же беда.

– Во всем мире встречаются такие уродства. Но я с тобой, пожалуй, соглашусь.

– Здесь случай массового уродства. Не один же только он ненормален.

– Ну да. Что делать-то будем?

– Давай пока ждать. Посмотрим, что будет дальше.

Проводник довел их до главной площади и указал рукой на одиноко стоящий деревянный дом, на крыше которого реяли флаги без знамен.

– Вон там Жрец Трещины живет, – сказал он.

Из небольшого строения, выглядевшего так, будто его построили совсем недавно, вышел человек в просторном сером балахоне и с деревянным посохом в руке. Увидев новых гостей, он испустил довольно продолжительный, наполненный искренним удивлением, вздох. Его лицо, ничуть не измененное и едва видимое под капюшоном, исказилось гримасой страха. Посох в его худых руках задрожал, издавая громкий стук, каждый раз ударяясь о каменную мостовую. Он что-то крикнул и из строения вышли два человека с дубинами в руках, видимо, его охранники. В отличие от хозяина, они были, как и все другие встретившиеся на пути друзей, уродцами. У одного отсутствовал глаз, а у другого – уши. Уродство им также придавали страшные шлемы в виде собачьих голов. Человек в балахоне спешно двинулся к гостям навстречу. Охранники последовали за ним.

– Это Жрец Трещины, – сказал проводник, – Становитесь на колени.

Уродец опустился на землю, но Феор и Абдей не последовали его примеру. Они считали, что это неприемлемое действие в современном мире. Так перестали делать уже очень давно. Сейчас знатные люди требовали лишь небольшого поклона или почтительного приветствия.

Жрец подошел к ним и, бросив презрительный взгляд на уродца, сказал ему:

– Они тебе что-нибудь рассказали?

– Да. Мы не последние выжившие в мире! – смеясь, ответил проводник.

– Это ложь, милый мой Тан. Не слушай их, они тронулись умом.

Абдей, услышав это, искреннее возразил.

– Эй, ты! Старик! – крикнул он, – Мы все слышим!

Жрец, не обращая на них внимания, продолжил разговор с Таном.

– Изволь, пожалуйста, проследовать в мой кабинет, – сказал он, – Нейк, проводи его.

Нейк, огромный одноглазый верзила, с деревянным протезом вместо ноги, кивнул головой и повел Тана в строение, из которого вышел Жрец.

Долгое время сохранилось молчание, а Жрец Трещины разглядывал нежданных посетителей.

– Теперь вы, – сказал старик, обращаясь к Феору, когда закончил их осматривать, – Что вы здесь делаете?

– Нас сюда послал Совет, – прервал Абдей Феора, которых хотел что-то сказать.

– Совет? Не лгите мне, пожалуйста. Члены Совета, как и все остальные в мире, умерли, когда Фаранвель, злой придворный маг, открыл Трещину. Вы, должно быть, вышли из подземелий, что проходят под городом. Как вы в них выживали так долго?

– Нет! – возразил Абдей, – Мы пришли издалека. Нас прислал Совет, как я уже говорил.

– Не кричите, пожалуйста. Вас могут услышать. Последуйте лучше за мной.

Жрец двинулся обратно к своему дому. Абдей, бросив взгляд на Феора и увидев одобрение, зашагал следом.

– Я вас убью, – спокойно сказал Жрец, – Если вы откроете свои поганые рты, смерть ваша будет долгой и мучительной.

– Что?! – у Абдея от удивления отвисла челюсть, – Да я сам тебя сейчас на месте прирежу!

Охранник схватил его за плечо и крепко стиснул. Абдей моментально замолчал и смиренно успокоился, а его рука отодвинулась от рукояти кинжала, висящего на поясе.

– Я вас не трону, молодые люди, – продолжил Жрец, – Если, конечно, вы будете молчать о том, откуда пришли.

– Почему это?! – возразил Феор.