Валерий Михайлов - Всех, кто купит эту книгу, ждет удача

Из-за того, что, везде, где она появлялась, случалось что-либо экстраординарное, она с легкой руки Сергея получила прозвище Мисс Марпл.

Следующей по старшинству была Альбина Сергеевна, настоящая русская красавица чуть старше тридцати лет, с толстой русой косой до пояса. Она была знаменита тем, что вила из мужа веревки и при каждом удобном случае добавляла новую ветку к его и без того роскошным рогам. При этом она даже не пыталась скрывать свои проделки. Зато мужу запрещалось даже смотреть на других женщин. Такой сукой она была исключительно с мужем, которого презирала за его бесхребетность. Если бы он держал ее в руках и временами даже поколачивал, она была бы без ума от счастья, но муж оказался слабовольным и бесхарактерным, неспособным даже толком на нее накричать, одним словом, настоящим интеллигентом. С другими людьми она была ласковой, приветливой и надежной. То есть, на нее всегда можно было положиться не только в буквальном смысле. С Сергеем у них была похожая на платоническую любовь дружба. Кстати, Сергей был единственным мужчиной, к которому, несмотря на отсутствие малейших намеков на секс, ее ревновал муж.

– Его ты любишь, а меня нет! – упрекал он Альбину.

– Ты прав, его я люблю, – с вызовом отвечала она.

Лена тоже буквально зеленела от ревности от одного ее имени, хотя ни причины, ни повода для ревности Сергей ей не дал ни разу.

Работала Альбина невропатологом, причем была неплохим специалистом.

Самой юной была Яна Викторовна, двадцатипятилетняя барышня романтических взглядов на жизнь. Ее идеей фикс было желание выйти замуж, причем она была настолько сильно зациклена на замужестве, что отпугивала этим парней. Работала она терапевтом.

– Три девицы под окном пили водку вчетвером. Привет девчата, – поздоровался он, – что слышно?

– Александру Ивановну сегодня ограбили, – сообщила Альбина.

– Да вы что?! – слишком уж наигранно удивился он. – Как же так, Александра Ивановна?

– Да вот, надо было в поликлинику заглянуть, так решила сократить путь, – начала она охотно рассказывать.

Путь в поликлинику… Конечно, можно было бы пойти нормальной дорогой, по относительно благополучному тротуару, мимо лавочек, приспособленных предприимчивыми бабульками под прилавки для своих незатейливых товаров, мимо ларьков, торгующих пивом, мимо… Но это далеко. К тому же возле ларьков, наверняка вертелся тот тип, который с выражением глаз бездомного пса (распространенное явление среди профессиональных алкоголиков) вечно клянчит деньги на бутылку. Алкоголики вызывали у нее ощущение, которое обычно возникает после посещения инфекционного отделения больницы или грязного общественного туалета, когда испытываешь желание принять ванну. Да и стоит такому хоть раз дать взаймы…

Другой путь лежал через полузаброшенную подворотню, почти безлюдную, которую обожали совсем еще юные парочки, и желающие облегчить мочевые пузыри граждане. Удобное место для зажималочек и несанкционированных распитий или накуриваний. Правда, там всегда воняло мочой и еще чем-то неприятным, но трудностей в нашей героической стране бояться люди не привыкли.

В подворотне невзрачного вида подросток самоотверженно терся о такую же малоприятную на вид пигалицу. Она глупо хихикала и делала вид, что пытается сопротивляться. Видно, это возбуждало ее верного рыцаря.

Александра Ивановна всегда чувствовала себя неловко, когда становилась свидетельницей подобных сцен. Что же до любовничков, они ее вообще не замечали. Хотелось прибавить шаг, отвернуться, не смотреть… Хотя, какого черта… она же не в замочную скважину подглядывает. Александра Ивановна целиком и полностью ушла в анализ собственного состояния, и опомнилась только после того, как парень выхватил у нее из рук сумочку и скрылся со своей Дульсинеей в неизвестном направлении.

– Украли много? – с деланным сочувствием спросил Сергей.

– Целую банку анализов, – ответила за нее Альбина.

– Аля, – смутилась Александра Ивановна.

– Хотелось бы взглянуть на их рожи, когда они увидят, что кроме банки с мочой и коробочки с калом в сумке ничего нет. Да и сумка такая, что давно уже по ней мусорка плачет.

У кабинета его ждали немного заторможенный мальчик дошкольного возраста и излишне издерганная мамаша. Несмотря на то, что до назначенного времени было еще минут десять, она ежеминутно бросала взгляд на часы.

И ходят по дорогам слоны и носороги, – пронеслось у Сергея в голове.

Увидев его, она закричала чуть ли не за километр:

– Здравствуйте, доктор! Я опаздываю на работу… Артурчика заберет бабушка.

Затем пулей вылетела из коридора.

– Привет, как дела? – спросил он у мальчика, когда тот уселся в кресло для клиентов.

– Нормально.

– Чем занимался?

– На выходные мы, а это я, мама, папа, сестра и бабушка ездили на дачу… – рассказывал он, словно читал заученный текст.

Зазвонил мобильный телефон.

– Привет, – услышал он голос Вадика, – когда освобождаешься?

С Вадиком они были знакомы еще со школьных времен. Периодически их пути то сходились, то расходились, то сходились вновь. Когда-то Вадик был трагически женат, потом, спустя, наверное, год он благополучно развелся, после чего стал героем кобелистического труда. Работал он то в налоговой, то в юстиции, то в администрации, то еще хрен знает в какой конторе. Месяца за два до описываемых событий он устроился в администрацию полномочного представителя президента. При этом, несмотря на довольно-таки специфические должности, он умудрился остаться, мягко говоря, законченным разгильдяем. Он забывал данные обещания, имел не семь, а четырнадцать пятниц на неделе и постоянно занимал и не отдавал какие-то деньги, что не мешало ему быть прекрасным собеседником, великолепным организатором досуга и просто человеком, с которым не скучно проводить свободное время.

– Минут через двадцать. А что?

– Как насчет пожрать?

– Да можно.

– Тогда через полчаса в «Баклане».

– Ну там плюс-минус…

«Баклан» был очень даже замечательным рестораном, позиционирующим себя как традиционное балканское заведение. Неприметный снаружи, внутри он был уютным, но без лишних понтов. Готовили там вкусно, а цены были ниже, чем в недорогих кафе для молодежи и студентов.

В отличие от мамы, бабушка Артурчика оказалась очень разговорчивой и любознательной женщиной раннепенсионного возраста. Она хотела знать все о своем внуке в мельчайших подробностях, включая его психологический портрет и дальнейшую судьбу, точно Сергей был астрологом или гадалкой. Интересно, с чего это народ взял, что психолог должен буквально видеть клиента насквозь чуть ли не с первого взгляда?