Валерий Ковалев - Танго «Агарта»

– Я хочу Это видеть, – воззрился на Шеффера. – Немедленно!

Тот сделал знак сидящим позади, и Бегер с Краузе зарысили к выходу.

Вскоре они вернулись с двумя потертыми кофрами, водрузили их на стоящий под окнами, длинный стол для совещаний, открыли и осторожно извлекли находки.

– Вот, прошу вас, – сделал приглашающий жест Шеффер и, поднявшись из кресла, подошел к столу.

Гиммлер сделал то же самое, несколько минут пристально их рассматривал, а потом возвел глаза к потолку и стал шептать молитву.

– Я сейчас же доложу об этом фюреру! – закончив общение с Богом, обвел он глазами присутствующих.

– Хотя нет, Эрнст – сначала вы покажите мне, как работает шлем. Немедленно едем в Шпреевальд!

Спустя час, «Хорьх» рейхминистра в сопровождении двух автомобилей охраны, въехал на территорию расположенного в Шпреевальде секретного полигона «Аненербе», где помимо опытов над людьми, доставляемыми из ближайшего концлагеря, проводились и некоторые другие.

Он находился в сосновом лесу, был окружен колючей проволокой и надежно охранялся.

Выбежавший из главного корпуса и отдавший рапорт комендант, лично сопроводил кавалькаду в дальний конец леса, где помимо прочего, находилось и стрельбище, после чего застыл перед вышедшим из машины рейхсминистром.

– Доставьте сюда десяток подопытных. Из тех, что уже не представляют интереса, – взмахнул лайковой перчаткой Гиммлер. – И поместите их вон туда – кивнул на расположенный в конце стрельбища, пятнистый бронеколпак.

– Слушаюсь! – рявкнул комендант, и все прошли в расположенное рядом укрытие.

– А вы, – обернулся рейхсфюрер к захваченному с собой кинооператору, снимите все на пленку.

Когда все было готово, Гиммлер взял из рук адъютанта цейсовский бинокль, и обернулся, – начинайте.

Вслед за этим застрекотала кинокамера, Шеффер кивнул держащему в руке саквояж Краузе, и, спустя минуту, тот стоял со шлемом на голове у амбразуры.

Во время плавания на лайнере, участники экспедиции изучили его по мере сил, и определили Краузе в операторы.

После этого штурбанфюрер скомандовал, – огонь! и Краузе поднял к шлему руку.

В следующее мгновение на колпаке заплясала золотая нить, и он, словно в кошмарном сне, бесшумно развалился,

– Сила богов, – прошептал ошарашенный рейхминистр и вернул бинокль адъютанту.

Когда вся группа, шагая по росистой траве подошла к тому, что раньше было укреплением, перед ними предстала апокалипсическая картина.

Крупповская, упрятанная в цемент броня была рассечена словно арбуз и оплавилась, а от людей остались дымящиеся ошметки.

– Невиданно! – радостно осклабился, обычно сдержанный шеф «Аненербе». – Эрнст, вы герои нации!

«Герои» воротили носы от запаха горелого мяса и натянуто улыбались.

На следующий день, по бетонной автостраде, следовавшей из Берлина на юг Баварии, мчались два черных лимузина, сопровождаемые бронетранспортером.

В первом, откинувшись на мягкую спинку заднего сидения, сидели рейхсфюрер с Шеффером, следующем позади его подчиненные, а в бронетранспортере, под надежной охраной отделения эсэсовцев, покоились артефакты и отснятая накануне пленка.

Группа ехала на встречу с фюрером в его альпийскую резиденцию «Бергхофф», с докладом о знаменательном событии.

Спустившись в долину и проследовав тихий Зальцбург с остроконечными шпилями древних соборов и черепичными крышами домов, машины выехали на серпантин, ведущий в сторону господствующей над местностью горы Оберзальцберг, на вершине которой и находилась резиденция.

Несколько лет назад Борман построил здесь небольшой «чайный домик» и подарил его первому лицу Рейха. Тот по достоинству оценил прекрасный альпийский пейзаж, открывавшийся с вершины горы, и вскоре здесь возвели помпезный двухэтажный особняк с большими окнами и открытой террасой, где фюрер принимал европейских гостей, строил планы и проводил часы досуга.

Поскольку день выдался теплым, аудиенция состоялась на террасе и в отсутствие посторонних.

После взаимного приветствия и гипнотического обзора прибывших, Гитлер кивнул рейхсминистру, – я слушаю.

– Мой фюрер! – сделал тот шаг вперед. – Свершилось!

Далее последовал обстоятельный доклад о найденном у священной горы Лхаса, и глаза отца нации радостно сверкнули.

– Я знал! Знал!! – воздел он к небу руки, словно призывая его в свидетели, и нервно забегал по террасе.

Потом остановился, заложил правую руку за лацкан френча и принял позу римского патриция.

Через минуту внизу застучали кованые сапоги, дюжие солдаты аккуратно поставили на мраморный пол стальной несгораемый ящик и удалились.

Демонстрация артефактов произвела на фюрера непередаваемое впечатление, и он долго их рассматривал.

– Все это неземного происхождения, – уверенно сказал он. – А теперь я желаю смотреть фильм. Следуйте за мною.

Когда вызванные наверх эсэсовцы, заперев ящик и передав ключи Гиммлеру, унесли его вниз, все прошли в смежный с террасой кинозал и туда вызвали кинооператора.

– Зарядите установку, – передал ему Шеффер жестяную коробку.

Фильм привел рейхсканцлера в крайнее возбуждение, и он приказал показать его трижды.

А когда жужжание проектора затихло, и в зале загорелся свет, долго сидел молча.

Затем встал, то же сделали остальные, и, переходя от одного к другому, поочередно пожал всем руки.

– Вы и ваши люди, Шеффер, сделали невозможное, – покровительственно похлопал по плечу штурмбанфюрера. – И заслуживаете самых высоких наград. Я подумаю над этим.

– А вы, Генрих, – обернулся к Гиммлеру, позаботьтесь, чтобы все останки летательного аппарата, как можно скорее были доставлены в Рейх. Для научных изысканий.

– Кстати, что были за люди внутри колпака?

– Евреи, – пренебрежительно махнул рукой Гиммлер. – Из тех, кто уже не может нам быть полезен.

– Вы безжалостны к врагам Рейха, Генрих. И это меня радует. До встречи, господа.

И да поможет нам Бог!

Вернувшись в штаб- квартиру «Аненербе», Гиммлер, пригласив к себе Шеффера, лично занялся подготовкой столь ответственной операции.

Для начала они задумались над ее названием, а потом штурмбанфюрер взглянул на картину Пуссена и предложил, – «Похищение сабинянок».

– Гм-м, – воззрился на полотно Гиммлер. – А почему нет. Я согласен. И черкнул «паркером» в блокноте.

Далее перешли к конкретике, и Шеффер предложил ужу имевшийся у него план, дополнив его произведенными при возвращении выкладками.

– Вы, Эрнст, бесценный сотрудник, – откинувшись в кресле, и глядя на подчиненного, сказал рейхсминистр. – Давайте обсудим детали…

Вращая прозрачными дисками винтов и натужно завывая, трехмоторный грузовой «юнкерс», плыл в заоблачной сини, над Гималаями.