Хакима Аксёнова - По власти камня…

Аксинья не знала, что самолет действительно потерпел аварию, что летчики сумели его посадить на одном из пляжей в мелководье в метрах пяти от берега.

Летчики радовались, что сумели посадить самолет, что погода на редкость стоит тихая, что пассажиры ведут себя спокойно без паники, организовали эвакуацию людей на берег.

– Не беспокойтесь, все будет хорошо, все целы, живы и здоровы, помощь вызвали, сюда направляются вертолеты и корабли. Уже светает. – Полусонные пассажиры, спокойно подходили к дверям, где стюардесса следила, чтобы не было толкучки, летчики и молодые здоровые мужчины принимали людей и передавая из рук в руки, доводили до сухого места, – не беспокойтесь все будет хорошо помощь уже идет.

Стюардессы и техники по обслуживанию самолета, обошли весь самолет, заглядывая во все углы и закоулки, чтобы не пропустить и не оставить ни одного человека.

– Больше никого нет.

Утром во всех новостях по радио и телевидению пришло сообщение, что самолет потерпел аварию, не долетев до Австралии, что люди живы и здоровы, что подробности в вечерних новостях.

Вечером братья, собравшись вместе, кое-как дождались сообщения. В новостях показывали, как забирают людей с острова и стоящий в воде самолет. Репортер сообщила, – Все живы и здоровы, кроме одной туристки Латышевой Аксиньи Миндияровны. Ее исчезновение никто не может объяснить. Стюардесса говорит, что она помнит эту женщину в бирюзовом костюме, она во время эвакуации пассажиров подошла к дверям, остановилась и пропустила вперед свою соседку рядом с которой сидела. Да вот и она.

– Что вы можете сказать, об исчезновении вашей соседки Латышевой Аксиньи?

– Ничего – ответила та, – мы толком даже познакомиться не успели, только назвали друг другу имена и все. Да, во время эвакуации, когда мы подошли к дверям, я шла сзади нее, она повернулась ко мне и сказала, «проходи Люба», только взгляд у нее был странный, как будто она спит с открытыми глазами, а все делает машинально.

Картинка сменилась, диктор новостей бодро объявила, – Поиски продолжаются, будем надеяться, что Латышева Аксинья найдется живой и здоровой, и на этом она переключилась на другие новости.

* * *

На другой день приехал отец на своем «жигулёнке».

– Батя, не расстраивайся ты так сильно, найдется мама, будем надеяться, что с ней ничего не случится, что она жива и здорова.

Василий в сердцах произнес:

– Это с ней-то ничего не случится, да ее из дома нельзя выпускать, вечно из-за своего любопытства в какую-нибудь-то историю вляпается.

– Не знаю батя, сколько помню, с мамой никогда ничего плохого не случается, пока же еще не сообщили, что ее нет в живых.

* * *

Аксинья впоследствии не могла, не вспомнить, не объяснить, как она провела на острове первые три дня. Она была слишком потрясена случившимся, помнит только, что боялась отойти от берега. Все ждала, что сейчас вот сейчас появится самолет или вертолет, приплывут люди на катере, на корабле на чем угодно, ну ведь ищут всегда потерпевших. К концу первого дня, обогнув песчаную косу, увидела бухту, узкий не глубокий пролив соединял океан с бухтой.

Недалеко от пролива с левой стороны в бухту впадала небольшая речушка, она прошла туда попить воды, вода пресная, мысли были заняты ожиданием появления спасателей, поэтому речка, оказавшаяся поблизости не удивления, не радости у нее не вызвала. Попив воды, опять вернулась на прежнее место, а вдруг кто-нибудь появится тут ее хорошо видно и со стороны океана, и с неба.

Пошел третий день пустого ожидания, после полудня погода начала меняться, потянул небольшой ветерок, волны стали выше и чаще накатывать на берег. Аксинья направилась в сторону бухты, напилась воды, постояла на берегу.

– Пойду вдоль берега речки, может выйду на какое-нибудь поселение.

Обходя густые заросли, стараясь не терять речку из вида, она шла вверх по течению вдоль берега.

Часа через два остановилась передохнуть и осмотреться. По правую руку, от нее текла река, перед ней была роща, густо заросшая травой. Вдоль берега почти на одинаковом расстоянии друг от друга росли апельсиновые деревья, если на ветках ни висели бы зрелые плоды, Аксинья ни за что не догадалась бы что это апельсиновые деревья. Она почувствовала, как сильно она проголодалась, что уже третий день ничего не ела. Может это сад, чей то, а вдруг собака сейчас выскочит, прислушалась, тишина.

Только шелест листьев, журчанье речки и голоса птиц. Подошла к дереву и громко произнесла.

– Здравствуйте, можно я «апельсинку» сорву.

Прислушалась, только птичка взлетела над деревом, посмотрев на Аксинью удивленно чирикнула и исчезла в листве. Прислушалась, не откликнется ли кто-нибудь, может собаки залают на чужой голос.

Тишина, никого, вздохнув сорвала несколько апельсинов и на ходу их съев, продолжила свой путь. Теперь она шла медленнее, разглядывая рощу, стараясь не терять из виду речку. О тут еще и виноград растет, – сорвала кисть винограда, на ходу поедая ягоды отправилась дальше. Виноград – думала она мелкий по сравнению с тем, что в наш магазин привозят, зато очень сладкий.

Апельсиновая роща тянулась километра полтора, а может и больше, речка становилась все уже и уже. Когда кончилась роща, открылась большая поляна, поросшая густой низкой травой на противоположном краю поляны высились небольшие горы, речка превратившаяся в ручеек, блестя и переливаясь на солнце, струилась от горы.

За речкой посреди поляны высилось дерево, какое оно необхватное, мимоходом подумала она, я таких деревьев не видела никогда.

Сейчас поднимусь на гору, может где дым увижу, а может поселение какое. С этими мыслями Аксинья заторопилась к горе. Ручей, обогнув гору, уткнулся к подножию следующей горы. Она не пошла дальше за ручьем, стала взбираться на первую же гору.

Гора поросла редким мелким кустарником и низкорослой травой, взобраться не составило большого труда.

То, что открылось ее глазам, повергло ее в шок. Она находилась на острове, ни о каком поселении, или о проживании здесь людей не могло быть и речи, с горы как на ладони просматривался весь остров. Кругом, до самого горизонта, больше никакой земли, никаких островов, нет даже торчащих из воды скал, одна вода.

Вот апельсиновая роща, по краю которой она прошла, дерево, такого огромного она еще не видела не разу за всю жизнь, на противоположном краю высится каменная скала, отсюда она кажется черной, машинально отметила про себя Аксинья, скала высокая заканчивается остроконечным шпилем. Речка, где то километра четыре длиной, посередине острова на северном краю гора, повыше будет, чем – та на которой я стою. Недалеко от этой горы, что-то блестело в лучах солнца, вода наверное, может лужа какая. Возле этой воды на поляне кто-то пасся, вроде козы отсюда их не видно, они белые.