Николай Волков - Плетение. Книга четвертая

– Привет. Мне нужно будет на чем-то добраться до Университета, чтобы отключить сеть Бейла.

– Возьмешь мой байк. Он и по стенам ездить может. Кстати, тебе просили кое-что передать.

– Что?

– Ребята нашли в одной из частных коллекций меч. На табличке говорилось, что он принадлежал Вейрону. Я его… Реквизировал, сказав, что он нам потребуется.

Гром неторопливо подошел с мотоциклу, и принялся развязывать сверток.

Уважительно взяв в руки заплечную перевязь, он хмыкнул.

– Меч, конечно, превосходный, но я никогда не носил клинки за спиной. У меня всегда была легкая, чуть изогнутая сабля у пояса, но прямых мечей не было ни разу, хоть я и умею ими пользоваться. Это клинок не моряка, а всадника, когда он отправлялся в пеший путь. Видишь, на ножнах есть крепление? За него они цеплялись к седлу.

– Я не специалист. Если нравится – бери. У тебя никакое оружие лишним не бывает.

Гром кивнул, и принялся крепить на плечах ножны. Когда все было закончено, он поднял взгляд на Тимура.

– Так что за таинственная работа, о которой мне не стал говорить Нойрам?

Хакер ухмыльнулся.

– Ты давно в конной атаке прорывался сквозь армию противника, чтобы убить предводителя?

– Я вообще так никогда не делал.

– Значит, у тебя будет шанс это испытать. Похоже, что я придумал способ добраться до ноэйры. Еще не все готово, и нам с Ильтой надо кое-что забрать, чтобы все устроить, но…

Гром скептически посмотрел на собеседника.

– И после этого мне еще говорят, что это я сумасшедший. Ты хоть представляешь себе, что за кошмар там будет твориться? Я не говорю про сходящую с ума магию, не говорю про заклинания со всех сторон, я говорю про то, что у большей части народа будет оружие, и они будут стрелять.

Тимур, прищурившись, посмотрел на него.

– А если не будет заклинаний и сходящей с ума магии? Если они не будут стрелять?

Гром вновь скептически посмотрел на него.

– И как же… А… Мать его, ты решил ввести в игру Печать!!! Ты спятил? Кому из Высших магов ты настолько доверяешь?

– Только одному. И не забудь, Печать должен передать ему Хранитель, ну, в нашем случае – Хранительница. Если Ильта будет ему тоже доверять – тот сможет ей воспользоваться. Понимаю, что слишком много «если» и «но», но лучшего плана действий у меня нет, а этот хоть и рискован как черт знает что, но все ж таки имеет шансы на успех. Ты в деле?

– Ты не сказал, кому из Высших магов ты настолько доверяешь.

Тимур кивнул, признавая его правоту.

– Оллет Дигг. По силе он равен Высшим магам, хоть и не имеет такого статуса, а к вопросу о доверии…

Наемник кивнул.

– Понимаю. Это хороший выбор. Надеюсь, что Ильта его тоже примет. Ладно, объясняй, как управляться с твоим чудом техники, и я поехал.

***

В наушниках, взятого у Тимура плеера, играла странная группа, под названием «Ария», которую, несмотря на крайне непривычную, жесткую, музыку, программист предпочитал всем остальным группам, имевшимся в наличие на его ноутбуке.

Лайта слушала их песни, пытаясь разобраться в своем молодом человеке, и понять, что же он являет собой.

В каждой их песне она выискивала несколько слов, которые могли соотноситься с ним, хотя это и было неимоверно трудно, из-за того, что ей приходилось концентрироваться на тексте, абстрагируясь от общего ощущения, которое рождала песня.

Труднее всего было с песней «Отшельник», в которой припев, почти целиком, соответствовал ее восприятию Тимура. Правда, скорее, он соответствовал тому, чем он хотел бы стать – величайшим магом и волшебником, вечным врагом, ближе которого ни у кого не может быть друга.

Он относился ко всему так, как может относиться только человек преследующий колоссальную цель, подчиняющий этому всю свою жизнь. И, что ужасно бесило Лайту, она не могла понять, что же именно является этой целью.

Иногда, как пел исполнитель в другой песне, ему явно хотелось «сорвать все маски, и быть просто собой», но он, скрытный, по своей натуре, не мог себе этого позволить.

Однако больше всего ее потрясла песня «Засыпай». По ее мнению, эта песня могла бы соответствовать его отношению к ней, но она боялась, что выдает желаемое за действительное.

Прослушивание песен, как ни странно, позволяло ей, концентрируясь на словах, довольно успешно выполнять чисто механическую работу по приготовлению составов для дальнейших инструкций организации.

Помимо этого, в текущий момент, она, как хороший генерал, просматривала списки отличившихся в боевых действиях и погибших, и представляла к разным наградам – кого-то, к прошению о списании прошлых дел против закона, кого-то к денежному вознаграждению, а кое-кто даже попадал в совершенно отдельный список, которому предстояло стать «гвардейскими силами», элитными бойцами организации.

Всем погибшим устраивались оплачиваемые похороны, и если у кого-то находились родственники, то им направлялись солидные денежные компенсации, благо Тимур смог добраться до счетов, принадлежавших в свое время Шеону, и в деньгах недостатка не было.

С самого начала истории с ноэйрой подобных дел хватало, и все это уже делалось настолько на автомате, что голова, занятая текстами песен была хорошим подспорьем.

***

– Ильта, подожди немного. Гром сейчас отключает сеть Бейла, и через прат ты уже сможешь телепортироваться в столицу. Как дела у Диггов?

– Они тоскуют по своему заведению, и по брату.

– С их заведением все в порядке. Мы с Лайтой привели его в порядок, и даже продуктами склад наполнили, хотя это дорогого стоило. Кстати, что удивительно, во всей столице разграбили все, что можно, но их заведение не трогали. Сомневаюсь, что хоть одна ложка пропала.

– Тим, ты мне лучше вот что скажи… Насколько ты уверен в своем плане?

– Достаточно, чтобы его предлагать. Кстати, может возьмешь Диггов в охапку, и притащишь сюда? Я по пицце Боунса соскучился.

– Я им предложу. Ладно, держи связь. Свою снарягу я, все-таки собрала, и все, что нужно, при мне.

– И во что это обошлось?

– В то, что в этом мире теперь станут играть в блекджек и покер. Если, конечно, Сантор не сдохнет в процессе того, как Шелти будет командовать его эскадрильей. Кстати, надо будет ей это посоветовать.

Ильта сбросила вызов, и налила себе порцию вальца.

Честно говоря, вновь иметь дело с Печатью ее не тянуло совершенно. Слишком уж своеобразные воспоминания рождал этот предмет. С другой стороны, быть связанной с ней всю оставшуюся жизнь – была тоже не самая радужная перспектива. Она прекрасно помнила, как должна была умереть, и как энергия, постоянно вливаемая в нее Печатью не давала ей этого сделать.

Месяцы, в течение которых она постоянно задыхалась от боли, даже несмотря на лошадиные дозы обезболивающих, которыми пичкали ее организм. Ощущения сгорания заживо, пока кожный покров не восстановился. И два года ночных кошмаров, пока ее тело не регенерировало после взрыва.