Евгений Читинский - Постапокалипсис: Природа выживания

– Ну, да… Начальство у них встревает, – Валентин запнулся и тут же поправился: – Встревало по футболу.

– Футбольное поле – это хорошо, там можно коров и коней пасти…

– ????

Поймав немного недоуменный взгляд своего собеседника, Владислав пояснил:

– Придется нам постепенно переходить на натуральное хозяйство…

Тут раздался зычный голос Валентины Ивановны:

– Влад, Валентин, давайте за стол!

Владислав кивнул собеседнику, типа «давай пошли», и первым зашел в зал. Валентин еще раз задумчиво оглянулся вокруг, затянулся окурком сигареты в последний раз, примял его о железный край балкона, и поглядел, куда положить еще дымящийся бычок. Ничего не найдя, сердито стрельнул окурком прямо в жуткий мир, расстилавшийся под ними.

Окурок, от стремительного полета вспыхнув искоркой и красиво описав дугу, упал между торцами двух десятиэтажек, недалеко от павильончика, где медленно стал дымить. В это время из-за угла павильона выбежала Тварь. Она понюхала дымящийся окурок и оглянулась по сторонам. Задние лапы у неё были короче передних, поэтому спина выглядела покатой. Морда у нее была большой, но короткой и заостренной, с мощными челюстями и солидными клыками. Ростом зверь достигал чуть более 80 сантиметров, серо-коричневая шерсть была расцвечена неровными линиями черных полос. Черными были и большие, заостренные кверху уши, которые выделялись на более светлом фоне макушки, отделявшей их от черной морды. Вид у Твари был зловещий. Следом за ней выбежали еще несколько точно таких же созданий, а затем еще одна Тварь, но уже пятнистая, и уши у неё были более округлые, а сама она была массивнее своих собратьев. Стая по очереди обнюхала окурок, а затем двинулась в сторону речки. И если в собачьей стае, которую утром видел Влад, чувствовалась уверенность, то в этой стае чувствовалась мощь, мощь, перед которой не смог бы устоять даже сам лев…

А тем временем люди в своей прохладной квартире садились за ужин. Валентина Ивановна с помощью Марии нажарила груду котлет, наварила картошки, они сервировали стол колбасой, сыром, наложили в глубокие вазочки огурчиков с помидорчиками, так что стол получился вполне себе праздничный. А почему праздничный? На этот вопрос ответила Валентина Ивановна, подняв бокал сухого вина.

– Дорогие мои, – с чувством произнесла она. – Я так рада, что мы с вами выжили в этом кошмаре, что нам удалось пережить этот конец света! Давайте сейчас отпразднуем это событие, а о грустном подумаем завтра!

– Я тоже рада, что мы с Валентиной Ивановной встретили вас, наши дорогие мужчины, с вами нам уже совсем не страшно! – девичьим голосом поддержала её Мария и тоже подняла свой бокал вина.

За всех мужчин тут же, с ответной речью, поднялся шустрый Валентин Рудольфович, чуть не расплескав свой коньяк.

– Дорогие наши дамы, нам тоже очень приятно ваше общество, – тут он выразительно и недвусмысленно посмотрел на Валентину Ивановну, да так, что та даже немного смутилась. – Мы с Владом всегда будем вместе с вами, дорогие вы наши!!!! А мы много чего можем! Да, Влад?

– Эт-т-т точно, вместе мы точно не пропадем! – поддержал Владислав друга.

И они дружно все чокнулись рюмками и выпили – мужики коньяка, женщины сухого испанского дорогого вина.

– Я тут знаю неплохое местечко, – начал Влад. – Там нам всем понравится!

Женщины заинтересованно стали слушать. Даже из зала прибежал Лаки, проснувшись после сытного ужина. Щенка бесцеремонно заграбастал Влад и положил себе на коленки, принялся почесывать ему за ушком. Тот снова прикрыл глаза и стал снова потихоньку засыпать под говор людей.

А люди уж потихоньку стали строить планы на будущее, как они заживут на новом месте. Лаки встрепенулся только один раз, когда Мария заявила:

– А еще нужна корова!

– Лучше две! – то ли поддержал её, то ли подшутил Влад.

– Нет, я вправду, ну посудите сами, у молока в пакетах скоро срок хранения закончится, а нового-то нет…

– Да и если жара наступит, то оно и вообще может испортиться, – добавила Валентина Ивановна.

– Да, ежели нужно, мы хоть стадо коров заведем! – раздухарился Валентин, наливая по второй рюмочке. – Ну, за домашнее молоко! – сказал он тост.

Все улыбнулись и выпили. Дальше беседа пошла о том, где же эту самую корову раздобыть. Вспомнили, кто где видел фермы, не забыли и про ближайшие деревни. Мария вспомнила, как они с отцом ездили в одну из них прошлым летом.

Вспомнила и заплакала…

– Ну, голубушка, ну тут уж ничего не поделаешь, нужно крепиться, дальше продолжать жить, – обняла её по-матерински Валентина Ивановна и прижала к себе, гладя рукой по её русым волосам. Та разрыдалась еще громче.

Влад в растерянности поглядел на Валентина, отпуская на пол щенка. Тот тут же ткнулся мордочкой в джинсы Маши.

– Маленький ты мой! – вдруг схватила его девушка. – И ты тоже остался один, твоя мама, наверное, тоже умерла! – продолжала она рыдать.

Тут вмешался Валентин Рудольфович:

– Мария, так где твой папа лежит?

– Он не лежит, – еще пуще прежнего разрыдалась Маша. – Он так и остался сидеть в своей машине…

– Хорошо, а машина где стоит?

– Возле моего дома.

– Возле 19-го, – пояснила Валентина.

– Так, хорошо, возле 19-го, а марка автомашины и номер, мы сейчас с Владом пойдем, вытащим его оттуда, а завтра с утра съездим, похороним по-человечески. Правильно я говорю?

В ответ рыдания немного стихли, и Маша даже кивнула головой.

– Ну, так какая машина?

– Форд, черного цвета, номер три тройки.

– Значит, три, три, три. Ну, вот всё понятно. Пойдешь с нами?

Тут Валентина Ивановна цыкнула на него.

– Какой с вами, видишь, девка совсем от горя ничего не соображает. Вы уж идите, а мы тут сами как-нибудь! Ну, идите же…

– Мы, Валентина, маленько можем задержаться, нужно ведь до похоронного бюро смотаться, гроб подобрать, венки там всякие разные, так что вы нас сильно не теряйте, – сморгнув глазом на женское «цыканье» солидно пояснил Валентин.

Мужики стали быстро собираться. Влад подошел к Маше, которая, увидев решительные действия мужчин, немного стала успокаиваться.

– Маша, мы всё сделаем как надо, а завтра твоего папу похороним по-человечески.

Девушка, в очередной раз всхлипнув, посмотрела заплаканными глазами на юношу и кивнула в ответ.

Влад развернулся, взял один автомат, стоящий возле стены, себе, второй, укороченный, протянул Валентину…

На улице уже потихоньку темнело. Солнце низко висело над Титовской сопкой, и его лучи едва пробивались сквозь уплотнившуюся к вечеру дымку от пожарищ.

Форд, где находилось бездыханное тело Машиного отца, они нашли сразу.

– Окоченел, так просто не вытащишь, – авторитетно заявил Валентин Рудольфович.