Алексей Пишенин - Сигурд. Быстрый меч

– Прости, Токе, я не знал, что у тебя уже есть корабль. И я буду рад его увидеть, но чтобы идти к тебе в команду, мне нужно спросить разрешение у отца, а он остался дома до послезавтра.

– Сигурд, как ты мог забыть об этом? У тебя что, совсем ума нет? – Токе начал злиться. – Мой отец прикажет, и ты сможешь сразу идти к нам.

Но тут за меня вступился Эстейн:

– Прости, Токе, но Сигурд дал клятву хёвдингу Харальду Бьёрнсону, своему отцу. И только хёвдинг Харальд Бьёрнсон может разрешить его от нее. Так что пусть он еще два дня проведет с нами, а потом его отец и ярл решат, на чьем корабле он в первый раз обагрит свой меч кровью врагов.

Токе скрепя сердце согласился, но все равно забрал меня с собой, сказав, что к вечеру я вернусь. Он повел меня показывать свой корабль, и там я увидел Асгрима, который принес на пристань свернутый в бухту канат для крепления мачты. Мы обнялись, и я принялся разглядывать «Сына бури» – Токе с гордостью назвал мне имя своего корабля. «Сын бури» был небольшим – на пятнадцать пар весел – но, судя по обводам, ходким кораблем. Многие говорят, что если у тебя небольшой корабль, то лучше, чтобы это был кнарр: с широким корпусом, в который помещаются запасы на долгий переход в открытом море или товары для торговли. Но у Токе был настоящий маленький драккар: узкий боевой корабль, способный быстро идти и под парусом, и легко скользить по волнам на веслах. Конечно, на драккаре сложно пересечь море, отправляясь в Исландию, на нем мало места, чтобы большая команда жила на палубе день за днем. Но если плавать вдоль берега и приставать на ночь, то можно за день проходить раза в полтора больше, чем на медлительном кнарре. И этот корабль принадлежал Токе!

Асгрим увидел, как завистливо я рассматриваю «Сына бури», и спросил Токе:

– Ты слышал, что тебя ищет Серый Коготь?

Токе как-то встревожился и покачал головой.

– Тогда поспеши в усадьбу, потому что Серый Коготь может разозлиться. – Асгрим кивнул в сторону усадьбы.

Токе ответил с вызовом:

– Это тебе нужно бояться гнева Когтя, а мне на него наплевать. Если я захочу, то его не будет на моем корабле.

– Многие бы поостереглись ссориться с Когтем, но раз ты так говоришь, то я скажу ему, что у тебя есть дела поважнее, чем приходить, когда он зовет. – Асгрим сложил бухту каната на палубу и перепрыгнул с планширя на пристань. – Не уверен, что Когтю это понравится, но я постараюсь держаться со стороны его левой руки. Так ему будет сложнее выбить мне зубы, когда я передам твои слова.

Асгрим повернулся ко мне:

– Ты знаешь Серого Когтя?

Я покачал головой:

– Даже не слыхал о таком. Откуда он взялся?

Асгрим объяснил:

– Асбьёрн Серый Коготь служил в дружине у Олафа сына Трюггви. Но когда Олаф решил принять веру в Белого Христа, то Коготь ушел от него. У него на то есть причины: лет пять назад он служил в Миклагарде в охране тамошнего конунга. И как-то во время какого-то праздника жрецы несли перед своим конунгом большую доску, на которой разными красками был нарисован один из хёвдингов Белого Христа. А Коготь шел впереди и расталкивал толпу перед жрецами вместе с еще тремя людьми. Вдруг в толпе Коготь увидал лучников. Он бросился назад к конунгу и принял две стрелы на свой щит. Лучников схватили, долго пытали, а потом отрубили им руки и ослепили. А Когтя просто выпороли жестким кнутом.

– Но за что? Он же спас конунга? – Я ничего не понимал.

– Да, он спас конунга, но когда Коготь рванул назад, он повалил жрецов с размалеванной доской, да еще наступил кованым сапогом на лицо христова хёвдинга. Вот за это он и получил десять ударов кнутом. И хотя потом конунг пожаловал ему не только серебро, но и золото за спасение своей жизни, с тех пор Коготь ненавидит священников Белого Христа и убивает их, где может.

Асгрим вздохнул:

– О Когте говорят, что он часто бушевал, как берсерк 15 15 Берсерк – воин, посвятивший себя богу [битая ссылка] Одину. Перед битвой берсерки приводили себя в ярость. В сражении отличались неистовостью, большой силой, быстрой реакцией, нечувствительностью к боли. , еще до того, как его выпороли. Но теперь такое случается чаще. И иногда достаточно просто сказать, что кто-то из его воинов не слишком торопится выполнять его приказ, чтобы он схватил топор и пошел рубить всех, кто бы ни попался под руку. Иногда я завидую тем, кто его не боится. – Асгрим посмотрел на Токе.

– Ну, отец сказал ему за мной присматривать, – скороговоркой произнес Токе. – Может быть, у него есть для меня важные новости, и неблагоразумно было бы их пропустить. А потом показать себя полным недоумком на военном совете у отца…

Токе быстро пошел в сторону усадьбы. Асгрим улыбнулся мне так, как часто улыбался раньше во время наших ссор с Токе.

– Ярл Паллиг, конечно, дал своему сыну корабль, но вместе с ним он дал Токе Асбьёрна Серого Когтя. Чтобы ненароком не случилось какой беды. Токе думает, что это его корабль, но когда он отдает приказание, то все вначале смотрят на Когтя и только потом бросаются выполнять.

Я вздохнул:

– И мне придется быть в его команде?

– Никто не может заставить вольного бонда идти служить ярлу или хёвдингу. – Асгрим повторил слова Закона, по которому мы жили. Его отец жрец был также и годи, законоговорителем, и помнил все старые законы наизусть. А когда не мог вспомнить ничего похожего на то, что было нужно, то ловко переставлял части других законов так, что они подходили к новому положению.

– Да, только все, кто владеет землей, обязаны платить дань конунгу. А ярл Паллиг ее собирает в наших местах. И он решает, брать ли дань серебром или железом, то есть службой в его дружине. – Я тоже неплохо разбирался в законах, потому что меня учил отец.

Отец несколько лет назад отказался давать дань, сказав, что ярл Паллиг слишком жаден: требует все больше людей в свою дружину каждую весну, а при разделе добычи забирает себе даже не треть, а половину. И вместе с ним отказались служить Паллигу бонды со всего восточного побережья Фюна. Но люди ярла с горящими факелами окружили нашу усадьбу как-то ночью, и отцу пришлось согласиться с тем, что нельзя назвать жадным человека, который готов подарить тебе жизнь. Так я поехал жить к ярлу Паллигу, а со мной вместе – сыновья еще трех богатых бондов из нашей округи.

– У тебя нет земли. И нескоро будет, – прервал мои воспоминания Асгрим. – Так что ты можешь отказаться идти в дружину ярла и за скромную плату и стол пасти овец в какой-нибудь усадьбе целое лето.

Мысль об овцах показалась мне не слишком привлекательной. Я представил, как гоняюсь за ними с мечом и чуть не расхохотался. Поэтому я перевел разговор на другое:

– Ну как вы тут? Я вижу у тебя твой браслет. Что, за всю зиму Токе не добился поцелуя от Гунхильд?