Патерсон Коста - СССР 2.0

– Радуйтесь, солдаты! – обращается к ним сержант.

– Что такое? Вы нас отпустите? – оживляется Виктор.

– Вроде того… Вас отпустят из этой жизни! – отвечает военный, открывая камеру.

Заключенные нервно переглядываются.

– А почему мы должны радоваться своей казни? – спрашивает Тимур.

– Потому что по крайней мере вы удостоитесь чести быть похороненными на своей родине, зная, что победили в войне! – отвечает сержант так естественно, что солдаты сомневаются, есть ли в этой речи хоть толика сарказма.

Заключенных сопровождают к стене расстрела, пока они думают о словах сержанта. Для советского солдата умереть на родной земле, победив в мировой войне, на самом деле большая честь, но и большая ирония. Лев, Виктор и Тимур героически воевали еще в операции «Барбаросса», когда фашисты напали на СССР, до самой победы над Третьим Рейхом.

Солдаты идут навстречу смерти с высоко поднятыми головами, уверенные, что они сделали все, что считали правильным, даже если, к их сожалению, столько людей пострадало из-за этого. Жаль, конечно, умирать, так и не узнав, что это за таинственный аппарат, открытие которого привело их к теперешнему положению. У стены, под дулом направленных на них винтовок, сослуживцы переглядываются и легко одобрительно кивают головами друг другу, в знак взаимного признания.

Внезапно, когда охранники уже держат пальцы на спусковом крючке, ожидая только приказа сержанта, появляется другой военный со срочным сообщением. Сержант читает его и удивленно смотрит на заключенных.

– Ну, ребята, похоже, сегодня ваша смерть взяла отпуск, – констатирует сержант.

– А что случилось? – спрашивают парни.

– Невероятно, как быстро распространяются новости. Похоже, Сталин узнал о ваших приключениях и – внимание! – хочет с вами встретиться! Вы только что стали особо важными персонами! – отвечает сержант.

Солдаты не показывают никакой реакции, опасаясь, что сержант все это придумал, чтобы расстрелять их без предупреждения.

– Что такое, мужики? Вы разве не слышите? – спрашивает сержант. – Вперед, вас ждут в Кремле!

Как будто погоняя их, сержант отталкивает солдат от стены и жестом отпускает стрелков, раздосадованных, что не смогут убить своих врагов, которые к тому же стали известными даже в Кремле, после устроенных ими разрушений.

Солдат, все еще не верящих в происходящее, сопровождают к машине. Из окна автомобиля они смотрят на советскую столицу, ее широкие проспекты и внушительные здания. Виктор, выросший в Москве, решает прервать тишину путешествия:

– Кажется, город приветствует своих защитников! Смотрите, ребята, какая наша столица красивая и невредимая, по сравнению с разрушенным Берлином.

Лев кивает головой и грустно смотрит вдаль. Его родной город Минск практически сметен с лица Земли за время войны.

Замечая, что некрасиво поступил, Виктор пытается поднять настроение друга:

– Не грусти, Лев, скоро и твой город поднимется из руин, более великолепный, чем когда-либо!

– Если бы Сталин имел хоть капельку благоразумия, он бы подготовил войска к войне еще когда фашисты напали на Польшу, – грустно комментирует белорус. – На нас напали внезапно, на неготовых, из-за неорганизованности действий Кремля. У меня такое чувство, что именно этого они и хотели – сделать нас пушечным мясом, чтобы удовлетворить свои националистские желания, издеваясь над населением, как во время украинского большого голода. Теперь, когда значительная часть народа погибла, правительство собирается перестроить города и заселить русскими, чтобы колонизировать белорусские земли и русифицировать нас еще больше, чем прежде. И мы заплатили нашей кровью и жизнями, чтобы защитить москвичей, которые столько зла нам приносили на протяжении веков…

– Зла? Да если бы вы даже были независимым государством, история была бы абсолютно такой же, если не хуже, как в случае с Польшей, которая моментально сдалась фашистам, и только Красная Армия смогла ее освободить. Победа принадлежит советским людям, вне зависимости от происхождения! Вот здесь и Тимур, который воевал, чтобы выгнать фашистов из нашей страны, а ведь его республику война не затронула.

– Ну, ребята, во время операции «Барбаросса» я служил в Ленинграде. Но, на самом деле, эту войну мы бы не выиграли без мобилизации всего советского народа. Казахскую ССР война не затронула напрямую, но наши поля и заводы производили многое необходимое Красной Армии во время войны, и тысячи солдат сражались на фронтах.

– Это все в прошлом, – вздыхает Лев. – Нельзя вернуться в прошлое и переписать историю, но можно научиться на ошибках и изменить будущее.

Солдаты замолкают и в тишине смотрят на пейзаж за окном.

Наконец, спустя около часа, они входят в Кремль, где их обыскивают и провожают в секретную лабораторию в подвале крепости. Там они встречают нескольких стариков в белом пальто, очевидно, ученых, и рыжего офицера с судьбоносного инцидента на Октябрьской авиабазе. Все они расположились вокруг странного металлического аппарата, похожего на портал. Это машина, привезенная солдатами, но на этот раз собранная по инструкции, которая оказалась у военной. Глядя на девушку, Виктор чувствует, как его сердце бьется сильнее, но она игнорирует его, делая серьезное лицо.

– Вот они, доктор Валк, – говорит один из охранников, показывая на солдат.

– Добро пожаловать, парни, – приветствует их старик в белом пальто и толстых очках. – Присаживайтесь, пожалуйста.

– Нам и стоя хорошо, – недоверчиво отвечает Лев.

– Как хотите. Охрана может быть свободна, прошу, – говорит Валк.

Как только те уходят, доктор приветливо представляет себя и остальных присутствующих:

– Я доктор Эндель Валк, а это мои коллеги Всеволод Хмельницкий, Алмаст Нохчий и Камал Самани, а еще с нами прекрасная спецагент Лидия Кайсина, которой вы должны быть благодарны за спасение ваших жизней, – говорит улыбчивый доктор с эстонским акцентом.

– Как так? Это же она нас отправила на расстрел! – возмущается Тимур.

– Что ж, ребята, видимо, груз, который вы сопровождали, изменил ее решение. Если бы она не действовала оперативно, сообщив о происшедшем в Кремль, возможно, вас уже бы и расстреляли, – отвечает доктор.

– Хватит бесполезных объяснений! – раздражается офицер, – Будь моя воля, вы бы уже горели в аду, но, узнав об инциденте на Октябрьском поле, вместо того, чтобы разозлиться, товарищ Сталин рассмеялся и решил, что было бы «неразумно убить трех талантливых солдат, которые без оружия и в наручниках смогли разгромить целую советскую авиабазу и настучать по голове охранникам», – рыжая, очевидно возмущенная, цитирует Сталина, преувеличивая грузинский акцент советского вождя.