Валерий Любачевский - Погоня за оборотнями. Детективно-психологические романы

– Буду ждать, – многозначительно проворковала красотка и, крутнув бедрами, удалилась.

Островецкий сел за стол и принялся изучать справку.

«Ого! – мысленно воскликнул он, прикинув объем и общий вес похищенного. – Либо Захаревские – чемпионы по тяжелой атлетике, либо…».

Его размышления прервал Михайлов, притащивший в кабинет два объемистых, тяжелых рюкзака, набитых продуктами.

– Это все? – спросил Олег.

– Почти все. Кое-что съели вчера. Немного дали Бублику…

– Это еще что за фрукт?

– Ты был прав, в краже принимал еще один пацан – Павел Бабаенко по прозвищу Бублик. Это сосед Захаревских. Пацану двенадцать лет. Я его вместе с родителями вызвал к тебе на завтра. Кстати, вполне приличная семья. Скорее всего, пацан влип в это дело под влиянием Захаревских. Между прочим, это он стоял на стреме, именно там, где ты говорил.

Олег выложил продукты из рюкзака на стол. Все изъятое необходимо было описать, но даже мимолетного взгляда хватило ему, чтобы понять: список похищенного, переданный ему Лапиней, завышен раза в два. Даже с учетом испорченного, съеденного и переданного Бублику. Ай да веселушка-хохотушка! Не удержалась-таки, чтобы не прибрать кое-что к рукам. Олегу стал понятен ее нехитрый план: подмахнуть следователю, глядишь – и не будет дотошно разбираться со списком. А даже, если и разберется, то не станет же он уличать женщину, с которой был в близких отношениях. Молодец, баба! Умеет сочетать приятное с полезным. Ладно, пусть с ней бэхаэсэсники разбираются. И без того работы хватает.

Олег сгреб все продукты обратно в рюкзаки. Осмотр изъятого можно будет сделать и позднее.

В дверь негромко постучали.

– Входите! – крикнул Олег.

В кабинет вошла молодая светловолосая женщина, лет двадцати пяти, в строгом деловом костюме, длина юбки которого была, правда, несколько общепринятых норм.

«Училка, – сразу определил Олег. – А что, снять бы с нее эти строгие очки, добавить чуток косметики – и была бы красотка хоть куда»!

Девушка спокойно выдержала оценивающие взгляды Олега и Александра.

– Вия Берзиня, – представилась она. – Я преподаю в первой средней школе латышский язык и литературу. Меня вызвали сегодня к девяти утра.

– Виечка, Вы позволите себя так называть? – Олег был весь любезность. – Я сейчас буду допрашивать несовершеннолетних, и процедура требует присутствия педагога…

– Я в курсе. Мне Ваш коллега объяснил.

– Вот и прекрасно. Присаживайтесь на стульчик около окна – здесь Вам будет удобно. Саня, – обернулся он к Михайлову, – давай сюда Николая Захаревского.

Олег решил начать допрос с него, справедливо полагая, что он будет пожиже сестренки характером. Михайлов ввел в кабинет невысокого, худенького подростка. Тот производил жалкое впечатление: давно не стриженные, слипшиеся от грязи волосы, испуганные, бегающие глаза на прыщавом лице, заискивающая улыбка. От природы сутулый, он еще больше съежился, как бы в ожидании удара. На нем была замызганная кожаная куртка – явно с чужого плеча, грязные брюки и кеды.

«Куртку тоже, наверное, где-то спер, – подумал Олег. – Ну, об этом его можно и потом расспросить. Кеды придется изъять на экспертизу. Надо послать Сашку на чердак, чтобы притащил оттуда этому щенку пару бесхозной обуви».

На чердаке отдела милиции была свалка бесхозных вещей. При обысках и осмотрах мест происшествия всегда изымается масса не относящихся к делу предметов, установить принадлежность которых зачастую не представляется возможным. Так и пылится потом там.

Олег начал задавать Захаревскому необходимые вопросы, уточняющие его анкетные данные, исподволь при этом анализируя поведение подследственного. Тот был явно очень напуган, и причины этого страха Олег понять не мог. Ну, не от того же, что попался на краже, он так трясется? Это же не первый его привод в милицию. Мог, конечно, и Сашка припугнуть его, чтобы поменьше кочевряжился, но для т а к о г о страха нужны более глубинные причины.

Олег выдерживал паузу и тяжелым взглядом смотрел на Захаревского – ничего, пусть подергается, понервничает – сговорчивее будет.

– Так, – наконец сказал он, – а теперь подробно расскажи, как вы обчистили столовую. И не ври мне! Не люблю этого!

– Я не буду врать, я все честно… – сбивчиво начал Захаревский. – Мы с Айной кушать хотели. Дома нечего кушать. Ну, Айна и предложила забрать продукты из школы – мы видели, как туда их привозили. Первую ночь посмотрели, как сторож работает, а на вторую ночь пошли… Подождали, пока сторож пройдет. Потом я разбил окно, залез в кухню. Ломик у меня был с собой. Сломал дверь в кладовку. Набрал продуктов и подавал их Айне, а она складывала их в рюкзаки…

– А зачем погром в кухне устроил?

– Что устроил? – недоуменно переспросил Захаревский.

– Зачем посуду разбрасывал, муку, сахар рассыпал?

Захаревский лишь виновато пожал плечами: не понимаю, мол, как так получилось. А что тут понимать? Тебя вечно унижают, издеваются над тобой. Вот и выплеснулась у тебя вся злоба на окружающий мир.

Олег тяжело вздохнул. Ему было жаль это запуганное, замордованное жизнью существо.

– Куртка откуда? – внезапно спросил он.

– Какая куртка? – испуганно дернулся Захаревский.

– Та, которая сейчас на тебе! Только не говори, что твоя. Она, как минимум, на три размера больше, да и дорогая – у тебя в жизни таких денег не было.

– Я ее на помойке нашел. Она была старая, ее кто-то выбросил, – глазки Захаревского испуганно забегали.

«Врет, паразит, – подумал Олег. – Но выяснить про куртку пока, видимо, не удастся». В розыске она не числилась, заяв не было. Но, к бабке не ходи, за курткой что-то стоит. Не зря он так задергался. Может, снял с кого-то? Да нет, непохоже. Судя по размеру, куртка принадлежала крупному человеку. Вряд ли он отдал бы ее этому шибздику. Дал бы разок по башке – и дело с концом. А если их было несколько? Стайка таких шакалят многое может натворить… Ладно, оставим пока куртку в покое.

– Кто еще с вами был в школе? – Олег вернулся к эпизоду кражи из столовой.

– А, так этот… Бублик. Он живет рядом. Постоянно с нами крутится. Не гнать же его. Он нам иногда поесть приносит…

«Добрый мальчишка, – усмехнулся про себя Олег. – Ну, и устрою же я завтра его предкам, а не то профукают пацана, потом будут локти кусать…».

Олег оформил протокол допроса и дал расписаться Захаревскому и Берзине.

– Саня, – обратился он к Михайлову, – отведи его в дежурку, изыми кеды на экспертизу и подбери пацану на ноги что-нибудь на чердаке. Ключ у старшины отдела возьми. И это, не сажай его в «телевизор», пусть посидит возле дежурки. Заводи его сестрицу!

Михайлов увел Захаревского и впустил его сестру. В кабинет вошла юная, но уже вполне сформировавшаяся девушка. Выглядела она куда старше своих четырнадцати лет, чему немало способствовал неумеренный макияж на лице и прикид: коротенькая черная юбчонка и колготки в сеточку. Ее лицо можно было бы назвать даже красивым, если бы не злые, порочные глаза. Она была похожа на брата, но, странным образом, то, что привлекало в ее облике, отталкивало в ее брате. Так порой на одной ветке соседствуют расцветающий бутон и чахлое больное соцветие.