Наталья Богатырёва - Из породы огненных псов. Приключения собак

– Я обязательно научусь грызть такие штучки – весело и твердо решила она, и с легким сердцем оставила мамин склад. Тот, кому судьба делает замечательные подарки в виде зрения и слуха, не станет тужить из-за какой-то неподатливой косточки. Тем более, что Жулька всей своей переполненной радостью, только-только начавшей жить душонкой уверовала: одними лишь открывшимися глазами чудесное не кончится.

За исследованиями, полностью поглотившими Жульку, она не заметила времени. А часы шли, день клонился к вечеру, свет угасал, и мир начал погружаться в ночь. Мама почему-то всё не возвращалась, а темнота уже легла на землю, погасив краски и в Жулькиной норе. Это был первый закат, первая смена дня и ночи в её жизни, и от этого веселящемуся комочку вдруг стало очень не по себе. Жулька ведь пока не знала, что за темнотой обязательно приходит рассвет, а потому с отчаянием подумала, что обретённое было зрение теряется, и она снова погружается в непроглядное существование. В то существование, которое совсем недавно казалось единственно возможным. Что ж, многим после ослепительного полудня черная полночь кажется невыносимой…

Но горькое щенячье горе потихоньку начало развеиваться. Жулька увидела и услышала, что и у ночи есть свои особые запахи и краски, которые также как и днем, отбросили блики на своды их логова. К тому же наконец-то пришла мама. С радосто-жалобным повизгиванием малышка поплзла к своей родненькой, забралась под брюшко, стала жадно сосать, и – о радость! – увидела, что в темноте тоже различает и серый отлив маминой шерсти, и нежный блеск её глаз, и вход в нору, сделавшийся голубовато-светящимся.

В этот день Жулька засыпала с ощущением восторга от обладания чудом, которое никуда не уходит, даже по ночам. И с мечтой о том, как завтра она до мельчайших подробностей разглядит любезные сердцу косточки из маминой захоронки.

Ты почему опять вертишься на кухне? Сколько раз мы с тобой беседовали о домашнем этикете! А ты опять ведёшь себя так, будто слыхом не слыхивал, что приличные псы никогда не должны обнаруживать своего желания присоединиться к хозяйской трапезе, даже если вот-вот умрут от запахов, ею источаемых. Или ты забыл, что настоящая благовоспитанная собака, принятая в человеческую стаю, умеет удерживаться от гастрономических и прочих съестных соблазнов, не лезет лапами или, как ты, прямо здоровенной мордой на стол, а скромно сидит поодаль, индифферентно подбирая капающие слюнки?

Ладно, вижу-вижу, что ты совсем не за хавчиком на кухню заглянул, а так, проверить, может, как раз сейчас следует подчистить пол возле стола от случайно упавшего кусочка. Должен же кто-то подбирать в доме за неаккуратными хозяевами… Умеешь ты, дружочек, хитрить. Как не дать тебе за это вкусненькой награды! А по большому-то счету, поди найди на белом свете такую, пусть и самую вышколенную собаку, которой под силу сознательно игнорировать кухонный и даже помоечный дух. Зов крови, никуда от него не деться. Бери уже трофей и иди в свой уголок, чтобы оттуда беседовать со мной об этом необыкновенном и удивительном зове .

В отличие от Жульки, в полной эйфории вбиравшей, как губка, всеми своими чувствами и умишком открывающиеся перед ней чудеса мира, мама её по кличке Криста пребывала далеко не в восторженном состоянии. Какой уж тут восторг, когда она восстала против своего хозяина! Ей, молодой собаке, выросшей в холе и заботе, до момента безобразно возникшего между ними противостояния и в голову не могло прийти перечить требованиям своей семьи даже в самом малом. Наоборот, она просто-таки с благоговением бросалась выполнять не то что приказы и команды – малейшие намеки на пожелания своих любимейших людей. Благодаря природным качествам характера, благоприобретённому добродушию и покладистости Криста считала свою подчинённую роль не тяжкою необходимостью, а ежедневным праздником. Она готова была бесконечно служить и главе семейства, и его супруге, и деткам – девочке и мальчику, домашней прислуге, а также при необходимости даже толстомордому ленивому хозяйскому коту британского происхождения. Нет, в служении Кристы не было ни заискивания, ни подобострастия, ни скрытой тяги к похвалам или материальным выгодам. Она широко открытой душой лишь из беспредельной любви преданнейше поклонялась семье и преклонялась перед ней. Любая команда выполнялась ею весело, резво и толково. Она готова была при малейшем поводе ринуться на защиту своей стаи, насмерть биться с любым врагом, грызть и рвать до последнего издыхания, лишь бы её кумиры были в безопасности. И даже если им приходилось или требовалось причинять ей неудобство, неприятности и даже боль (а такое иногда случалось, особенно со стороны впадающего в неистовство подвыпившего папаши) – Криста, хотя и молча горевала, не понимая до конца причин немилости, не смела огорчать их своим неповиновением.

А теперь вот она перешагнула все мыслимые и немыслимые грани дозволенного. Собака, дерзнувшая напасть на своего бога, на человека, выкормившего её с первых дней жизни, приблизившего к себе и давшего пропитание и кров, стала самой страшной отступницей по меркам человеческим и её собственным. А потому, как всякий преступник, вынуждена бежать, терпеть лишения и жить со страшным сознанием своего греха.

Стоит ли удивляться такому собачьему горю! С самых далёких времен животные сошлись с человеком как раз на том, что беспрекословное исполнение воли хозяина стало их жизненной программой, дававшей взамен пищу и кров. Постепенно лошадь, верблюд, слон, а больше всего собака просто-таки слилась со своим повелителем, подчинились ему настолько, что сумели даже преодолеть страх перед собственной гибелью и стать его живым оружием. В описаниях жизни древних народов, в старых картинах и фресках нередко присутствуют собаки-воины, собаки-гладиаторы, собаки, стерегущие добро, будь то овцы или пленённые в сражениях иноземцы. Многовековая мудрость собачьих предков, на долю которых выпадали многие лишения и беды, переплавилась в редкие качества и закрепилась в виде устойчивых инстинктов. Их-то и стали считать зовом крови. Пойти против этого зова могут крайне редко очень немногие собаки, – только те, у которых интеллект дает способность спорить с инстинктивными установками.

Кроме угрызений совести, Кристу приводило едва ли не в отчаяние и другое обстоятельство. Резкая смена социального статуса – из разряда обеспеченных домашних животных они с дочкой перешли в категорию никому не нужных и ничем не защищенных бродяг – легла на её упитанную холку тяжким бременем. Хорошо ещё, что для них с Жулькой нашелся убогий (по сравнения с прежним) приют в дальних гаражах, и приходится довольствоваться грязной норой непонятного происхождения, имея слепого младенца на руках (или на лапах, сообразно собачьей терминологии).