Вадим Голубев - Чернышёв. Остросюжетный приключенческий роман

Через три дня в дом Чернышёвых явился царский фельдъегерь. Он вручил Александру рескрипт о его назначении камер-пажом и передал повеление императора незамедлительно выехать в Санкт-Петербург.

– Сегодня же, – уточнил служивый.

– А ведь мы могли бы стать неплохой парой, – вынырнул из воспоминаний старик. – Впрочем, что Господь ни делает – все к лучшему.

По пути в Италию Александр Иванович заехал в Москву. Он нанес визит Вареньке. Худенькую как тростинку девушку невозможно было узнать в грузной седовласой старухе – матери троих детей, бабушке дюжины внуков и прабабушке пары правнуков. Через полгода службы в столице Чернышёв узнал, что Варенька вышла замуж, за переведенного в Москву из провинции крупного чиновника, не то князя, не то графа. Молодой человек даже не огорчился этим. У него уже началась своя жизнь.

Петербург поразил Чернышёва своим великолепием, чопорностью и надменностью. По сравнению с разухабистой, простецкой и чуть безалаберной Москвой это был совершенно другой мир. Именно не город, не часть великой державы, а целый мир. Даже уличные торговцы здесь были другими: степенными, не заискивавшими перед покупателями, и если обманывавшими то в меру – не беспредельно, как в Первопрестольной. Другим миром по сравнению с Москвой был высший свет. Не случайно хлебосольные, разудалые москвичи, попав в него, быстро перенимали холодность и высокомерие петербургских аристократов.

– Здесь, как нигде надобно быть очень осторожным в словах и суждениях, – напутствовал молодого человека Александр Борисович Куракин, во дворце которого остановился Чернышёв. – Не там поставленная в разговоре запятая может привести к интригам против тебя. Такие сплетни распустят, что на сто лет вперед хватит. Будут при каждом удобном случае клеветать на тебя государю…

– По-моему император мудр не по летам. Сумеет отличить зерно от плевел, – возразил Чернышёв.

– Эх, Сашенька! Царь-батюшка умен, да капля камень точит. Скольким порядочным, преданным людям наши светские львы и львицы шеи свернули. Оговорив, устранили их от императорского двора. Словом, держи ухо востро!

С первых минут пребывания в Зимнем дворце Чернышёв ощутил пристальное внимание дам. Сразу нескольких фрейлин вызвались учить его придворному этикету, светским манерам, навыкам услужения императрице, в свиту которой определили юношу. Молодые, чуть старше его женщины, словно ненароком касались грудью, поглаживали, прижимались. За чаем для пажей и фрейлин Александр почувствовал, что сразу три ножки гладят его крепкие, затянутые в шелковые чулки икры.

Во время послеобеденного отдыха императрицы пажи приступили к занятиям по фехтованию. Чернышёву не было среди них равных. Краем глаза он заметил, что с балкона, тянувшегося вдоль зала, на него с восторгом смотрят три молодые дамы. Вечером он помогал им готовить постель для государыни. Затем двое из них остались дежурить в покоях Елизаветы Алексеевны. Третья же попросила молодого человека проводить ее.

– Никак не могу привыкнуть к верхним этажам Зимнего, – прощебетала она и впилась долгим поцелуем в губы Чернышёва.

Не прерывая поцелуя, фрейлина толкнула дверь в свою комнату. Целуясь, парочка добралась до кровати. Дама распласталась на ней. Александр стянул с себя короткие штаны до колен – кюлоты и опустился на прелестницу. В Москве ему приходилось иметь дело с дворовыми девушками. Маменька для вида выказывала неудовольствие, но при этом говаривала: «Пусть со своими, здоровыми потешится. Все лучше, чем по борделям шляться, и не дай Бог, какую-нибудь гадость подцепить!» Девушки всегда были довольны. Осталась довольной и партнерша Чернышёва.

– Как было славно с тобой! Не то, что с моим старым олухом мужем. Помоги раздеться!

– Отчего же вы столь не ласковы к супругу, сударыня? – улыбнулся Александр, расшнуровывая корсет.

– Супруг мой стар и немощен как мужчина. Ему за шестьдесят. Кроме того, сейчас он далеко – в Швеции. Служит там послом… – ответила дама, сбрасывая юбки.

Затем она помогла раздеться Чернышёву. Комнату наполнил лунный свет. Молодые люди залюбовались красотой молодых, полных сил тел. Вожделение снова овладело ими.

– Любовь с тобою была прекрасна. Но вышло как-то по-мужицки. Сейчас я тебе кое-что покажу, – проворковала красотка и легла на Александра.

Утром император вызвал к себе Чернышёва.

– Наслышан, братец, о твоих ночных похождениях, – усмехнулся царь. – Такой прыти графиня даже со мной не показывала.

– Простите, ваше величество, я не знал…

– Пустое! Мы уже изрядно устали от нашего романа. Я даже рад. Однако впредь соблазняй только тех, на кого я укажу. Пока наслаждайся графиней, но будь готов, в любой момент расстаться с ней! Кстати, скоро приезжает ее супруг с докладом. После они вместе уедут в Стокгольм. Сегодня отдыхай, а завтра у нас прием послов. Зайди к придворному врачу Якову Васильевичу. Он ждет.

Придворный врач, шотландец Яков Виллие задал несколько вопросов об общем самочувствии Чернышёва, поинтересовался: какими болезнями тот страдал, не было ли среди них венерических.

– Ну а теперь снимайте кюлоты, юноша! По приказу монарха я должен вас осмотреть.

– Какое отношение это имеет к службе?

– Самое прямое! Во-первых, никакая зараза не должна распространяться среди придворных. А вы, судя по слухам, далеко пойдете…

– Я второй день при дворе и уже слухи! Откуда они? Нас было только двое…

– Во-первых, во дворцах стены имеют уши. Во-вторых, и это – главное, когда государь захочет особо приблизить к себе какую-нибудь даму, вам надлежит быть первым. Если дама окажется не здоровой, император откажется от близости с ней. Такой порядок был заведен еще его венценосной бабушкой Екатериной Великой. Она сама перед тем, как приблизить к себе нового фаворита, повелевала ему переспать с парой фрейлин. Те докладывали государыне, каков человек в постели. Ну а придворный медик следил: не заразились ли дамы нехорошей болезнью. Только после этого Екатерина Великая сама допускала нового фаворита на свое ложе. Сейчас ситуация более сложная. После присоединения Польши при дворе оказалось множество аристократок из этой страны. Состояние здоровья многих из них удручающее. Предостаточно чахотки, а венерические болезни такие, коими даже русские простолюдинки не страдают.

– Что делать, если заражусь?

– Будем лечить. На какое-то время придется удалиться от двора. Зато государь пожалует хорошими деньгами, повысит в чине. Главное для вас – помалкивать. Не откровенничать с кем спите, да с кем будете спать по царскому приказу. Ну-с, юноша, ни сифилиса, ни гонореи, ни других дурных болезней, а также их последствий я не обнаружил. Сегодня отдыхайте! А завтра – прием иностранных послов. Дел по их встрече и сопровождению у господ-пажей будет много.