Лара Вивальди - Птичка

Что он задумал?.. Пока что он сам ещё не понимал всей сути своей задумки, но она уже ему нравилась. Он считал себя счастливей всех жителей Парижа. Кому ведь ещё может взбрести в голову что-то настолько же величайшее?

«Разве что Пабло Пикассо,» – подумал бы художник.

Спустя пять дней ровно в восемь часов утра по Парижу, Розали стояла на самом краю железнодорожной площадки, словно в последний раз оглядывая огромную подвесную крышу вокзала Сен-Лазар. Поезд Париж-Руан должен был отправиться с минуты на минуту. Но девушка никак не осмеливалась вступить на борт длиннохвостого шипящего «чудовища». Взглянув на часы и осознав, что время ещё довольно раннее, девушка глубоко вздохнула.

Она подумала: «Верно, Валентайн всё ещё спит. Верно, он снова до самого рассвета был занят рисованием…»

Она представила, как молодой художник сладко дремлет, раскинувшись поперек кресла.

И всё-таки ей будет очень его не хватать. Он был единственным человеком, кто верил в неё и в её невероятную мечту.

«Человек счастливый не должен мечтать, в его жизни существуют все слагаемые, делающие его счастливым», – подумала девушка. Она поклялась себе до возвращения в Париж не вспоминать о существовании такого невероятного чуда, как кино. Однако, вскоре ей покажется это слишком сложным, ведь о своей будущей кинокарьере и работе с самим Чарли Чаплином она думала постоянно.

– Мадемуазель, – воскликнул проводник вагона поезда, протянув Розали руку в белоснежной перчатке, – только вас одну ждём!

– Если бы, – ответила девушка, взобравшись на борт.

Спустя несколько минут поезд тронулся и медленно покатился по рельсам. За этим явлением наблюдали около пятидесяти провожающих. Кто-то из них улыбался, кто-то плакал; все дружно, как по сигналу, начали махать белыми платочками, шагая за уходящим поездом. Лишь только один высокий мужчина значительно отличился от всех: он спокойно стоял в стороне, опираясь плечом о столб. Мужчина провёл уходящий поезд взглядом и только глубоко вздохнул и, засунув руки в карманы своих чёрных брюк, повернулся и направился к выходу – это был тот самый Месье Валентайн, что сейчас, – по догадкам Розали, – наверное, ещё сладко спит.

Сегодняшний день должен был пройти на «ура».

Художник планировал открыть бутылку грузинского вина двадцатилетней выдержки. Дорогой изысканный алкоголь он предпочитал употреблять в одиночестве, а остальным угощал своих «друзей», которых никогда у него и не было.

«Так, сегодня – пью, – размышлял Валентайн, – завтра – женщины, которых я рисую. Или же сегодня, до обеда я пью, вечером – женщины, а завтра – женщины, которых я рисую? Послезавтра – прошу прощения у Пампушки, на следующий день она приносит мне сигары… Или же в этот день она приносит мне сигары?! Ладно, зависит от обстоятельств… О, Господи! Я ведь обещал ей нарисовать её руки. Так, если я сделаю любой набросок и красивенько его подпишу, то ей, наверное, даже очень понравится. Оно будет смотреться лучше, чем оригинал! Я в этом уверен… Так, а что я делаю дальше?.. А дальше я курю. Что это за день? Среда! О, Господь, среда! И снова, и снова сын мадам Луизы оставит свои сверкающие башмаки, и снова мне придётся „одолжить“ их, чтобы отомстить этому гадкому коту и хоть на полчаса заткнуть его. Мерзость! Как же надоедают эти суровые серые будни. Изо дня в день, из года в год ничего не меняется…»

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.