Александр Хромов - Пламя, объявшее наши крылья

На лице Ворона проскользнула задумчивость. Он вздохнул и посмотрел на свою сестру, которая какими-то жалобными глазами неотрывно взирала на него. Ее голова была наклонена вбок, и юноша ощущал, что она хочет что-то сказать.

– Братик, мне нужно побыть одной? Я могу, – наконец тихо промолвила она, застенчиво утыкаясь лбом в его наплечник.

– Путь твоего отца был выстлан сложными решениями, – для пущей убедительности напомнил Магнус, ожидая решающего ответа.

– Полагаю, что у меня нет выбора, – признал Ворон, сжимая в своей руке холодные пальцы сестры. После долгих блужданий по зимней пустоши им обоим нужно было выпить чего-то горячего и как можно скорей.

– Я бы очень хотел сказать, что выбор есть всегда, но, к сожалению, это будет наглой ложью, – печально подытожил мужчина, поворачиваясь в сторону входа в главное здания Кленохлада.

– Почему именно я? Ведь у ворот целая куча людей, которые со щенячьими глазами готовы были бы служить тебе.

– Не думай, что каждого человека можно заменить. Ты веришь в судьбу, Ворон?

– После того, что произошло с нашим замком, у меня какое-то отторжение к высшим силам, – печально поделился юноша, подходя к двустворчатой двери. Ему больше хотелось грезить об ожидающем его прогретом прибежище, нежели чем о какой-то мистической предопределенности.

– Полагаю, это поможет тебе найти общий язык с князем. У него достаточно мрачный нрав, особенно когда дело касается чего-то запредельного.

После стольких дней утомительной езды и бесконечных блужданий среди промерзлых рощ было истинным блаженством попасть в прогретое и уютное помещение, надежно огороженное от злых северных ветров. Никакие встречающиеся на пути обветшалые таверны с грязными кроватями и пещеры с постоянно гаснущим костром не способны были сравниться с просторным залом ратуши, где в двух каминах ярко и сильно пылало оранжевое пламя, со звучным треском окутывая неистовыми огненными языками громадные бревна.

У Ворона свело дыхание от сладостного чувства вожделенной теплоты, которое вдруг принялось охватывать его тело. Осторожно пробираясь через оледенелый доспех и касаясь замерзшей кожи, спасительный пыл двигался дальше – к самому сердцу. Кровь, которая за время долгого странствия словно превратилась в талую воду, медленно начала оттаивать, разнося по жилам благодатное чувство какого-то удивительного наслаждения.

Магнус приказал принести гостям теплого питья, после чего подошел к Ворону, который самозабвенно примкнул к камину с бушующим внутри пламенем.

– Я смотрю, твоя сестра намного легче переносит морозы, – кивнул мужчина в сторону Анны, которая спокойно стояла в отдалении, при этом бессмысленно обратив пустой взгляд в каменную стену.

Хоть Анна уже и долгое время не использовала свою магию, огненная сущность, похоже, немного согревала ее изнутри. Ворон едва заметно нахмурился, задумываясь о том, стоит ли делиться с этим человеком информацией касательно разрушительной природы его сестры. Знает ли он о тех слухах, что принялись распространяться после парочки бедствий, обрушившихся на Лорднас и случившихся из-за потерянного девочкой контроля? Вряд ли до северян могли дойти эти не особо значимые вести, и поэтому лишних вещей им знать необязательно. Так будет лучше, прежде всего для сестры. Ведь, в конце концов, на всем белом свете можно было отыскать не больше двадцати огненных магов.

– Я переел зимнего крыжовника, – пробормотал юноша. – Те последние два дня, как мы вошли в холодные земли, не попадалось ничего, кроме этой дряни.

– Все равно что пить воду из решета, – с натянутой улыбкой ответил Магнус, кивнув и переводя взор с Ворона на Анну. – Но не забывай – мы должны попытаться научиться доверять друг другу.

– Я помню это, – заверил юноша, поднимаясь на ноги и взирая на широкую лестницу, что вела наверх. Когда первый ряд ступенек кончался, по бокам возникали еще две лестницы поуже, направленные в противоположную сторону. – Я готов представиться князю.

Помещение, где располагался владыка этих земель, не было таким же громадным, как холл, но тоже могло впечатлить своим простором и помпезностью – с каменных стен свисали темно-красные гобелены, поблескивали по краям высокие подсвечники, и таились за декоративными витринами красивые мечи, копья и арбалеты. Огромное круглое окно с морозными узорами на стекле располагалось по самому центру – днем из него можно было увидеть не только город, но и все близлежащие окрестности, раскинувшиеся под сенью северных небес. Ниже громадного ока ратуши стоял тяжелый, но не лишенный изящества широкий стол, над которым и возвышалась фигура князя. Холодным и неприветливым взглядом он смерил прибывших гостей, после чего неторопливо и важно подошел ближе. В потемках можно было увидеть еще три мрачных силуэта, расположившихся за столом, но они предпочли лишь безмолвно повернуть свои головы, подобно каким-то таинственным, томно наблюдающим теням.

– Мое имя Гретир. Как вы уже наверняка знаете, я являюсь законным князем Кленохлада, – скупо проговорил подошедший мужчина. Из-за слишком выразительных черт лица на вид ему было более пятидесяти лет, а глубоко посаженные серые глаза почему-то походили на неброскую и скудельную сталь заурядного солдатского клинка. Одеяния его были почти один в один, как и у Магнуса: плотный утепленный камзол багрового цвета, с высоким, окружающим шею воротником, аметистовые штаны и высокие серые сапоги, постепенно переходящие в железные наколенники. Сталь также виднелась и на локтях с плечами – покрытые клепками округленные пластины наверняка даровали скромную защиту, не лишая при этом маневренности.

– Я Ворон из рода Ормус, сын Рикарда, являвшегося правителем Лорднаса, – ответил юноша, сжимая руку сестры крепче и вглядываясь в равнодушные серые очи. Он знал, что потаенные эмоции и мысли князя прочесть, видимо, будет невозможно, но ему было по-детски интересно распознать хотя бы обрывок какого-нибудь чувства, кроме пренебрежения. – Рядом со мной моя сестра по имени Анна, – Ворон ненадолго замолчал. Сейчас ему придется вновь коснуться той темы, которую он ненавидел всем сердцем. Он будет вынужден в очередной раз признаться в собственной трусости. Отведя взор в сторону сидящих в полумраке безликих людей, парень, наконец, решился произнести те самые заветные слова. – Мы вынуждены искать пристанище на севере.

Воцарилась недолгая пауза, позволившая прочувствовать ощущаемое в зале уютное спокойствие и различить воющий за окном ветер, придающий соответствующего контраста. Его холодные порывы не способны были преодолеть здешних стен.